В детский хоспис Полину Овсянникову пригласила подруга – требовалась помощь с заполнением документов. Это было двадцать лет назад, осенью 2003 года.

Дети не изменились

С тех пор отношение к паллиативной помощи и к подопечным хосписа изменилось очень сильно, говорит медицинская сестра выездной паллиативной службы.

«То, с чего мы начинали, и то, что видим сегодня, – не сопоставимо вообще. Сейчас все узаконено, есть приказы, разработаны СанПиНы, а тогда был голый энтузиазм», – вспоминает Полина Овсянникова. А вот дети и болезни не изменились. «Диапазон паллиатива расширился, а дети и родители такие же. И желания у них такие же. Все хотят жить. Хотят ходить, играть, все хотят детства», – отмечает собеседница «Петербургского дневника».

В том, что паллиативная помощь в нашей стране получила развитие, огромная заслуга протоиерея Александра Ткаченко, идеолога создания первого в России детского хосписа и председателя правления фонда «Круг добра». «Он человек с большой буквы, и все буквы в имени и отчестве тоже большие. У нас с отцом Александром всегда теплые дружеские отношения были. Ругались, конечно, и серьезно ругались, но он большой человек», – подчеркивает Полина Овсянникова.

Никто, кроме них

В системе паллиативной помощи наша героиня отработала 20 лет и ушла из хосписа только полтора года назад. Почему? «Моя работа в хосписе отражалась на моей семье. У меня много детей. Я решила, что побуду мамой для них», – отвечает Полина Овсянникова. За время работы в хосписе она научилась радоваться тому, что есть. Это самое дорогое, рассуждает женщина.

«Наверное, мудрость приходит с годами, с огромным опытом работы в хосписе, в семье, – продолжает рассказ медицинская сестра выездной паллиативной службы. – Но когда мы начинали, собственная семья уходила на второй план. Были семьи, которые никому не нужны и которым, кроме нас, никто не мог помочь. Старались дать им все максимально. Психологи, медсестры, врачи отдавались полностью, чтобы люди ощущали, что они не одни со своей бедой».

Полина Овсянникова хорошо помнит своих подопечных. «Я до сих пор помню Кирилла, ему было 17 лет, саркома Юинга. Он жил далеко в области, с тетей. Кирилл мне доверял. Я к нему приезжала, у него был болевой синдром. Но мне тяжело было с ним встречаться: Кирилл смотрел мне в глаза и боялся прочитать в них ответ. Это психологическое давление очень сложно было перенести. Нас никто не учил, как это делать. Оставались в хосписе те, кто понимал суть работы. Таких историй много было», – делится воспоминаниями медсестра.

Любимое время года Полины Овсянниковой – осень. С осенью у нее ассоциируется и хоспис. А мечтает она о том, чтобы у ее детей все было хорошо. Жизнь была бы другой. Сейчас, приходя в хоспис, Полина Овсянникова испытывает большую радость.

«От того, что увидела этот дом, увидела знакомых. И мне приятно, что меня помнят, любят и знают», – поясняет она. Медицинская сестра считает, что в будущем оказание паллиативной помощи выйдет на еще более высокий уровень. «Через двадцать лет ситуация с оказанием медпомощи будет, наверное, еще лучше, наука ведь не стоит на месте, медицина развивается, многие вещи модернизируются, совершенствуются», – предполагает она. Вспоминая 2003 год, самое начало работы в детском хосписе, Полина Овсянникова говорит, что менять в своей жизни, скорее всего, ничего бы не стала и прошла бы этот путь снова. «Если бы я выбрала другую дорогу, то и жизнь была бы другой. Здорово, что она у меня есть и что она именно такая», – резюмирует женщина.