В случае прекращения огня 50-тысячная коалиция желающих (синоним – «принужденных») готова зайти на Украину. К «принужденно желающим» могут примкнуть еще 20 тысяч иностранных наемников из состава Вооруженных сил Украины.

Стратегия Запада состоит в развале нашей экономики. Прямо говорится о лишении нас доходов от энергопоставок и «остановке военной машины через усталость общества». Перед необходимостью продолжить специальную военную операцию нас ставят от противного: она началась ради долгосрочного мира. Штык в землю прямо сейчас – не наша цель.

Украина истощается. Ее потери уже составили до 1 миллиона 700 тысяч; среди мобилизованных в 2025 году – уже до 90 процентов; сбежали 80 тысяч украинских граждан. На обучение новобранцев тратится неделя, продолжительность их жизни на передовой составляет столько же.

Наличие на Украине «второго эшелона» из числа особо подготовленных и мотивированных военнослужащих ничем не подтверждается. Находящийся в развитии коррупционный скандал вокруг президента Зеленского пока неоднозначен. Через неделю многое станет яснее.

Тем временем Норвегия готовит военный кредит Украине на сумму более 100 миллиардов евро. В Европейском союзе изучают возможность его возмещения замороженными российскими активами, а также за счет будущих репараций-контрибуций. 73 миллиарда евро из наших зарубежных активов уже в их «разработке».

Многое зависит от Трампа. Он, как «спаситель Европы от третьей мировой», может на многое повлиять. Тем более что экспансия Соединенных Штатов в Венесуэлу или куда-то еще не позволит Вашингтону «содержать Европу» из-за внутренних проблем там и тут. Если американский президент поддержит евронатовцев, то наш солдат, которого уже не вернешь назад, станет главным «геополитическим игроком». Ибо каждый его шаг обходился кровью.

Однако не всё так однозначно. За первую неделю ноября объем экспорта российской нефти морским путем упал на 20 процентов. Нефтегазовые доходы федерального бюджета в октябре снизились на четверть по сравнению с тем же периодом прошлого года. Возобновляется затратная гонка стратегических вооружений. Неужели Анкоридж был нужен ради оживления словесного пинг-понга?

Америка живет во многом иной, чем Европа, жизнью. На один внешний медиаповод приходится десяток внутренних. До осени антитрамповские рейтинги в Соединенных Штатах составляли 33 процента – послевоенный рекорд первого года «хозяйствования» в Белом доме очередного президента. С осени этот процент вырос до шестидесяти.

Похожий антирейтинг у англичанина Стармера и немца Мерца, у француза Макрона – 75 процентов. С одной стороны, для нас это хорошо: чем больше у Запада внутренних проблем, тем меньше желания лезть в чужие дела. Правда, золотой стандарт политических технологий под названием «маленькая победоносная война» в Соединенных Штатах менее убедителен, чем в Европе: «на чужую войну стоит идти, лишь когда в доме порядок».

С другой стороны, динамика внутри Штатов «включает таймер» сроком на год – до выборов в конгресс. После этого политика Вашингтона в отношении Европы, России и Китая может непредсказуемо измениться.

Острое неприятие в США вызвали результаты встречи Трампа с председателем Си. Вывод – игрой слов: Си предъявил козыри (trumps (!)), а Трамп нес чушь (gabs – нечто непонятное, например китайское). Но главный для Трампа раздражитель – новый мэр Нью-Йорка Мамдани. Он не только молодой радикальный левак, но и бескомпромиссный антитрамповский лидер, за которым стоят и демократы, и консерваторы Сороса.

Глобальные столкновения утрируются на локальном уровне. По оценке лидеров Североатлантического альянса, «Россия беспричинно усиливает военное присутствие на Кольском полуострове». При этом «Финляндия испытывает трудности из-за политики России». И ни слова о вступлении Финляндии и Швеции в НАТО. И ни намека на учения Североатлантического альянса в Балтийском море по блокированию Санкт-Петербурга и Калининградской области.

Евросоюз вводит ограничения на дипломатическую деятельность Российской Федерации, а также на выдачу шенгенских виз нашим гражданам. Причина: «их использование против Украины». Уверенные в успехе ведут себя, пожалуй, иначе… Мы – не об эффективности такой политики. Мы о повышении ставок до безвозвратной черты. Далеко ли она?