– Зоя Юрьевна, вы всегда подчеркиваете, что главное для вас – театр. Но начинали-то вы в кино.

– Честно говоря, я вообще собиралась поступать на филфак университета в Одессе, где мы тогда жили, ходила на курсы английского языка. Но однажды подруга потянула меня в Народную студию киноактера при Одесской киностудии. Прослушав, меня приняли. И, как только мы начали заниматься, стали приглашать на небольшие эпизоды.

– Свою первую картину помните?

– Конечно, это «Тепло родного дома». Ее снимал режиссер Геннадий Карюк, в главной роли был очень популярный в то время актер Александр Парра. Как раз с ним у меня и был эпизод, где он произносил речь, а я его внимательно слушала. Мое лицо сняли крупным планом. И, когда фильм вышел, меня стали узнавать соседи и одноклассники.

Потом я много снималась в короткометражных фильмах, которые ставили молодые режиссеры. В общем, съемочный опыт у меня накопился богатый. И я была уверена, этого достаточно, чтобы учиться в театральном. Поехала в Москву, но не поступила, оказалось – была плохо подготовлена.

– Как встретили дома?

– Мама, которая дала мне возможность попробовать, сказала: «Получи нормальную профессию». И я пошла в педучилище. Но тут как раз случились съемки в картине «Подвиг Одессы», где играли петербургские актеры – Нина Усатова, Игорь Скляр, Евгений Ганелин. Там я познакомилась и с Дмитрием Харатьяном, мы играли комсомольцев-добровольцев, которые защищали город Одессу. Сидели в окопах, потом Дима бросался под танк с гранатой и погибал.

Съемки проходили за городом, пришлось пропускать занятия, что не понравилось ни педагогам, ни сокурсникам. В сердцах я выдала, что в училище только потому, что не поступила в театральный. И ушла.

Работала, много читала, продолжала заниматься в студии и сниматься в кино. И на следующий год поступила в Ленинградский театральный институт.

– К самому Льву Додину.

– Да, мне сказали: «Зоя, ты вытянула счастливый билет. Тебе очень повезло!». С этим ощущением я прожила два года. А потом все-таки решила что-то поменять в своей жизни.

На втором курсе ко мне подошла ассистентка режиссера фильма «Холодное лето пятьдесят третьего» и предложила пройти пробы. Никому ничего не говоря, я поехала. А, когда меня утвердили, все рассказала мастеру. Он не захотел меня отпускать, я даже думала уйти из института. Но меня уговорили остаться, и я закончила курс у Александра Куницына.

– Наверное, «Холодное лето» можно назвать главным фильмом в вашей биографии?

– Это действительно очень сильное, настоящее советское кино, где каждый актер – глыба. И смотрится оно на одном дыхании. У меня там была не самая главная роль. Но прошло почти 40 лет, нажит какой-то другой багаж, а люди до сих пор помнят эту работу и говорят, что фильм запал им в душу.

Помню, мы снимали сцену, когда я, убегая от бандитов, бросаюсь в воду, выскакиваю вся мокрая, а потом бегу к лесу. Этот эпизод снимали практически целый день, и, чтобы платье было постоянно мокрым, костюмер прыскала на него водой. К вечеру меня зазнобило, и на другой день я слегла с ангиной. Пришлось Александру Прошкину (режиссер картины. – Прим. ред.) снимать другие сцены.

– После института вы сразу стали работать в Молодежном театре на Фонтанке. Его художественный руководитель Семен Спивак отпускает на съемки?

– Он с понимаем к этому относится. Главное – не срывать спектакли и выстраивать график так, чтобы успевать и в кино, и в театре.

Еще во время учебы Семен Яковлевич приходил к нам в институт. И, посмотрев дипломные спектакли, выбрал трех студентов, в том числе меня и Дашу Лесникову, которая потом стала Юргенс.

Мне сразу дали роль Хвеси в спектакле «Панночка» по гоголевскому «Вию». Почти параллельно начались репетиции комедии «Своя семья, или Замужняя невеста» и «Грозы», где мне досталась роль Глаши. Потом были «Лунные волки» по неоднозначной пьесе Нины Садур. Кстати, она приезжала на выпуск спектакля, ей понравилось. Она даже призналась, что иногда не узнает тех слов, что написала. «Здесь я слышу свой текст. Значит, вы правильно играете», – сказала Садур. Эти постановки очень долго продержались в репертуаре. Семен Яковлевич не бросает свои спектакли, он держит их под постоянным контролем, дает советы, исправляет ошибки. Я рада, что театр может привлечь не только театральными работами артистов, но и дать зрителям возможность увидеть полюбившихся киногероев.

– Когда столько сил вложено в роль, трудно расставаться со спектаклем?

– Всему свое время. В нашем театре спектакли живут долго, но все равно наступает момент, когда нужно расстаться со своим героем. Наша задача – не опускать персонаж до себя, а тянуться к нему. И, если это не получается, нужно передать роль более молодым.

– Но актрисы обычно тяжело переживают переход от девушки к матери или бабушке.

– К этому нужно готовиться с самого начала, когда идешь в актрисы. Надо понимать, что жизнь меняется, меняешься ты сам. Всегда играть девочек невозможно, нужно переходить на иные роли. Есть другие состояния, которые тоже могут быть интересны, где есть о чем играть и что сказать. Нужно понимать, что ты не каждый день будешь играть главные роли. И когда предпочли кого-то другого, придется найти в себе силы его поздравить, даже если ты уверен, что сыграл бы лучше.

– В каких спектаклях и фильмах вы сегодня заняты?

– «Наш городок», «Прошлым летом в Чулимске», «Абанамат», «Оружие сердец», «Пять вечеров». Играю и в других театрах.

Недавно снялась в пятом сезоне сериала «Анна медиум». Мы с Сергеем Мигицко играем супругов-художников, новых соседей главной героини. У нас не детективная история, а больше лирическая. Совсем недавно закончила работу в сериалах «До нашей встречи», «Старый конь», «Любить без памяти», «Жизнь – праздник», «Чужой район 4», «Такси под прикрытием-2» и других.

– Я однажды была свидетелем того, как вы спасали спектакль со Станиславом Садальским. Его партнерша не приехала в Петербург, и вас бросили на амбразуру.

– Была такая история. У меня оказался выходной день, и я решила, что не буду выходить из дома. Но тут мне позвонили и сказали, что надо спасать спектакль.

Пьесы я не знала. Выручило то, что основное действие строилось вокруг репетиции, и нужно было просто читать текст. А все остальное я постаралась освоить или сказать своими словами. В общем, как-то вырулили. Но это был очень мощный стресс.

Публика не виновата. Даже высокая температура не может служить оправданием для неявки артиста на спектакль. Сначала выполни все свои обязательства, а дальше уже можешь умирать. Так нас учили в театральном институте.

– Обычно говорят, что выделить одну роль невозможно, они все любимые. А у вас как?

– Любимая та, которую играешь сегодня, поскольку ты на нее кладешь все силы. Но завтра будет другая роль, и ты снова будешь приходить и так же затрачиваться на нее. Каждая роль требует к себе внимания. К каждой нужно готовиться, любить и нести ее через года.

Мы, как музейные хранители, которые берегут картины. Нам тоже нужно следить, чтобы наши роли, с одной стороны, оставались в контексте автора, а с другой – немножко менялись со временем, потому что время меняет и нас, и спектакль.

Я думаю, что люди, которые ходят на один и тот же спектакль несколько раз, находят какие-то иные нотки – те, которые вчера они, может быть, не услышали. А сегодня поняли, сделали новое для себя открытие и ушли одухотворенные.