Невский проспект 62 года назад утопал в привычной серой дымке, которую создавали промозглая балтийская погода и дым заводских труб. Ленинградцы осваивали подземку: всего несколько месяцев назад одновременно открыли сразу четыре новые станции метро, и теперь до «Петроградской» от Невского рукой подать. А еще появились модные точки общественного питания: «Ровесник» на Карла Маркса (ныне Большой Сампсониевский) и «Ласточка» на Народной.

Поздняя осень 1963 года… В городе Ленина холодно: как и в наше время, он уже перешел от осенних дождей к первым снегопадам. А горожане по вечерам после просмотра «Клуба веселых и находчивых» вовсю обсуждают инновацию: только что открытый на Центральном переговорном пункте на улице Герцена (ныне Большая Морская) первый междугородный таксофон.

Но то тут, то там чувствуются другие токи – тревожные. 22 ноября граждане Советского Союза наравне с жителями других стран были потрясены: в Америке убит харизматичный президент Джон Кеннеди. В ответ на выстрелы в Далласе в ленинградских газетах печатают некрологи, а заводы объявляют минуты молчания.

И именно на таком фоне 29 ноября 1963 года в газете «Вечерний Ленинград» выходит фельетон «Окололитературный трутень», подписанный Иониным, Лернером и Медведевым. Хотя фактически автор был один. Им стал Яков Лернер – тот, кто вскоре зачитал перед активом Союза писателей прокурорское письмо о «необходимости общественного суда» над молодым поэтом Иосифом Бродским.

Фельетон выглядел как донос, тщательно замаскированный под публицистическую работу. В нем Бродскому – 23-летнему поэту, который жил стихами, переводами и случайными подработками, – приписывали «паразитический образ жизни», «формализм» и «окололитературное болтание». Цитаты из его стихов урезались, искажались или вырывались из контекста. Статья в «Вечерке» завершалась призывом «перестать нянчиться с окололитературным тунеядцем», что в условиях ужесточавшейся идеологической повестки звучало почти как приговор.

Публикация стала спусковым крючком: уже в январе 1964-го «Вечерний Ленинград» вышел с подборкой «писем читателей», где требовали «наказать тунеядца Бродского». Начались заседания, комиссии, обсуждения в Союзе писателей. А на старый Новый год, 13 января, Бродского арестовали. Позже случилось то, что вошло в историю: психиатрическая экспертиза, тайные стенограммы, сделанные Фридой Вигдоровой, и знаменитый диалог в Дзержинском районном суде:

– А кто это признал, что вы поэт? Кто причислил вас к поэтам?

– Никто. А кто причислил меня к роду человеческому?

...В марте 1964 года Бродскому озвучили приговор: ссылка на пять лет. Его отправили на принудительные работы в северный край…

Но время все расставило по своим местам: в 1987 году Бродский стал нобелевским лауреатом, а публикация конца ноября 1963-го запомнилась как одна из самых мрачных страниц ленинградской журналистики.

Спустя шесть десятков лет печалит лишь то, что подлость в городских медиа не извелась, и ее свежие примеры встречаются и поныне…

О том, как Иосиф Бродский жил в ссылке, «Петербургский дневник» подробно рассказывает в своей новой документальной ленте «Тракторы на рассвете», премьера которой состоялась несколько недель назад. Посмотрите и вы.