– Илия Владимирович, в чем главная особенность собора?

– История наглядно доказала, что это народный храм. Его всегда посещало большое количество людей. Даже в самые сложные времена советской антирелигиозной кампании, в годы войны, блокады Ленинграда прихожане собирались в храме. Можно сказать, что это один из главных соборов Петербурга, как с исторической, так и с религиозной точки зрения.

– Почему так?

– Например, из‑за активной приходской жизни. Кто такой прихожанин в православной церкви? Ведь недостаточно просто помолиться и уйти. Церковный приход – это настоящая семья. Здесь должны быть близкие и дружеские отношения, и тут они формируются на практике. А для прихода это означает взаимовыручку. Знать, какие у кого есть проблемы, по силе своих возможностей помогать братьям и сестрам.

– Как это выглядит сейчас?

– Наша община насчитывает несколько сотен человек. Все они находятся в постоянном общении с храмом и друг с другом. Как и в любой семье, мы можем о чем‑то поспорить, с чем‑то согласиться или нет. Главное, что любое предложение оценивается всеми. Это нормальные, живые, человеческие отношения, диспут, диалог. Без гнева и подлости. Всегда надо учиться слушать собеседника.

Пускай официально такого звания нет, я бы назвал Князь-Владимирский собор не только народным, но и храмом-героем. У нас есть города-герои, в данном случае ситуация схожа. О соборе можно говорить как о личности. На то есть причины.

– Что вы имеете в виду?

– Князь-Владимирский собор в годы блокады стал одним из главных духовных центров Ленинграда.

В день, когда началась Великая Отечественная война, митрополит Ленинградский Алексий Симанский (впоследствии глава Русской православной церкви с 1945-го по апрель 1970 года) служил литургию в Князь-Владимирском соборе.

Все 900 дней блокады собор с хранившейся в нем чудотворной Казанской иконой Божией Матери составлял одну из главных духовных твердынь города-фронта.

На тот момент многие храмы были закрыты, духовенство находилось в ссылке или было репрессировано. Но в нашем соборе богослужения не прерывались. Вспомним тяжелейшие дни 1942 года. Пасха – Светлое Христово Воскресение, самый важный праздник в православии – в Ленинграде 1942 года пришлась на ночь с 4 на 5 апреля.

Нацисты, осаждающие город, знали о том, что люди соберутся в соборе. Они планировали провести массированную бомбардировку, чтобы нанести максимальный урон прихожанам нашего собора. Но митрополит отменил своим волевым решением ночное пасхальное богослужение. Это, конечно, немыслимо с церковной точки зрения, против всех традиций и правил. Но он это сделал ради спасения людей.

– В итоге праздника не было?

– Был. Службу перенесли на утро следующего дня, о чем немцы не узнали. И наша противовоздушная оборона сработала хорошо, все состоялось, просто позже. На праздник собралось множество людей. А решение митрополита сохранило сотни жизней.

Известный композитор и регент хора собора во время блокады Ленинграда Владимир Зинченко собрал со всего города лучших певцов. Несмотря на слабость от голода и все лишения блокады, они откликнулись на призыв, чтобы петь. В соборе снова зазвучал глас верующих, которые уповали на Бога в том, чтобы сохранить Ленинград и его жителей.

В храме мы молимся, в том числе церковным песнопением. Кто‑то про себя, кто‑то открыто. Но сама молитва – это и есть музыка души.

Я сам всегда любил музыку. Никогда не относился к ней формально. Я – автор ряда церковных композиций и пособий, на международных конкурсах эти работы были особо отмечены. Считаю, что эту часть церковной жизни необходимо популяризировать. Как мне кажется, музыка – кратчайший путь от Земли к Небу

– Но ведь музыка может быть очень разной, в том числе деструктивной. Как тогда?

– Хорошая музыка может относиться к фолку, поп-стилю, року и так далее, это не важно. Главное – если эти композиции говорят о любви к ближнему, к человеку, значит это настоящее творчество.

– А если нет?

– Тогда зачем это нужно? К сожалению, музыку иногда используют именно для разрушения. Это глупость. Для меня музыка – не хобби и не просто интерес. Это звучащая философия, способная дать определенные ответы человеку, вне зависимости от его опыта или возраста.

Вера и искусство помогают находить свой путь, ответы на главные вопросы. Музыка – это коммуникация. А вот кого с кем?

Со своей стороны, считаю, что это коммуникация человека с Небом. То есть с тем, что выходит за границы нашего земного бытия.

– Сейчас продолжается реставрация собора. Что уже сделано?

– Собор – это живая структура. В своем убранстве он отражает сразу несколько эпох. Внутри можно увидеть гармоничное пересечение различных архитектурных стилей: барокко, классицизма и даже ампира.

С большой благодарностью воспринимаем внимание города и конкретно Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры (КГИОП) к собору. Благодаря этому уже не первый год реализуется большой проект реставрации храма. Он касается фасадов, замены напольного паркета и многих других работ. В дальнейшем готовимся к восстановлению алтарной части и иконостаса.

– Какие святыни собора можно отметить особо?

– В XX веке у нас сохраняли святыни со всего Ленинграда. Второй крупной точкой притяжения являлся Николо-Богоявленский собор, который после нашего храма в начале 1941 года стал кафедральным на последующие 60 лет.

В XX веке наш собор сохранял множество святынь из других церквей города, которые пострадали в ходе антирелигиозной кампании в Советской России. В 1990‑е годы они возвращались во вновь открытые приходы.

В то же время мы обретали и новые реликвии. Например, недавно перенесена рака с мощами Михаила Союзова, который в самом начале революционных событий пострадал за Христа как священнослужитель. Перед этой святыней совершаются особенные богослужения.

В соборе находятся несколько совершенно уникальных образов, о них можно долго рассказывать, лучше прийти в храм и поклониться им лично. Для тех, кто из-за нездоровья или других причин не может этого сделать, на сайте прихода создан 3D-тур по собору.

– Какие у вас были отношения с предыдущим настоятелем?

– Почивший протоиерей отец Владимир Сорокин был одним из старейших клириков нашей епархии, заслуженным профессором Санкт-Петербургской духовной академии.

Еще будучи семинаристом, я учился у него. Он преподавал нам Новый Завет. Отец Владимир приводил прекрасные примеры пастырства из личной жизни. А ведь именно проповедь является важнейшей частью служения, чтобы нести слово Божье людям. Он всегда был с народом, понимал каждого человека. Никогда не сидел без дела. При соборе постоянно реализовывались новые социальные проекты. И мы стараемся следовать его примеру.

Например, у нас даже есть свой «Бессмертный полк». Мы выставляли портреты воевавших родственников наших прихожан у стен храма в канун праздника Великой Победы.

Особым служением является сохранение памяти новомучеников. Необходимо отметить, что отец Владимир Сорокин долгое время возглавлял комиссию епархии по канонизации. Естественно, память новомучеников в соборе чтится особо.

Более того, отец Владимир всегда говорил о важности такого понятия, как память. Для любого человека: и верующего, и неверующего. Так, его трудами создавались так называемые синодики – книги или списки с перечислением имен умерших и живых для поминовения во время богослужения или в частной молитве. Таким образом сохранялась память о человеке, его делах, его краткая биография. Это большие книги. Например, синодик кавалеров ордена святого князя Владимира. Наш собор является капитульным орденским храмом. То есть наша задача – помнить и молиться о кавалерах этого ордена как усопших, так и ныне здравствующих. Есть синодик сотрудников Эрмитажа и другие книги. Их множество. В особенные дни поминовения мы их открываем и молимся об этих людях. Это живая память.