Для кого-то блокада – лишь набор фактов, выстроенных в определённом  порядке. Для меня – история близких, которые не просто сумели выжить в то время, но и по мере своих сил делали всё, чтобы нацисты не маршировали парадом по улицам Ленинграда.

Мой дедушка по отцовской линии Василий Викторович Семёнов в те годы работал на Ижорском заводе. По ночам латал самоходки и танки, а днём как начальник штаба легендарного Ижорского батальона вместе со своими товарищами отражал атаки фашистов.

После войны Василий Семёнов стал директором Ижорского завода, а потом и заместителем министра судостроения СССР.

Бабушка Раиса Павловна Мищенко всю блокаду проработала в Ленинградской аэрофотосъёмке. Почти каждый день с борта самолёта она снимала на камеру позиции вражеских бойцов. Потом на основе этих фотографий изготавливали карты, которые носили в планшетах командиры Красной армии.

Часто ей приходилось возить снимки по Дороге смерти. Так тогда назвали железку, проходившую вдоль линии фронта.

Раиса Мищенко одной из первых была награждена медалью «За оборону Ленинграда». Про блокаду она вспоминала неохотно. Слишком больно для неё это было.

Моя мама – Лия Борисовна Семёнова – ходила в 1941 году в детский садик на Пяти углах.

Её эвакуировали в августе, за несколько дней до того, как фашистское кольцо замкнулось вокруг Ленинграда.

Поезд, на котором она ехала, попал под обстрел. Мама чудом выжила. И следующие три года провела в Пермской области, где вместе со взрослыми собирала с полей колоски пшеницы. Их потом отправляли на фронт.

После войны Лия Семёнова работала в Ленинграде на телефонных станциях. В 1990 году её избрали депутатом Ленсовета. Первого, демократического.

Вот такая история. Для кого-то – череда фактов, для меня – часть биографии.