– Захар, только что отметили 120 лет со дня рождения Михаила Шолохова, вы глубоко знакомы с его биографией и творчеством. Почему же так важно читать его книги в XXI веке?

– А почему важно читать в XXI веке Гомера, Шекспира, Данте и Пушкина? Потому что их произведения созданы на высочайшем уровне – литературном, стилистическом и психологическом. На самом деле с людьми не происходит ничего такого, чтобы они могли с высокомерием заявлять: «Мы – люди XXI века, нам это не любопытно, это все пережиток прошлого и туфта». Такие заявления лишь проявление необоснованного преувеличения собственной важности на пустом месте.

Шолохов писал о великих и простейших страстях – любви, измене, войне, революции, голоде, тех библейских испытаниях, которые проверяют человека на прочность. Он показывал, как оставаться человеком. Сегодня у нас в моде множество упрощенных, поверхностных учебников психологии, написанных людьми, которые в жизни не переживали ничего сложнее, чем двойка сына в школе. В отличие от них великие произведения, такие как «Тихий Дон», «Капитанская дочка», «Герой нашего времени», служат настоящим вкладом в сокровищницу мировой мысли – литературной, философской, психологической.

– В одном из своих интервью вы упоминали, что роман «Тихий Дон» написан за пределами обычного человеческого мастерства.

– Это слова Эдуарда Лимонова. Действительно, «Тихий Дон» написан на уровне, выходящем за эти рамки. Но не только «Тихий Дон». Также «Донские рассказы» (16+), «Судьба человека» (16+), «Они сражались за Родину» (16+) и «Поднятая целина» (16+) – это выдающаяся литература, не имеющая аналогов.

Удивительный факт: Шолохов пришел на Великую Отечественную уже сложившимся человеком, имевшим звание полковника и статус военного корреспондента, но не был солдатом или офицером боевого подразделения. В отличие от писателей лейтенантской прозы, появившейся после Великой Отечественной (Бакланов, Бондарев, Воробьев и другие), он сумел создать произведения о войне, которые спустя 80 лет остаются востребованными и занимают лидирующие места по продажам. Например, его «Судьба человека» и «Они сражались за Родину» до сих пор высоко ценятся. Его немного обходит по популярности Борис Васильев, но это связано в основном с последней экранизацией повести «А зори здесь тихие…» (12+).

Никто не превзошел Шолохова по качеству прозы в изображении коллективизации. И в числе военных писателей он в пятерке самых главных.

– В этом году исполняется 115 лет со дня рождения Александра Твардовского. Более того, 80 лет назад появилось его бессмертное произведение – «Василий Теркин». Насколько оно важно для глубокого понимания войны?

– Мы не всегда в полной мере осознаем истинный масштаб этого произведения. Совершенно верно: «Василий Теркин» бессмертен. Для мировой словесности и русского национального духа он стоит в одном ряду со «Словом о полку Игореве» и «Полтавой» Пушкина.

«Василий Теркин» – это наши «Илиада» (12+) и «Одиссея» (12+). По силе, по воплощению народного характера, по всем литературным и мифологическим параметрам это невероятное явление. Гений – это народ, сфокусированный в одном человеке. Твардовский поднялся до уровня гения. Я не самый большой поклонник его лирики – хотя в ней есть сильные стороны, она не всегда достигает пронзительности Есенина или Корнилова. Но «Василий Теркин» – беспрецедентен. Это просто невероятная вещь!

Будучи русским человеком, понимаешь: такого солдатского эпоса нет ни у одного другого народа. Это уникальное, остроумное, яркое произведение, безупречное и с точки зрения поэтической формы. Опишите бой – задача крайне сложная! Но сцена поединка Теркина с фашистом у Твардовского – это невозможное. Вот это – истинное мастерство.

– Вы являетесь автором книг, посвященных Сергею Есенину. Этот год – юбилейный для него, исполняется 130 лет со дня рождения. Как вы считаете, насколько изменилось восприятие поэта?

– Недавно я побывал в одном из главных кабинетов администрации президента. Там происходил социологический опрос по литературе. Согласно этому исследованию, среди молодежи Есенин является самым популярным русским поэтом. Его творчество не утратило силу. Он превзошел таких классиков, как Пушкин, Лермонтов, Бродский, Рубцов и Высоцкий.

– В чем секрет Есенина?

