Несколько лет назад Марина и Павел, состоявшие в браке, решили обратиться в клинику за платной услуге по программе «ЭКО. Стандартный протокол», поскольку самостоятельно зачать ребенка у них не получалось. Марина родила сына. До его рождения Павел умер. Еще три замороженных эмбриона хранились в клинике.

Как рассказала руководитель Объединенной пресс-службы судов Петербурга Дарья Лебедева в своем телеграм-канале, через три года после рождения сына Марина пришла в клинику и заключила соглашение на оказание платных медицинских услуг по программе «ЭКО. Перенос криоэмбрионов». Как указала истец, услуга ей оказана не была в связи со смертью мужа.

«Клиника объяснила, что при текущем правовом регулировании вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) в РФ, сохранение генетического материала умершего пациента для его последующего использования в программах ВРТ не является целью ВРТ, поскольку ВРТ – это медицинские технологии для лечения бесплодия. Так как в программе ЭКО Марина участвовала вместе с партнером, лечение бесплодия проводилось именно паре. В случае наступления смерти пациента, на предотвращение наступления бесплодия которого было направлено применение ВРТ в виде криоконсервации его половых клеток, отпадают и правовые основания для дальнейшего оказания медицинской помощи, поскольку отсутствует сам субъект, которому она оказывается», – говорится в сообщении.

С учетом норм действующего законодательства после наступления смерти пациента возможно только дальнейшее криохранение эмбрионов, транспортировка в другую медицинскую организацию, утилизация, а применение в программах ВРТ невозможно.

Отмечается, что действующим российским законодательством вопрос посмертной репродукции человека не урегулирован, в связи с чем суд применил аналогию закона.

«В соответствии ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» тело, органы и ткани умершего человека могут использоваться в медицинских, научных и учебных целях при наличии письменного волеизъявления лица, сделанного им при жизни и нотариально удостоверенного. Нотариально удостоверенного согласия на использование эмбриона, полученного с использованием его половых клеток с целью проведения ВРТ, Павел при жизни не составил», – написала Лебедева.

В результате суд не удовлетворил требования женщины обязать клинику оказать ей медицинскую услугу.