21 ноября в ТЮЗе им. А. А. Брянцева состоится черно-белая премьера. Спектакль в полярных тонах ставит известный молодой режиссер Илья Архипов. Мы встретились с постановщиком, чтобы первыми узнать о том, чем петербургский ТЮЗ удивит своих зрителей на этот раз.

– Илья, вы определили жанр спектакля как «чёрно-белый водевиль». Что это значит?

– «Медведь» Чехова за свою более чем столетнюю историю был поставлен сотни раз и каждый раз это абсолютно разные прочтения. Поэтому нам надо было выбрать тот путь, которым еще никто не ходил. Создавая наших персонажей и все полотно спектакля, мы решили ориентироваться на эстетику кинолент начала 20-го века. Эту мысль мне навеяла музыка, специально написанная к нашему спектаклю главным дирижером Петербургского театра музыкальной комедии заслуженным артистом России Андреем Алексеевым. Она чем-то напоминает мелодии из чаплиновских фильмов, которые перекликаются с шедеврами отечественного немого кино, вошедшего в российскую культуру вскоре после смерти Чехова. Поэтому и было принято решение о создании музыкально-драматического спектакля в эстетике черно-белого кино.

– Вам не кажется, что жанр водевиля несколько старомоден? Почему вы обратились к нему в 21-м веке?

– Чехов не может быть старомодным, ведь он писал о том, что никогда не перестанет быть актуальным – об отношениях мужчины и женщины. О чувстве, которое приходит внезапно и переворачивает жизни людей, помните, как у Булгакова: «Так поражает молния, так поражает финский нож!» К тому же водевиль нашего времени существенно отличается от водевиля чеховской эпохи. В конце 19-го века это были в основном антрепризные спектакли, которые актеры разыгрывали сами, без помощи постановщиков. У нас водевиль – режиссерский, авторский, наполненный идеями и задачами. Мы четко проработали все образы героев – как внутренне, так и внешне, объединили драму с музыкой. И все это в рамках грандиозного чеховского материала.

– Водевиль подразумевает пение – актеры будут петь вживую?

– Да, разумеется. Я хорошо знаю репертуар ТЮЗа, знаком с труппой. В этом театре много постановок с музыкальным сопровождением и живым вокалом. Когда мы обсуждали нашего «Медведя» с директором ТЮЗа Светланой Лаврецовой, она мне сказала: «Илья, я вам от сердца отрываю трех хорошо поющих артистов – Дмитрия Ткаченко, Владимира Чернышова и Екатерину Бездель. Они замечательно исполнят всю эту историю». И оказалась абсолютно права. Это три профессиональных человека, очень талантливые, очень одаренные, которые доверились мне как режиссеру и приняли все мои идеи. Я благодарен Светлане Васильевне, которая сработала очень по-продюсерски четко, поняла, что именно эти актеры сделают успех постановки.

– На сцене появится оркестр?

– Мы думали об этом, но потом решили, что все внимание должно быть приковано к трем персонажам – условным Адаму, Еве и Змею-искусителю. Поэтому у нас музыка звучит как бы из космоса. В записи принимал участие небольшой оркестрик, подобный тем, что звучали раньше в немом кино.

– Кто написал тексты песен?

– Слова написал профессиональный либреттист Кирилл Шмаков. Его зонги гармонично продолжают чеховский текст и придают действию яркости и наполненности. В результате у нас получился куплетный водевиль, я бы даже назвал это «зонгодевиль». Но самое главное, что при всей нашей гротесковости, оригинальной стилистике, при всем многообразии режиссерских и художественных решений Чехов у нас останется Чеховым.

– Какая будет сценография? Костюмы?

– Сценография решена, как я люблю – очень минималистично. Как обычно, я ее придумал сам. У нас будет черно-белая декорация и подвесная ширма, которая работает как экран. На ней появляются разные паттерны. Кружева, кадры из старинных хроник и титры, без которых не может быть черно-белого кино. Великолепные монохромные костюмы, придуманные художником Аленой Песковой, тоже отсылают зрителя к началу 20-го века.

– Танцы тоже будут?

– Обязательно. Я уже несколько лет работаю с хореографом Никитой Борисом. Мы с ним всегда в мельчайших подробностях обсуждаем движения всех персонажей. В этот момент мы, кстати, никогда не сидим, а пританцовываем, проверяем на себе траекторию всех перемещений на сцене.

– Я видела в Интернете грим вашего Григория Степановича Смирнова – того самого Медведя. Дизайн его лица выглядит очень необычно и впечатляюще. Кто его автор?

– Художник по гриму Максим Медовый – известный в России и за рубежом блогер-миллионник, который занимается бьюти-сферой. Он является жемчужиной нашей постановочной команды. Когда я впервые увидел его работы, получил большое эстетическое удовольствие от того, как он работает с образами. Чтобы сотрудничать с ним, мне пришлось переманить его в Санкт-Петербург. И теперь у нас есть единомышленник, который умеет «положить вишенку на торт» – придумывает нетривиальный грим, украшает спектакль аксессуарами, придает всему действию легкий намек на роскошь.

– Какую главную чеховскую мысль, высказанную автором в 1888 году, должны считать зрители, которые придут на спектакль?

– Есть такие пьесы, которые не решают мировые проблемы, но они помогают человеку как-то иначе взглянуть на себя, на жизнь, на отношения с другими людьми. Мне кажется, «Медведь» Чехова как раз такое произведение. Думаю, его главный посыл – в каком бы году ни происходила постановка и в каком бы году ни происходило действие спектакля, никто не застрахован от того, чтобы влюбиться и измениться в одно мгновение.