– Он – национальный гений. Молодой человек, который хочет говорить о любви, но не может, находит выражение чувств в стихах Есенина. Так было 100 лет назад, 50 лет назад, это остается актуальным и сегодня. Каждый год появляются новые альбомы, песни молодых исполнителей разных жанров – фанк, рэп, блюз – на стихи Есенина. Девочки 14 лет узнают себя в его произведениях и мечтают, чтобы их любили так же, как описывает поэт. Это доказывает неувядаемость его эмоциональной картины, сложной и глубокой, но переданной простыми словами. Есенин – настоящий мастер, недосягаемый в своем искусстве. Например: «Не криви улыбку, руки теребя, – я люблю другую, только не тебя». Его поэзия кажется простой, но это иллюзия: он строит из простых образов сложнейшие чувства, отражая национальную душу. Есенин любим не только за лирику о любви. Он еще и создатель эпической поэзии: «Анна Снегина» (16+), «Песнь о великом походе» (12+). В его произведениях звучат важные исторические и социальные темы. Например, в «Железном Миргороде» (12+) он блестяще описал западный мир, предупреждая еще 100 лет назад, что искать счастье в Америке бессмысленно.

– Есть еще один значимый для Петербурга автор – Иосиф Бродский, кажется, чрезмерно модный сейчас. Возможно, у вас есть объяснение, почему поэт внезапно стал востребован у студентов и старшеклассников?

– У Бродского нет никакой ложной популярности, она бывает иногда у некоторых поэтов – кратковременная, вспыхивающая, но это не про него.

Он – гениальный поэт, одна из наивысших точек развития русского языка. Популярность Бродского настолько велика, что я даже заметил: с ним уже начали бороться целые ботофермы. Например, эти системы повсеместно распространяют самые разные «антибродские» настроения. Они не могут ему простить стихи, посвященные независимости Украины, которые сильно ударили по украинскому национальному самосознанию. Нужно понимать, что для западной филологии и гуманитарных наук Бродский – абсолютный авторитет, нобелевский лауреат, настоящая суперзвезда. Его имя – это просто мера всех вещей. И вдруг выясняется, что есть эти стихи и записи, где он их читает.

Он выступает против Украины, которую Запад сейчас очень активно поддерживает. Поэтому в России сейчас пытаются разогнать тему, что Бродский – русофоб, тунеядец, что он якобы не любил русских и Советский Союз. Все это чушь, ее распространяют украинские ботофермы. Это осознанная борьба с поэтом, который, безусловно, является русским национальным достоянием.

Бродский – русское представительство в мировой культуре. Главное, чтобы молодые правильно понимали поэта не только в филологических штудиях, но и знали, что он автор великолепных стихов и у него есть немало имперских, пророссийских произведений.

Бродский, уехав на Запад, четко заявил: он никогда не будет выступать против своей родины и Советского Союза. Цитирую: «Но независимо от того, каким образом ты его покидаешь, дом не перестает быть родным. Как бы ты в нем – хорошо или плохо – ни жил. И я совершенно не понимаю, почему от меня ждут, а иные даже требуют, чтобы я мазал его ворота дегтем». Это очень важный и показательный факт, особенно для иноагентов, которые не перестают критиковать Россию, хотя от нее ничего, кроме добра, не получили.

Бродского хотя бы отправили в ссылку, он мог там изобразить себя великим мучеником, но он вел себя максимально честно и корректно. И более того – в его заповедях есть принцип никогда не изображать себя жертвой. Это слова очень достойного русского человека, христианина.

– Захар, не могу не спросить у вас про Эдуарда Лимонова. Вы говорили, что его книга «Это я – Эдичка» (18+) изменила вашу жизнь. Как вы думаете, сегодня литературные произведения еще способны менять судьбу человека?

– Что еще, по сути, может менять судьбу человека? Люди думают, что это зависит от компьютерных игр, новостных лент или правильного кино. Но и фильмы всегда имеют литературную основу – кто-то сначала написал сценарий. Есть такая деградационная точка зрения, что книги – это уже неважно, теперь нас воспитывает что-то другое. Допустим, песня. Но и текст песни тоже кто-то написал на листочке. Поймите, текст – это и книга, и сценарий фильма, и даже блоги, которые вы читаете.

Так что только текст способен влиять на человека. Если событие не отражено в литературе, музыке, кино, оно просто исчезает из памяти за несколько лет. И никто его не помнит. Поэтому мы, люди, как биологический вид, живем в тексте, внутри него, объясняемся текстом. Текст – вот высшая точка постижения действительности. От этого никуда не деться.

– Ваш «Ополченский романс» (18+) лег в основу сериала (18+). Насколько вы удовлетворены тем, что ваше произведение имеет экранную версию? Насколько результат совпал с вашими ожиданиями?

