В юности я учился в Политехническом институте и пришел на стажировку в Физико-технический институт. Мой научный руководитель Евгений Колмаков был коллегой и добрым знакомым Жореса Алферова.

В Физтехе в те времена вообще работало множество талантливых, выдающихся людей, но даже на этом фоне Алферов начал постепенно расти, выдвигаться на первый план.

Он был потрясающе трудолюбивым человеком и искренне любил то дело, которым занимался. Поэтому Жоресу Ивановичу и удалось в полной мере раскрыть тот потенциал, который был дарован ему от природы, – способность к научным озарениям, талант находить перспективные направления развития науки на уровне инстинктов и так далее. Это позволило ему сделать целый ряд научных открытий и в конце концов возглавить Физтех.

Этот карьерный скачок Алферова пришелся на весьма непростые годы – советская власть стремительно заканчивалась, менялось отношение государства к большой науке, на которую в казне оставалось все меньше денег.

Но Жорес Иванович спокойно нес все это на себе, считая необходимым, чтобы Физтех был сохранен. Он также думал о том, как привлечь молодежь к тому, что сейчас называется Академическим университетом имени Алферова. Там учатся ребята, имеющие явные склонности к физике, математике и другим естественным наукам.

Жорес Иванович был великолепным организатором науки. И у него было качество великого ученого – он мог по каким-то только ему ведомым признакам определить, что то направление, которым он в данный момент занимается, имеет огромную перспективу. Сегодня, ежедневно пользуясь своими мобильными телефонами, мы не думаем об Алферове. А ведь вклад академика в создание нынешней мобильной связи трудно переоценить – именно он первым занялся темой гетеропереходов в полупроводниках, а также гетероструктурами. Позднее это позволило создать целые отрасли науки и промышленности.

Для Петербурга Алферов сыграл особую роль. Жорес Иванович всю жизнь проработал в нашем городе и отдал ему весь свой потенциал, который был у него как у нобелевского лауреата.