В этом году страна отмечает 80-летие Победы в Великой Отечественной войне. Но эхо тех боев не только в нашей памяти, его хранит и земля. Ежегодно только в Петербурге и Ленинградской области она выталкивает на поверхность до сотни боеприпасов времен Великой Отечественной. И тогда в дело вступают представители инженерных войск. Они обследуют, обезвреживают и уничтожают опасное наследие войны.

Но саперы – это не только борьба с взрывоопасными предметами. Навести переправу, отрыть окопы, подготовить пути для передвижения войск – вот лишь малая часть задач инженерных войск. К слову, до недавнего времени понтоны, на которых монтировалось световое и пиротехническое оборудование для праздника выпускников «Алые паруса», – это тоже делали саперы.

Сегодня основную нагрузку военные инженеры несут в зоне специальной военной операции, обеспечивая действие сухопутных войск, как в обороне, так и при штурме вражеских позиций. Опыт, полученный в ходе боевых действий, неоценим. На его основании корректируются программы подготовки военных инженеров, чтобы боец в любой ситуации, мог выполнить самую сложную задачу.

Стенка, переправа по подвесному канату, заграждение из колючей проволоки, под которой нужно проползти, вжимаясь в перемешанный с песком снег, – в общей сложности порядка десяти препятствий. Это не полигон для подготовки десантников. Так выглядит полоса для отработки действий инженерно-штурмового подразделения в одной из частей ЛенВО.

Преодолеть ее непросто. Поэтому при призыве в такие подразделения стараются отбирать спортсменов-разрядников. Им легче привыкнуть к нагрузкам.

Впервые инженерно-штурмовые подразделения появились в Красной армии в середине 1943 года, когда стало понятно, что для преодоления укрепленных полос нужны универсалы, которые смогут и вести бой, и одновременно расчищать путь для наступающих танков и пехоты. Бойцы инженерно-штурмовых подразделений первыми в нашей армии получили защитное снаряжение – нагрудник из тонкой броневой стали. За это саперов окрестили «панцирной пехотой». Вести бой в таком снаряжении было непросто, поэтому в штурмовики отбирали самых выносливых. Эти подразделения оказались незаменимыми при штурме Берлина и Кенигсберга.

Второе рождение инженерно-штурмовых подразделений пришлось на середину второго десятилетия нашего века. Немалую роль в их возрождении сыграл опыт боев в различных горячих точках.

Раздается команда, и саперы малыми группами уходят на полосу. На каждом ее этапе отрабатывается командная работа – пока одни находятся в движении, другие прикрывают их огнём. Все они – срочники. Им не придется участвовать в боях СВО, но это не меняет отношения к тренировкам. Работают с полной отдачей.

Над движущейся тройкой зависает дрон. «Птичка!» – кричит руководитель занятия командир инженерно-сапёрного взвода лейтенант Валерий Викторов (здесь и далее имена и фамилии изменены). Бойцы мгновенно перекатываются в разные стороны, чтобы не представлять собой групповую мишень. Стволы автоматов смотрят в небо, готовые отразить атаку.

«Взрыв!» – кричит руководитель, и солдаты продолжают выполнение упражнения. Взводный, прихрамывая и опираясь на трость, движется вслед за своими подчинёнными. Его нога закована в специальную повязку – последствия ранения, полученного в зоне СВО.

«Закрывали заграждением из противотанковых мин лесополосу, в которой находилась наша пехота, – вспоминает тот день лейтенант. – И уже на обратном пути услышали, что над нами завис сбросник (дрон, оборудованный для сброса боеприпасов). Его не спутаешь – характерный «тяжёлый» звук. Поддался первому решению – бежать как можно дальше. И это была ошибка – на бегу я не мог слышать, что он летит за мной. И уже, когда зашёл в зелёнку, передо мной пролетел сброс. Упал и пополз к ближайшему кусту оказывать себе первую помощь».

Врачи смогли сохранить лейтенанту ногу. «Всё на месте, даже больше – остались осколки, – улыбается Валерий. – Теперь жду, когда кости срастутся, – много преломов от взрывной волны».

Возможно, поэтому один из акцентов в своих занятиях с подчинёнными лейтенант делает на обучение оказанию первой медицинской помощи.

«Каждый должен уметь помочь себе в случае ранения, потому что можешь оказаться один, и тогда надежда только на свои силы, – говорит командир взвода. – И, конечно, оказание первой помощи товарищу и его эвакуация. Всю жизнь буду благодарен своим парням, которые меня вытащили. Стараюсь быстрее восстановиться, чтобы вернуться к ним».

«Офицеры, прапорщики и сержанты, которые сами были на СВО, учат нас на личном примере. Личный опыт играет очень большую роль», – рассказывает срочник с позывным «Монах».

Он довольно уверенно чувствует себя на полосе. Что касается будущего, то пока собирается весной вновь пойти работать на своё оборонное предприятие, а дальше... «Ничто не мешает вернуться в армию», – говорит «Монах».

Рядом проходят занятия с минно-разыскными собаками. Молодых псов учат преодолевать препятствия, находить по запаху взрывчатку.

«Были попытки заменить собак газоанализаторами, – говорит командир инженерно-сапёрной роты капитан Андрей Григорьев. – Но не получилось. Единственное – мы не можем использовать их в зоне боевых действий. Там вся надежда на технику и людей. А вот на освобождённых территориях без них не обойтись».

С учётом темпов освобождения новых российских регионов, у минно-разыскных собак работы с каждыми днём  будет всё больше и больше.