Петербургскому актеру Денису Кузякину всего 13 лет, однако за его плечами более десятка самых разных проектов, в том числе сериалы «Великолепная пятерка» (16+) и «Невский» (16+). Он только вернулся из Ростова, где сыграл свою первую главную роль – мальчика, оказавшегося в эпицентре конфликта в Донбассе в 2014 году. Фильм «Мы одной крови» режиссера Станислава Егерева должен выйти на больше экраны в 2026 году. Пока же Денис Кузякин рассказал «Петербургскому дневнику», как на съемочной площадке фильма его взрывали, учили держать голубя, словно пистолет, и катали на «Ниве».

– Как ты попал в фильм «Мы с тобой одной крови»?

– Как обычно – благодаря маме. Она постоянно листает социальные сети, ищет объявления о кастингах и вот как-то наткнулась на информацию об этом фильме. По типажу я подходил на главную роль, поэтому мы решили попробовать.

– У меня есть видео, на котором ты впервые слышишь, что получил главную роль. Там ты говоришь: «Церковь помогает». Это было просто высказывание на эмоциях или ты действительно религиозный?

– Я и вся моя семья верит в Бога, поэтому мы сходили в церковь, чтобы помолиться, поставить свечки. После я узнал, что меня утвердили на главную роль. Я думаю, что Церковь действительно помогает.

– Расскажи про своего персонажа.

– Это веселый деревенский парень, который любит животных и умеет их лечить. Вот кто-то хочет помогать людям, а он с самого детства – животным, ему нравится лечить природу. Он очень эмоциональный, зато умеет подстраиваться под любую ситуацию. Эта роль очень сочетается с моей натурой: по характеру я плюс-минус такой же.

– С какими животными тебе пришлось работать на съемочной площадке?

– Самым запоминающимся для меня стал бордер-колли Руф, в фильме его звали Док. У меня практически не было опыта общения с собаками – дома только кот, – и Руф меня просто покорил. Это самая прикольная собака на свете! Он впервые снимался в кино, однако был идеально подготовлен, нам даже дополнительных репетиций не потребовалось. Представляете, он знает команду: «Сними носки с хозяина». Я лично видел, как он это делает!

За время съемок мы с Руфом стали настоящими друзьями, очень полюбили друг друга. Конечно, мне бы хотелось забрать его себе, но у него есть прекрасная хозяйка Настя. В конце съемок она дала мне свои контакты и теперь периодически пишет, рассказывает, как там Руф. Говорит, что он по мне очень скучает.

– Не появилось желание завести свою собаку той же породы?

– Желание-то появилось, а вот возможности – нет. Мои родители точно не разрешат.

Еще мне было интересно работать с голубями. Мы отсняли две сцены, в которых я выпускаю этих птиц на свободу. Оказывается, главное в работе с голубями – правильно их взять. Мне показали один раз, и я сразу понял – голубя надо держать так, как будто это пистолет. Если ты все делаешь правильно, то птица сидит спокойно и вообще не вырывается. У меня получалось.

– Сколько дублей потребовалось, чтобы голуби летели туда, куда нужно?

– С голубями проблем не было, а вот я не с первого раза смог правильно поставить руки, чтобы в кадре все выглядело красиво. Последнюю сцену с голубями мы сняли, кажется, за три дубля. А за все время работы над фильмом я выпустил в небо голубей семь. Они улетели насовсем – их никто не ловил и не сажал снова в клетку.

Также у нас была сцена с волнистым попугаем, но мы его в первый же день потеряли: пока съемочная группа праздновала старт проекта, он просто куда-то улетел. Мы все обыскали, но так его и не нашли. А у этого попугая был свой хозяин, даже не знаю, кто и как сказал ему, что птицы больше нет.

Иногда к нам на площадку приходили козочки, лошади, коровы, не сниматься, а просто так, от любопытства. Было здорово, за время съемок понял, что люблю животных также сильно, как и мой персонаж.

– Судя по синопсису фильма, он изобилует сложными с физической точки зрения сценами. Расскажи, что самое страшное на площадке делал ты.

– Я с детства занимаюсь спортом – фехтованием, там большая нагрузка на ноги, поэтому с бегом и прыжками никаких проблем нет, а вот пиротехнические сцены давались мне сложнее. Когда рядом с тобой что-то взрывается – это довольно страшно, даже если знаешь, что все не по-настоящему.

У нас было три сцены со взрывами, и самым сложным для меня был первый. Это было в доме: меня привязали к стулу, а потом взрыв, и два мужика тянут меня со всей силы, чтобы я прямо отлетел. Эту сцену мы сняли, кажется, за три-четыре дубля.

Последний взрыв мне даже понравился. Я бежал и должен был изобразить, как меня отбрасывает взрывной волной. Я начал падать, и волна от искусственного взрыва меня дополнительно подтолкнула. Это было круто!

– Тебе предлагали воспользоваться услугами каскадера?

