Максим Примаков – ветеран специальной военной операции, проходящий реабилитацию в Петербурге. Чтобы быть рядом с мужем, его жена Ирина оставила дом, прежнюю работу и устроилась в больницу санитаркой.

Максим и Ирина Примаковы жили в Луганской области. Они не были знакомы друг с другом. Он трудился крановщиком на стройках, занимался ремонтом, она 20 лет отработала на одном месте – продавцом в магазине. Так случилось, что свела их вместе специальная военная операция, а новым местом жительства стал Петербург.

«ТО УЕДЕТ, ТО ПРИЕДЕТ»

Максим пошел в народное ополчение Луганской народной республики в 2018 году, служил пулеметчиком, потом перешел в артиллерию. Ирина работала, растила дочь Полину.

«Я как-то пошел в магазин за покупками, и продавщица в душу запала… Начал ухаживать, но не все просто было… Я то уезжал, то приезжал, в общем, только через год я решился и сделал ей предложение», – рассказывает Максим, сидя на инвалидной коляске в тихом садике клинической больницы Святителя Луки и с нежностью глядя на свою жену в медицинской форме.

«Замечала ли я Максима, когда он заходил в магазин? Конечно, но реагировать некогда было. Он то уедет, то приедет, пару дней побыл – и снова уехал», – смеется Ирина.

Когда Максим сделал предложение, Ирина согласилась. Свадьбу сыграли в августе 2021 года. Как положено, с гостями, подарками, рестораном и фотосессией в местах боевой славы Луганщины. Вот только родных, к сожалению, было мало: Максим – детдомовский, а мама Ирины за день до свадьбы заболела коронавирусом. Со стороны Максима был друг – его комбат Вячеслав Федянин. Он женил не одного своего бойца.

РАНЕНИЕ

После освобождения  нашими войсками Попасной под населенным пунктом Калиново Максим был ранен. Он работал на орудии «Рапира», когда прилетел снаряд, осколками посекло позвоночник. Это Максим так говорит: «Посекло». 

На самом деле ранение было очень серьезным. Когда бойца привезли в больницу, он сразу позвонил жене, сказал, чтобы не переживала – ранен, но живой. И при этом предупредил, что на связь некоторое время выходить не будет. Ирина сразу же примчалась. Увидела. И что ранение в позвоночник, тоже увидела.

«Что сказала? Главное, что живой», – вспоминает супруга.

Первую операцию Максиму сделали в Луганске, достали осколки. Он остался лежачим на каталке, на которой его иногда вывозили подышать. Ему грозила почти полная неподвижность и дикие боли, от которых, как признается Максим, хотелось застрелиться. Но вмешались местные врачи и девочки волонтеры. Они начали добиваться, чтобы Максима отправили на дальнейшее лечение в Военно-медицинскую академию в Петербурге. И добились.

В Луганске боец пролежал месяц, потом три месяца в Алчевске, потом был Ростов и наконец Петербург.

«Были мысли, что никогда не встану. Боли были такие, что жить не хотелось. Думал: «Лучше бы меня там убило». Потом взял себя в руки», – делится воспоминаниями Максим.

ВСЕГДА РЯДОМ

В Военно-медицинской академии ему сделали операцию, в позвоночник поставили пластины. Но Максим был практически неподвижен,
за ним надо было ухаживать. Ирина приехала с дочкой, отпросившись сначала на два месяца, потом еще на полгода. Потом было решено остаться в Петербурге.

Дочка, 13-летняя Полина, пошла в школу, на Луганщине школы уже много лет работают дистанционно. В Петербурге встретили девочку замечательно. И она довольна, и ею довольны учителя, здесь она нашла много друзей.

Максима через петербургский фонд «Сильнее себя» отправили на реабилитацию в клиническую больницу Святителя Луки. У него после ранения очень серьезные проблемы не только с позвоночником, но и с почками. Здесь он с перерывами проходит реабилитацию более года, знает уже всех, и его, приветливого и открытого, тоже все знают и любят.

Поближе к мужу устроилась и Ирина. Окончила курсы, получила сертификат и работает санитаркой в отделении онкологии.

Я задаю супругам простой и в то же время очень сложный вопрос: «Что для вас семья?»

Ирина отвечает, что это значит быть вместе и поддерживать друг друга во всем.

Максим более лаконичен: «Семья – это все!»

Примаковы мечтают остаться в Петербурге, потому что процесс восстановления предстоит долгий, а дома медицины такого уровня, как в Северной столице, пока все-таки нет.

Когда Максим встанет на ноги, он планирует собирать квадрокоптеры или чинить инвалидные коляски, в этом ему обещает помочь фонд «Защитники Отечества».

Или, может быть, он останется санитаром в этой же больнице. Говорит, что коллектив здесь хороший, он всех знает, и его все знают. Даже птицы. Максим прикормил пернатых, и едва его коляска появляется в больничном дворе, как тут же к ней слетаются птицы. Жена Максима улыбается: «Он и раньше всех собак, кошек, птичек подбирал. Чувствуют доброго человека».

Сергей Попов, главный врач клинической больницы Святителя Луки: «В России силен культ семьи, культ любви. Любовь действительно творит чудеса, когда все идет от сердца, от души.

Испытания даются нам свыше, и переносим мы их по-разному. Когда мы встречаемся с такими проблемами, как болезнь, – это один вопрос. Ранения, полученные на войне, – это другой вопрос. Люди жертвуют собой, проливают кровь, чтобы сохранился этот облик страны, этот культ семьи, который нам так дорог.

И в прохождении этих испытаний семья значит очень много. Это больше, чем два человека, связанные друг с другом. Одинокий человек вянет, деградирует. Я как врач за много лет убедился в этом. Действительно, когда вокруг больного, раненого семья, то он начинает дышать, ходить по-другому. Пациенты в ангелов превращаются, у них крылья вырастают. Даже если человек умирает, то он все равно чувствует, что рядом родные и близкие. Он не становится брошенным, он выглядит по-другому, когда семья рядом. Это любой врач, который сталкивался с этими пограничными историями, знает. Поэтому мы в некоторых случаях пускаем родственников даже в реанимацию. Мы знаем, как важно, чтобы рядом была семья.

Медицинские династии – это тоже особая история, их много, но я бы предпочел говорить о династии «отец – сын – внук», а не только о супружеских парах. Мои две дочери, к сожалению, не хотят идти в медицину.

Для меня дом и семья – это прежде всего родители. У меня в семье три брата, и для всех нас главное в семье – это отношение к родителям. В современном мире культ старших стирается, но наш отец в свои 83 года по-прежнему и всегда главный в семье. Как говорит отец, здоровая семья – это здоровое государство. Потому что государство складывается из семей».