И в поисках действенных методик реставрации раритетов специалистам библиотеки Академии наук пришлось выступать чуть ли не в роли алхимиков, в частности искусственно старить бумагу и пользоваться особо точными весами. Впрочем, в любом рукотворном волшебстве – кто будет спорить, что к реставрации это не относится? – не бывает универсальных решений.

Руки мыли?!

И это очень хорошо видно в одном из лабораторных помещений научно-исследовательского отдела консервации и реставрации БАН, где как раз непосредственно и проводится спасение документов – на столах находятся «пациенты» разных эпох и с разными «болезнями».

К примеру, в случае с реставрацией внушительной по размерам рукописной карты Восточной Сибири 1742 года (для того чтобы полностью развернуть ее на ровной поверхности, потребовалось несколько человек), одними из первых инструментов спасения являются…обычные стирательные резинки или слегка увлажненные тампоны из марли.

«С их помощью мы будем очищать бумагу вокруг тех мест, где существуют разрывы и утраты, – поясняет художник-реставратор научно-исследовательского отдела консервации и реставрации БАН (НИОКиРФ) Лариса Ветрова. – Если же этого не сделать, то при подклейке поврежденных фрагментов, накопившаяся на бумаге грязь уйдет в ее поры (ведь мы используем клей на водной основе), и тогда произойдут необратимые изменения с поверхностью этого документа».

Сложность заключается еще и в том, что поскольку этой очень подробной картой в свое время активно пользовались, то на ней, помимо характерных повреждений, есть и следы не слишком умелых «реставраций», проведенных, скорее всего, еще в прошлых столетиях. И все это тоже предстоит исправить специалистам БАН.

Обратная сторона прогресса

А вот, допустим, для промывки от грязи тоже нуждающейся в изрядной подклейке румынской газеты 1951 года требуется уже…ванночка с водой. Куда ее, к нашему великому изумлению, и опустили практически целиком.

«Бумага родилась в воде, и она любит мыться, – с улыбкой отмечает Лариса Ветрова. – Но опять же тут все строго индивидуально. В случае с газетами середины прошлого века мы можем позволить такое обильное «купание» – и качество типографской краски, и сама бумага это позволяют».

Кстати, о качестве. Оказывается, такой логичный на первый взгляд принцип «чем старше бумага, тем сложнее ее реставрировать» на самом-то деле глубоко ошибочен. Все несколько сложнее. А дело в том, что до середины XIX века бумагу изготавливали ручным способом из переработанных тряпок. Да, процесс был долгим и дорогим, но зато и бумага была натуральной.

«Позднее же ее стали производить машинным способом из древесной массы. – отмечает Лариса Ветрова. – И такая бумага с течением времени стала непредсказуема в своем поведении: она хуже хранится и хуже реставрируется. Вот вам обратная сторона промышленной революции. Но зато по составу бумаги можно судить об экономическом состоянии страны».

Сколько весит чистота?

Впрочем, даже качественная бумага может не дожить до реставрации. Особенно если будет загрязнена жирами. На одном из столов мы как раз заметили довольно редкое издание – Псалтырь XVII века, испачканный лампадным маслом. Для подобных книг, кстати, такие загрязнения довольно обычны. И тем и страшны.

«Основой лампадного масла является льняное масло, и оно очень опасно, – поясняет ведущий инженер НИОКиРФ Елизавета Половникова. – Потому что с течением времени оно полимеризируется, образует что-то вроде твердой корки, и загрязненная бумага становится хрупкой».

Но главное, что издания, загрязненные маслами и жирами, выделяют большое количество летучих продуктов, которые могут ускорять старение других книг, находящихся по соседству. Именно поэтому хранители фондов изолируют таких «пациентов» с помощью контейнеров из бескислотного картона, замедляющих скорость химических реакций. В таких контейнерах книги ожидают, когда до них дойдут руки реставраторов.

Но можно ли их спасти? Оказывается, да. В арсенале специалистов БАН есть ими же разработанная методика очистки документов от жира и масел. Можно подобрать в зависимости от типа бумаги и вида загрязнения способ обработки и состав из различных органических растворителей для удаления конкретного загрязнения.

Эта методика достойна отдельного рассказа. «Мы пропитывали маслом образцы бумаги и с помощью специального режима выдержки в неблагоприятных условиях старили их на 150 лет, – делится Елизавета Половникова. – Затем взвешивали и начинали обрабатывать растворителями. А потом опять взвешивали, чтобы узнать глубину очистки. Таким образом, выбирали наилучшее средство, которое бы удаляло масло на 90%. Очищенную же бумагу при этом проверяли на прочность – на изгиб и на излом».

И очищать нужно каждую загрязненную страничку (для чего книги приходится полностью расшивать и разбирать), а на каждой страничке еще к тому же следует с помощью специальных инструментов убирать грязь между строчек. На подобную очистку только одной книги может уйти несколько лет. Но у реставраторов свои отношения с временем – оно в этих комнатах даже течет по-другому.

Исторические выкройки

Прошедшие очистку и восполнение утрат издания поступают затем к переплетчику, работа которого имеет много общего с портным, ведь он тоже в буквальном смысле одевает своих «клиентов». Да и сами процессы схожи. К примеру, на первом этапе переплетчику нужно сшить страницы в один блок. И делается это, разумеется, только вручную.

«Хотя при работе с редкими и ценными книгами, я использую специальный станок-швальню, но суть от этого не меняется. Главным инструментом все равно остаются мои руки, – признается реставратор-переплетчик Вячеслав Неклюдов. – Эта операция имеет немало тонкостей. Ведь в зависимости от эпохи и места изготовления книги для сшивания страниц могут использоваться тонкие полоски кожи, шнуры или нитки. И надо еще знать, как фиксировать их концы, потому что здесь тоже есть разные варианты. Скажем, византийское шитье подразумевает фиксацию специальными заклепками. Но, честно говоря, я люблю сшивать книги. Это очень увлекательный и ритмичный процесс, можно практически впасть в медитацию».

Работа с переплетами тоже имеет немало подводных камней. К примеру, если переплет был утрачен, то реставратору необходимо изготовить новый, скрупулезно соблюдая соответствующие исторические «вводные». Ведь материалы переплетов, а также их качество и цвет, технология получения – это своего рода метрики книг.

В БАН даже есть специалист, который собственноручно делает для форзацев переплетов так называемую «мраморную бумагу» – с многоцветными разводами очень тонкую стилизацию под тот же, но старинный материал.

Ну а если переплет сохранился, то в этом случае переплетчик его тщательно реставрирует. Однако о том, чтобы обложки были как новенькие, речь не идет. «Исследователи, которые берут в руки старинные книги, должны понимать, где подлинные фрагменты обложки, а где вставки. Для них это важнее, чем если бы издание выглядело так, как будто вчера было создано, – подчеркивает Вячеслав Неклюдов. – Обычно так поступают только при коммерческой реставрации. Мы же библиотека, научно-исследовательское учреждение».

Кроме того, реставрация должна быть еще и обратимой, чтобы мастера будущего могли при желании избавить обложки книги от «неродных» элементов. «Всегда имеет смысл, кстати, подробно изучать сохранившиеся фрагменты, – делится Вячеслав Неклюдов. – Я, к примеру, расслаиваю старинный картон и смотрю, что внутри. Ведь раньше переплетчики делали переплетный картон сами, склеивая его из многих слоев бумаги. Так вот однажды в составе картона XVIII века я обнаружил часть рукописи XIV столетия. Все-таки книги – это отдельная вселенная».