– Андрей Николаевич, расскажите, как попали на службу в полицию?

– Я рос болезненным и слабым ребенком – были проблемы с хулиганами. Хотелось стать сильнее, из-за чего интересовался самыми разными, в том числе боевыми видами спорта. Как-то к нам попал самоучитель по карате, мы все его перерисовывали, потом по этим материалам отрабатывали приемы. Так что спорт изначально был одним из векторов жизненного пути, который сформировал желание постоянно достигать целей, самореализовываться. Так выбрал службу и в армии, и затем в полиции.

– В чем специфика работы участкового на сегодняшний день?

– Когда поступал сюда, мне сказали, что работа очень живая, интересная, но объемная. Так и оказалось. На сегодняшний день количество и объемы задач выросли, а некомплект личного состава – увеличился. Этот аспект работы можно на сегодняшний день отметить как специфический для участковых. К тому же действительно живая работа замедляется из-за огромного количества бумажной, так как регистрировать нужно все обращения, такие как лай соседской собаки или потухшая лампочка в подъезде.

– Приходилось рисковать жизнью?

– Случалось. Как-то позвонил ребенок, сказал, что пьяный отец бьет мать. Я услышал в трубке, как мужчина кричит, что воевал в Анголе и никого в квартиру не пустит. Уже на месте, когда я опрашивал пострадавшую женщину, он схватился за большой хлебный нож. Я принял решение обезвредить его первым, выкрутил ему руку, заставил бросить нож, надел наручники. Мужчина был очень крупный, так что прими я неверное решение или не среагируй вовремя – могло закончиться плохо.

Такие случаи, конечно, сопряжены с сильным психологическим давлением. Как-то раз нас подняли по тревоге после жестокого убийства молодой женщины в Ломоносове. Я вспомнил, что рядом живет потенциально опасный наркоман. Начали его искать – дома не появлялся, с работы уволился. Была собрана специальная группа для его поиска, но было четкое указание не пытаться его задержать из-за повышенной опасности гибели при этом личного состава – человеку, очевидно, совсем нечего было терять. Было указание, что его возьмет спецназ, когда запеленгованы будут его телефоны.

В какой-то момент в мой выходной день в обходе поиски увенчались успехом – я его увидел. Побежал за ним автоматически, а он начал убегать в лес в сторону армейских складов. Было на самом деле очень страшно именно за то, что он в этом массиве растворится и позже убьет кого-то еще, а также если при задержании его травмирую и убью, то понесу ответственность за то – нахожусь не при исполнении, выходной день. Я начал стрелять в воздух, он растерялся, удалось скрутить, поймать. После этого двое суток не я мог ни спать, ни есть.

– Сталкивались с коррупционными преступлениями?

– Конечно, и мне взятки пытались давать, и задерживал взяточников с обеих сторон неоднократно. Например, как-то ловили группу мигрантов, которые совершали крупные кражи в магазинах. Стали их искать и увидели в одной из точек. Удалось задержать.

Но это были не все преступники, остальных задержали позже, в итоге взяли много людей, целую группу. Достаточно быстро к нам просто пришел человек из диаспоры и предлагал деньги за их освобождение. Его, конечно, сразу тоже задержали.

– Расскажите о своей спортивной преподавательской работе.

– Заниматься серьезно рукопашным боем я начал в армии. Смог вот дойти до черного пояса. При сдаче всех нормативов – спарринге с 10 партнерами – серьезно повредил ногу, планировалась операция. Так что спорт, как уже говорил, всегда рядом со мной был.

Во время службы 10 лет назад четко ощутил, что утрачиваю навыки. Тем более я почти уверен, что если постоянно не ставить перед собой новую цель, то деградируешь. Тогда и обратился в ломоносовскую школу № 417, начал проводить занятия по рукопашному бою. Занимается постоянно не больше 15 человек, беру обычно со второго класса.

Ребята занимали призовые места, принимали участие в разных турнирах, в том числе мемориальных, посвященных памяти погибших в Афганистане. Тяжело, конечно, бывает конкурировать с большими школами, но ребята большие молодцы. Причем так получилось, что основной костяк команды составляют сейчас девочки. Например, Жасмин Бахриева единственная на Олимпиаде боевых искусств «Восток-запад» два года подряд занимала первое место.

– В чем основная сложность обучения детей единоборствам?

– Опасность, конечно, представляют травмы, но конкретно у нас они минимальны как на тренировках, так и на соревнованиях. Но дети же не всегда у тебя под присмотром, поэтому критически важно четко им объяснить, что приемы и в целом знания, полученные в зале, только для зала, ни в коем случае не для улицы, школы или дома.

В этой задаче нельзя переусердствовать, нужно постоянно напоминать детям, что в зале всегда есть мягкий ковер, судья или тренер, рядом медицинская помощь. В то время как отработка даже самых простых приемов на асфальте рядом с осколками стекла может привести к беде.

Но в целом эти знания нужны, они очень эффективны в нейтрализации даже вооруженного палкой или ножом противника, если сделать все правильно. Этому в том числе и учу. Хорошо, конечно, если бы эти знания никогда не пригодились, но может быть, к сожалению, и наоборот. Но в контексте спорта, когда ребята побеждают и искренне радуются, чувства дорогого стоят, я действительно заболел этим.

– В службе вам помогает спортивная подготовка?

– Безусловно. Она научила в первую очередь быстро соображать, срочно применять силу там, где необходимо. Без соответствующей подготовки многие случаи. в том числе вышеописанные, могли закончиться намного плачевнее для меня.

Один очень уважаемый мною майор много лет назад сказал, что настоящий полицейский должен иметь юридическое образование, хоть немного знать иностранные языки, уметь водить машину и владеть приемами рукопашного боя. Думаю, что это вполне честный список умений.