Роман «Золото Умальты» был издан одновременно с выходом в прокат одноименного фильма. И у книги, и у киносценария один автор – писатель и драматург Ольга Погодина-Кузмина. Причем в данном случае роман не является новеллизацией фильма, хотя героиня нашего интервью активно работает и в этом жанре: ее перу принадлежит официальная новеллизация одного из самых кассовых проектов российского кинематографа – комедии «Холоп».

– Как родилась идея создать фильм «Золото Умальты», и почему вы решили написать еще и книгу?

– Идея родилась, когда Алексей Маслов – руководитель Верхнебуреинского района Хабаровского края – рассказал нашей команде, что у них в регионе было несколько ограблений золотых обозов. Самое известное произошло в 1917 году – напали на обоз, который вез с приисков в Благовещенск сорок пудов золота. Мы на киностудии «Лендок» решили вокруг этой истории придумать сценарий. Когда он уже был в разработке, я поняла, что хочу создать и книгу, чтобы подробнее прописать некоторые линии, персонажей, выразить ряд важных идей, которые в кино могут недостаточно четко прозвучать.

– Жанр фильма обозначен как «истерн». Что это за жанр?

– Само слово – производное от «вестерна», жанра, который родился в Америке. Место действия там всегда пограничье: на территорию, населенную коренными народами, приходит «закон», некие новые принципы, которые часто насаждаются путем вооруженного насилия. Шерифы, ковбои, индейцы... Но это не только приключенческий, но и полемический жанр, он позволяет через яркий сюжет рассказать о сложных моментах истории. В противовес западному вестерну у нас есть свой восточный истерн. Материала в истории страны для этого достаточно. Эстетически жанру близок «Свой среди чужих, чужой среди своих», элементы истерна есть и в «Сибириаде», и в эпопее «Угрюм-река».

В нашем фильме поиски пропавшего золота выводят героев на взаимодействие с коренными народами региона – тунгусами, эвенками. Формальные признаки жанра мы соблюли, хотя, конечно, хотели развернуть сюжет в более широкое русло. Нам хотелось поговорить и об истории страны, и о проблемах, стоящих перед нами сейчас: многонациональная система, которая нуждается в постоянном осмыслении, промышленное освоение территорий и добыча полезных ископаемых, революционный пафос, который до сих пор бродит в нашем сознании. Это все поводы для размышления и серьезной полемики.

– Нам не хватает глубоких исторических фильмов и обращения к нашей географии?

– Очень не хватает. У нас огромная страна, в ней столько неизученного – и в истории, и в сегодняшнем дне, столько уголков, которые мы не увидели, не полюбили. Одной из наших задач было обращение к красоте Хабаровского края, где проходили съемки. А когда мы работали над фильмом «Облепиховое лето» про драматурга Александра Вампилова, мне самой было так интересно побывать в Иркутске, узнать людей края, его историю, природу. Это важная миссия художника – знакомить страну с ее уникальными регионами. Для России культурная связанность так же необходима, как и транспортная, иначе мы распадемся на конгломераты.

– Вы принимали участие в съемках?

– Я несколько раз была на съемочной площадке, мы с режиссером обговаривали многие моменты и довольно часто спорили. Андрей Богатырев – из поколения, воспитанного преимущественно на голливудском кино. А это определенные приемы, яркая картинка и драматизм – зачастую в противовес смысловому потоку, который был для меня важен. В итоге фильм получился комбинацией двух подходов – это не просто развлекательный экшен, а кино, где есть отпечаток сложного для России времени между двумя революциями, когда страна несется в какую-то пропасть, идет размывание нравственных фундаментов. Это отражается и в образе главной героини, которая в итоге погибает: она женщина декаданса, растерянная, отчасти символ той интеллигентской России. Здесь есть отсылки к фильму «Раба любви».

– Вы упомянули несколько легендарных советских фильмов... Как вы думаете, что из советского периода нужно вернуть в наш кинематограф?

– Остро необходимо вернуть те важные темы, которые советский кинематограф поднимал. Главная из которых – жизненные приоритеты и ценности. Советское кино много говорило о человеке труда, причем труда в самом широком смысле. Сколько было фильмов об ученых, режиссерах, актерах. И очень много – о людях созидающих, которые строили страну, работали на производстве, были основой нашего общества. А мы в последние годы перешли к обсуждению содержанок, мажоров и воров – тех, кто быстро хапнул и поехал отдыхать на Лазурный берег. Мы в искусстве начали воспевать деструктивное и этим создали себе большие проблемы: размыли фундамент, общество начало разлагаться. Чтобы заново его пересобрать, понадобились огромные усилия – и военной спецоперации, и новых законодательных введений... Но одной системой запретов и объявлением всех иноагентами мы ничего не решим. В определенных случаях это меры необходимые, но сами по себе они – не лечение.

