«В нашей стране тогда очень многое рушилось, и нужно было срочно создавать на этих руинах что-то разумное и стабильное. А Конституция, собственно, и призвана стабилизировать отношения в обществе, публичную власть как таковую. Стабилизируя отношения между властью и обществом, Основной закон закладывает основы стабильности в само общество, устанавливает в нем порядок. И дает власти выстраивать будущее с определенным, установленным прогнозом. А в те годы стабильность нашему обществу была нужна, как воздух», – отметила она.

По словам Ескиной, главный вопрос в процессе разработки и принятия Конституции был в том, нужно ли делать это срочно, или можно подождать, подумать. Это, кстати, тогда предлагали многие политики – им казалось, что можно сначала принять некий временный, «промежуточный» Основной закон, а потом уже вносить в него поправки. Из-за этого разные политические силы вошли в конфликт.

«Поэтому и проектов Конституции возникло несколько, – рассказала она. – Кстати, председателем Конституционной комиссии был сам Борис Ельцин, а ее секретарем был Олег Румянцев. Работа над текстом нового Основного закона шла с 1990-го, но к 1993-му ситуация сильно обострилась. Возникла угроза «множественных суверенитетов» внутри России, которая могла спровоцировать распад государства на отдельные «княжества».

Профессор РАНХиГС добавила, что основных вариантов Конституции было два – один был разработан экспертами Съезда народных депутатов, второй – группой юристов под началом Бориса Ельцина.

«Были, кстати, и другие варианты, один из них был под авторством Анатолия Собчака и Сергея Алексеева. Но он не снискал большой популярности среди экспертов, а простым гражданам вообще было трудно понять, чем они отличаются между собой. Ведь красивых слов и мощных лозунгов о «равноправии» и «независимости России» хватало в каждом из вариантов, – вспоминает Ескина. – В целом процесс разработки Основного закона проходил под личным контролем президента РФ. В 1993-м власти удалось сохранить Россию как единое государство путем заключения Федеративного договора между регионами. Конституционное совещание начало свою работу в середине 1993-го, внутри него были созданы несколько секций, где работали ведущие юристы и политики. Я попала в его состав в качестве эксперта от Петербурга в июле 1993-го».

Она напомнила, что в тот период многие регионы РФ отчаянно «тянули одеяло на себя», добиваясь дополнительных прав от центральной власти.

«Это был естественный процесс. Как ни странно, в тот момент реальных возможностей у субъектов Федерации было совсем немного, их полномочия были в основном на бумаге. Поэтому главы регионов до последнего торговались с Москвой, чтобы чувствовать себя более равноправными. Но здравый смысл и реальные потребности общества вынуждали их идти на компромисс, – говорит профессор. – Некоторые субъекты пытались определять свою самостоятельность в собственных, региональных «конституциях». В основном это восточные регионы страны с высоким процентом этнического населения – например, Татарстан и Якутия. Для них «национальный вопрос» стоял тогда особенно остро, рискуя стать миной замедленного действия. Особенно горячо спорили по этому поводу якуты, и когда я поинтересовалась у них, почему они так горячатся, они честно сказали: «Местные власти отправили нас сюда, строго наказав – не отдавать ни пяди якутской самостоятельности!»

Татарстан также боролся за свою «особость» до самого последнего момента, говорит профессор.

«Дошло до того, что после принятия новой Конституции, в феврале 1994-го, между Татарстаном и РФ был заключен отдельный договор. И даже в нем для Казани были прописаны особые условия вхождения в состав РФ. При этом под понятием «самостоятельность» многие руководители регионов понимали принцип «Что хочу, то и делаю». Но позже сам ход истории их сильно «подравнял», когда к власти пришел нынешний президент и стал очень жестко с них требовать. А также снимать с должностей губернаторов – например, за срыв «северного завоза», срыв подготовки к отопительному сезону, хроническую невыплату пенсий и зарплат бюджетникам и т.д. Новый президент наглядно показал им, что права и самостоятельность – это не только привилегии, но и огромная ответственность, в рамках которой нужно в срок делать массу различной работы. Когда власти регионов осознали всю меру своей ответственности, в том числе и перед своими жителями, претензий к федеральному центру по поводу «особых полномочий» у них стало намного меньше. Ведь, согласно Основному закону, у них и так слишком много полномочий», – сообщила профессор РАНХиГС.

Ескина также пояснила, что нынешняя Конституция действительно написана для России немного «на вырост».

«Конституция осознается обществом достаточно постепенно, и меня очень пугает, что определенные политические силы в РФ сейчас подвергают некоторые ее параметры сомнению. Те, кто критикуют нынешний Основной закон, чаще всего предлагают взамен то, что уже было при советской модели. По сути, в действующей Конституции присутствуют две разные модели. Одна из них – в первой, второй и девятой главах, где прописаны стабильность и неизменяемость этого документа. Это главные принципы взаимодействия человека, общества и государства», – пояснила профессор Ескина.

Все разговоры о том, что «современная Конституция РФ себя фактически исчерпала», выглядят глупо и опасно, считает она.

«В мире есть немало стран, которые приняли свои основные законы еще 300 лет назад и больше не возвращались к этому вопросу, то есть тему внесения в документ каких-то изменений там даже не принято обсуждать. Нам же в 1993-м путем быстрого принятия Конституции удалось предотвратить распад страны. Тогда нигилистически к ней отнеслись только Татарстан и Чечня (которую это потом довело до беды), а 87 регионов страны приняли самое активное участие в голосовании и охотно подписали Федеративный договор. По сути, нам удалось сохранить единое, суверенное государство», – указала Ескина.

Не менее важное достижение – в том, что тогда удалось создать сбалансированный механизм разграничения власти в стране.

«Очень многое, что было заложено тогда в нашей Конституции, сохраняет актуальность до сих пор. Например, 71-я, 72-я и 73-я статьи на основе всего нашего опыта разделили власть между центральными и региональными органами и сделали это на основе весьма рациональных и здравых принципов. В частности, на основе полного равноправия субъектов Федерации. При всей разности регионов по численности, социально-экономическим возможностям и т.д. правовые возможности у них абсолютно одинаковые, и это их примиряет между собой. С другой стороны, мы разделил власть на три сферы. Это сфера, в которой решают вопросы только центральные органы, и перечень этих вопросов – исчерпывающий. Вторая сфера – та, где решения могут принимать и центральные, и региональные органы власти. Третья сфера – это все «остатки», которые отнесены к полной власти регионов, и уж здесь они могут регулировать, что сами посчитают нужным. Причем в этой, третьей, сфере законы самого субъекта Федерации первичны по отношению к федеральным. В этом и кроется тот самый федерализм, о котором 30 лет назад так яростно спорили тогдашние главы регионов. И в этом «изюминка» той Конституции, которую мы разработали и приняли в 1993-м», – заключила Людмила Ескина.