Донецкая империя встретила открытой границей, гололедом и безостановочной канонадой в районе Авдеевки.

Но обо всем по порядку. Мы с режиссером Артуром Ходыревым и скрипачкой Марианной Васильевой снова приехали в Донбасс, чтобы выступить перед бойцами и раздать им сборник стихов «Смертельная русская речь», выпущенный совместно с «Петербургским дневником».

С собой взяли десять коробок книг, загрузили весь багажник. Остановились заночевать в Ростове, сняв заранее маленький отельчик, который по совместительству оказался, как бы так сказать… пристанищем для работниц пониженной социальной ответственности. Предупреждать надо, вообще-то. Какой-то значок в «Яндексе» ставить, не знаю.

Но южное гостепримство мы оценили. Нагреть на деньги нас пытались до последнего. Диалог на ресепшене выглядел так:

– А вы не бронировали.

– Да как же, вот, «Яндекс»…

– Не знаю что у вас там в «Яндексе». Ладно… но вы не оплатили.

– Да как же, блин, вот, оплатили.

– Вы оплатили мало.

– Да сколько было написано, столько и заплатили.

– Ладно.

Утром:

– А где у вас завтраки?

– А у вас не оплачены завтраки.

– Да в смысле, вот оплачены…

В общем, если честно, я даже восхищен. Ставлю десять звезд из десяти за упорное, неистовое, сокрушительное желание НАГРЕТЬ. Они бились, как львы. Они не сдавались до последнего.

Уважаю.

Утром выдвинулись в сторону Донецка.

Подъезжая к КПП «Успенка», готовились, как всегда, встрять на границе часа этак минимум на два.

Но поехали внезапно не в сторону колючей проволоки, а прямо по дороге. Где остановились перед шлагбаумом, показали сотруднику паспорта прямо из машины и поехали дальше.

Минута на КПП – и мы в ДНР.

В смысле? Как так? Что это было? И что, все? А где очереди, паспортный контроль, 40 минут разговора в «ФСБячечной»…

Если честно, мы были в шоке. В приятном шоке.

Наконец-то ты не прорываешься через границу, а просто едешь по своей стране. И это здорово, так и должно быть.

Донецк, однако, в первые два дня встретил таким жестким гололедом, что ходить можно было исключительно пингвиньим шагом. Поэтому некоторые дела, включая прогулку по городу, пришлось перенести.

Впору нести перед собой пакетик с солью и сыпать ее перед собой.

Дорогу переходили, схватившись за руки и скользя по обледенелому асфальту, под шуршание «Града» где-то вдалеке.

Стреляют в этот раз чаще и громче, чем летом. Если в летний визит гремело раз в 10, 20 минут, то теперь – почти все время. В среду гремело весь день, с утра до ночи, без остановки.

И гаубицы, и «Грады», и АГС, и минометы.

Это далекие звуки Авдеевки и Марьинки.

Пока мы тут, приходит новость о том, что наши зашли в городскую черту Авдеевки, также бои идут уже где-то за Марьинкой.

Движуха на фронте, по всей видимости, такая, что нас пока что даже не хотят пускать к военным. Но мы не сдаемся.

Встречаем добрых друзей – Петровича из «Эспаньолы», военкоров Игоря Гомольского и Анну Долгареву, главу Общественной палаты ДНР Александра Кофмана. Работаем, снимаем кино.

Выступили в бункере донецких «Интербригад», принесли им чаю с печеньками, пообщались с волонтерами, оставили им пачку «Смертельной русской речи». Попросил Марианну выучить на скрипке «Родину» Егора Летова. Идеальное место для этого исполнения.

С такси стало сложновато. По сравнению с летом почти в два раза подорожало такси. Да, такси тут вызывают по старинке – звонком по короткому номеру. «Яндекс»-такси тут вообще не работает. Это логично, ведь на «Яндекс»-картах Донецк почему-то до сих пор отображается как украинский город. Тут должны быть некоторые вопросики, считайте, что я их задал.

В гололед такси вообще почти не вызвать, водители отказываются ехать, что вполне логично. Волшебные слова «плюс двести» – лайфхак, которому научил нас Петрович.

Город продолжает жить, несмотря ни на что. Почти десять лет город на линии фронта. Продолжает жить. Не помню таких примеров в ближайшей истории.

Я хочу, чтобы в центре Москвы построили огромный монумент обыкновенному дончанину. В десять человеческих ростов.

А в Киеве – памятник Александру Захарченко.

Предыдущие заметки из «Путевого дневника» читайте в спецпроекте.