– В моем случае это было невозможно, потому что во всех взрывах должно было быть видно мое лицо. Я посетил один урок по каскадерству, а дальше мне просто говорили, что делать непосредственно перед съемкой нужной сцены. Мне выдавали наколенники и налокотники, а после мы с каскадером немного репетировали, и я шел на съемочную площадку.

– Наверняка у твоего персонажа после таких сцен появлялись синяки и шрамы. Долго приходилось сидеть на гриме?

– У нас работали просто замечательные гримеры, я готов аплодировать им стоя. Даже самую сложную рану на животе, когда я был весь в крови и перебинтованный, они «нарисовали» минут за 25. Вообще, у нас была прекрасная команда: абсолютно все от световиков до режиссера выложились на максимум, чтобы снять действительно хорошее кино. Мне все помогали, чем могли. Кстати, режиссер посоветовал два фильма: «Последний дюйм» (0+), в котором 12-летний мальчик спасает отца, и «Солдатик» (6+) – про сына полка. Я посмотрел, и это правда очень помогло в процессе подготовки к роли.

– Приходилось ли тебе кататься на танке?

– Нет, зато я впервые катался на «Ниве» и получил просто массу впечатлений! Потрясающая машина, заводится с третьего раза.

– «Мы одной крови» – художественная история, однако основана она на реальных событиях 2014 года в Донбассе. Ты знал что-то о тех событиях до того, как попал в проект?

– Конечно, у нас в доме постоянно работает телевизор, а в новостях часто говорят об этих событиях, тут волей-неволей все узнаешь. Кое-что мне рассказал режиссер уже на съемочной площадке. Вообще, одна из целей фильма «Мы одной крови» – это рассказать детям и подросткам, с чего все началось. Просто сегодня большинство детей не понимают, какая Украина, какие бомбы, почему все так. Наш фильм даст ответы на эти вопросы.

Я и до съемок в «Мы с тобой одной крови» мечтал о мире во всем мире, и сейчас ничего не изменилось. Плохо, когда люди умирают, семьи распадаются, и вот такая разруха происходит.

– А у тебя есть какая-то актерская мечта?

– Мечта есть, но не актерская. Я хочу вырасти, подкопить деньжат и исполнить мечту родителей – купить им дом у речки, чтобы папа мог порыбачить и вместе с мамой сходить в лес по грибы и ягоды.

Вообще, я уже исполнил одну мечту родителей – стал актером. Если бы не они, я бы, скорее всего, вообще не снимался. Когда мне было три, мама заметила, что я хорошо читаю стихи, поэтому отвела меня в театральную студию «Маска». Я не помню название своего первого спектакля, зато хорошо помню, что играл там сразу три роли, причем менять костюмы приходилось буквально за одну минуту.

Когда мне исполнилось 11 лет, родители решили, что в театре я уже играл, так почему бы не попробовать киношную сферу. Тогда я начал ходить в новый кружок и освоил азы актерского мастерства. Моей первой ролью на телевидении стала работа в сериале «Невский». Для новичка это была довольно большая роль – второй план, а не массовка. Перед съемками я жутко волновался, слова своего персонажа выучил наизусть, и вот так как-то на эмоциях все вывез. Кстати, тогда у папы был день рождения, поэтому, придя домой, сказал ему, что у меня подарок – я снялся в своем первом телевизионном проекте. Я никогда не видел папу более счастливым, чем в тот день.

– Ты весьма активно снимаешься, получаешь гонорары, уже начал копить на мечту?

– Ну, большую часть денег я трачу на разные гаджеты и компьютерные игры. Вы, кстати, видели на них цены? Это же кошмар!

– За два года ты снялся в более чем 10 проектах. Как ты совмещаешь работу со школой? Учишься экстерном?

– Нет, у меня все по стандартной схеме. Просто я иногда пропускаю школу ради проб и съемок, но учителя с этим уже смирились. Я никогда не болею, учусь на четверки и пятерки, поэтому в школе к моим прогулам относятся с пониманием.

– Как другие ребята относятся к тому, что с ними учится такой востребованный актер?

– Хорошо, у меня есть друзья, которые учатся на класс старше: я в этом году пойду в седьмой, а они – в восьмой. Так вот, они чуть ли не боготворят меня. Моя классная руководительница преподает у них английский язык, а я именно к ней подхожу, прежде чем уйти на пробы или съемки. Иногда подхожу прямо на уроке, получается, отвлекаю ее немного, и друзья мне очень благодарны. Еще они любят находить эпизоды со мной в разных фильмах или сериалах и показывать это учителю. Поначалу она не верила, что на экране действительно я.

– Ну и в тебя наверняка влюблены все девчонки из твоей школы.

– Вот это неправда от слова совсем. Хотите верьте, хотите – нет, но никто в любви мне не признается. В четвертом классе я влюбился в девочку из школы, но это был плохой опыт. Не хочу об этом говорить.