– В результате получилось не совсем то, что я ожидал. Но это особо не имеет значения, потому что сериал имел огромный и, можно сказать, обескураживающий успех. У него высокие рейтинги, он обошел все телеканалы, набрал миллион просмотров на платформе – за две недели побил все мыслимые рекорды. Режиссеры, сценаристы, артисты – настоящие победители, потому что у них получилось. А у меня, как у автора, к этому, конечно, особое отношение. В общем, это уже не имеет значения. Думаю, что Льву Николаевичу Толстому не понравилась бы ни одна из экранизаций его произведений. Но кто у него спрашивает?

– Можно ли утверждать, что это именно создание основного, базового канона?

– Можно. Это попытка подступиться к базовому канону. Нам пытались доказать, что люди не хотят смотреть сюжеты про войны, что их интересуют только психологические книги и тренинги, как к себе относиться нежно, а война – утомляет.

И тут появляется сериал – и сносит, повторяю, все кинематографические и телевизионные рейтинги. Просто с первого раза он становится самым популярным сериалом в России на тот момент и еще пару месяцев держит эту планку. Это доказывает, что в России есть миллионы, которые хотят смотреть истории про наших бойцов, офицеров, переживают и гордятся ими. Это огромная аудитория, но, к сожалению, она не получает соответствующего объема контента. У нас в России снимается около 100 фильмов в год, и из них полтора-два посвящены войне. Значит, 98 фильмов – про что-то другое, более важное.

Мы еле-еле смогли сделать этот сериал, пробивали эту стену головой. Если бы не были упрямыми, ничего бы не вышло. Возможно, это произошло благодаря сильной команде, включенной в процесс, которая считала это делом чести и довела проект до конца. А если думать, что государство просто скажет: «Идите снимайте про войну, вот вам 100, 200, 300 миллионов», – этого нет. Никто не звонит, не спрашивает, как идут дела. Если ты сам не придешь, никто не позовет.

– Как вы оцениваете смену руководства в Союзе писателей России, произошедшую несколько месяцев назад? Важная ли это институция для писателей?

– Она для меня, может, и не такая важная. Я и без Союза писателей чувствую себя хорошо. Но в целом у нас есть Союз кинематографистов, Союз театральных деятелей, Союз журналистов – все формы культурной жизни институциализированы. А писателям говорят: «Вам что, нужно, как при Сталине, строем ходить?» Это же полная чушь. Библиотеки, книгоиздание, книжные магазины, да и любые пенсионные гарантии для тех, кто проработал в культуре – писал сценарии, драмы, детские стихи для антологий, – они должны иметь соцгарантии. Все это должно быть упорядочено, иметь статус и минимальные вливания.

Союз писателей сегодня – полностью институциализированная государственная структура. Владимир Мединский, который сам литератор и государственный деятель, возглавляет этот союз. И он решает очень важные задачи, например участвует в дипломатических переговорах с Украиной. Это говорит о том, что у Союза писателей сейчас немалый статус – важный и для литературы, и для государственного строительства, и для его представления на международной арене.

– В 2014 году вы сказали: «Считать, что жизнь может измениться в связи с внешними событиями, неуважительно по отношению к ощущению судьбы и самого себя». Насколько эта цитата для вас актуальна сегодня?

– Я пишу книги с 1996 года, первая вышла в 2003-м, стихи – с 1990-го. Все мои тексты – стихи, публицистика, проза – переиздаются каждый год. Я ничего ни в жизни, ни во взглядах, ни в текстах не меняю. Бывает, разные люди говорят, что я вчера говорил одно, а сегодня другое. Но они просто ни одной моей книги не прочитали. Я всегда одинаковый, как стена или колбаса. То, что я говорил в 16, 25 и 45, – я говорю всегда. От своих мыслей не отказываюсь. Есть судьба, базовые вещи. Иногда люди слишком драматизируют, думая, что из-за пережитого или увиденного их мир перевернулся. Нужно успокоиться и подумать, насколько серьезны эти изменения. Очень часто мы подменяем понятие судьбы своими неврозами и психопатией.

– Как вы могли бы охарактеризовать Петербург? Насколько вы благожелательно к нему относитесь?

– Я, конечно, люблю Петербург. Но физически это не мой город. Я сельский человек – родился и живу в деревне, в глубокой провинции. Многие думают, что я где-то в Москве, с мигалкой езжу. На самом деле 90 процентов времени провожу в маленькой заброшенной деревне. И лишь иногда выезжаю в крупные города.

В Петербурге я не был, наверное, с 2021 года. Недавно сходил на Волковское кладбище. Там похоронены мои любимые поэты и писатели – Александр Блок, Иван Тургенев, Николай Лесков, Всеволод Гаршин, Николай Михайловский. Я просто ходил и плакал. Купил большой букет цветов, разложил его по могилам и поставил свечки за упокой. Это был для меня день счастья, за что я очень благодарен Петербургу.