Нам нужен иной вектор в кинематографе: построенное на новых принципах уважение к людям, которые трудятся, охраняют нас и берегут Отечество. К тем, кто работает на заводах, запускает грандиозные атомные проекты, служит в армии и полиции. Даже к государственной системе, которая очень несовершенна, требует обновления, и люди туда приходят не всегда хорошие, но нам необходимо эту систему уважать, иначе мы погрузимся в хаос и останемся под контролем чужих сил.

– А какие изменения необходимы русской литературе? Вы же один из участников «Союза 24 февраля»?

– Да, я вхожу в оргкомитет «Союза 24 февраля». Это объединение литераторов важно не только в плане конкретных результатов, хотя, надеюсь, они будут, но даже просто в проговаривании тех новых принципов, на которых мы хотим опираться. Простой пример: незадолго до СВО один из столпов либеральной литературы Борис Куприянов – издатель, книготорговец – на полном серьезе заявил, что русская литература не достигнет высот, пока мы не начнем читать в оригинале англоязычных писателей. Лишь освоив и осмыслив их «великие идеи» на языке первоисточника, мы сможем где-то там в арьергарде идти за ними вслед...

Мне кажется, первое, что нам необходимо: разрушить эту непонятно откуда взявшуюся идею «культурного прогресса», светоч которого находится на Западе. Это система мышления глубоко порочна и смешна. Культура и литература в частности никакого прогресса не знают. Это же не технологии: от отсталых систем добывания огня до бензиновых зажигалок! Культура – совершенно иная система существования, она осмысляет происходящие события в обществе, она о человеке, про его неизменную сущность. Что наскальные рисунки, что произведения Леонардо да Винчи. Нелепо говорить, что где-то в мире есть «центры прогресса», что есть некие «прогрессивные» темы, а есть – отсталые, квасные...

Но именно этим и занимается наш либеральный «обком». Их мировоззрение строится на воспевании всего западного, на необходимости бежать, задрав штаны, за Эльфридой Елинек или Уэльбеком. Зачем? Эти авторы осмысляют свое общество, процессы, идущие там. А писатель русский должен видеть общество вокруг себя, решать его проблемы. Нет, не изолируя себя от Европы. Я продолжаю считать русских европейцами в самом высоком смысле, потому что наша культура глубоко сопряжена с европейской и часто была в ее авангарде. Откуда же это ощущение собственной «второсортности»? Желание учиться у «белого господина» превалирует у нас последние 30 лет во всех сферах – от экономики до культуры. И это главное, что нужно изменить внутри своей головы многим людям.

***

«По случаю теплой погоды стол для записи в булыгинский поход был поставлен под открытым небом во дворе управы. За столом сидел сам становой, усатый крепкий мужчина средних лет с шашкой и револьвером на боку, отлично понимавший, в какой части Российской бывшей империи, а нынче республике ему довелось служить.

Перед столом собралась компания искателей золота – до того разношерстная, что хоть рисуй картину, вроде той, где казаки турецкому султану складывают ругательные слова.

В стороне прохаживался офицер Долецкий, уже принятый Булыгиным на должность. Глаза Долецкого внимательно скользили по лицам новоприбывших. Рядом стоял ящик с разнообразным воинским набором: вместе с деньгами нанятым должны были выдавать и оружие. Предприятие затевалось непростое, возможно, даже смертельно небезопасное.

Становой неспешно, деловито достал из поясной сумки книгу, положил на стол, раскрыл, оглядел столпившихся притворно-безразличным взглядом. Физиономии собравшихся перед его столом были самые разбойничьи. «Охотники за удачей», – хмыкнул про себя, насупив брови под черным козырьком фуражки.

К «охотникам» вышел сам Булыгин в дорогих столичных ботинках и перстнях на пухлых белых пальцах».

Из романа «Золото Умальты», издательство «Лира», серия КПД (Колобродов-Прилепин-Демидов), 2024 год.

***
Ольга Погодина-Кузмина – писатель, драматург, сценарист. Член Союза писателей Санкт-Петербурга. Автор романов «Уран», «Холоп», трилогии «Новые русские», сценариев к фильмам «Герой», «Две женщины», «Не чужие», «Облепиховое лето», «Золото Умальты». Дважды финалист премии «Национальный бестселлер».