Надо правильно понимать, что именно произошло в октябре 1993-го. Среди молодежи, например, бытует мнение, что тогда «танки расстреляли парламент». Но истинная причина в том, что тогда и в российскую, и в союзную Конституции изначально был заложен очень серьезный дефект, который и привел к катастрофической ситуации. Напомню, тогда был создан орган под названием Съезд народных депутатов, который формально обладал высшей властью в стране. На деле же он взял на себя диктаторские функции и стал этаким «коллективным самодержцем». В Конституции было прямо записано: «Съезд вправе принять к рассмотрению и решить любой вопрос, отнесенный к ведению Российской Федерации». То есть эти люди могли принять абсолютно любое решение, и оно юридически имело бы законную силу. Это был такой абсолютно всевластный орган.

Как следствие, возникали сразу две огромные государственные проблемы. Во-первых, это конституционная неустойчивость. Получалось, что изменения в Основной закон страны можно было вносить просто «с микрофона», и тут же принимать простым большинством голосов. Кроме того, прямо на съезде проявился «второй фронт» – целый ряд огромных проблем с устройством тогдашней России. Получалось, что каждый раз, когда Горбачев или Ельцин уходили с поста председателя этого Съезда, становясь президентами, они на самом деле утрачивали абсолютную власть. Но в позднем СССР эта тенденция не успела проявиться полностью, потому что путч августа 1991-го разрушил все планы заговорщиков. А вот уже в российском варианте эта проблема встала «в полный рост».

Идеальная возможность выйти из конфликта была путем внутриэлитного компромисса, но из-за амбиций сторон использовать ее тогда не удалось. Многие депутаты старой закалки в Верховном совете вообще не понимали, что такое компромисс, и не стремились его достигнуть. К тому же сказались очень тяжелые личные отношения, сложившиеся между президентом Ельциным и председателем Верховного совета Русланом Хасбулатовым (и примкнувшим к нему Руцким). Когда стало окончательно ясно, что договориться не получится, Съезд народных депутатов попытался забрать себе все полномочия правления страной. Но удержать ситуацию эти люди не могли, потому что сами были расколоты по национальному и целому ряду других признаков. Таким образом, «бомба замедленного действия», заложенная в Конституцию, в итоге взорвалась.

К сожалению, выход из ситуации удалось найти только путем привлечения силовиков, а также включения в нее народных масс. Несколько сотен погибших и удручающая картина с танками, стреляющими прямой наводкой по Белому дому, обошла все телеканалы мира. Такова была цена того, что тогдашние российские элиты не справились с поиском компромиссов между собой. В итоге страна «прошла с завязанными глазами» над пропастью гражданской войны. В общем-то, мы тогда еще довольно легко отделались, минимальными потерями. После этой попытки переворота Россия получила далеко не самую плохую Конституцию, которая была принята уже в декабре 1993-го. Да, пока она нам еще «на вырост», полностью с ее освоением мы еще не справляемся. Вывод из ситуации: вот что может быть, когда в ситуации двоевластия те, кто наделен властью, не могут договориться между собой.

Что касается роли Запада в политической ситуации октября 1993-го. Каждый раз, когда мы считаем, что «на нас тлетворно влияет Запад», мы унижаем сами себя. В конце концов, мы сами решаем свои внутрироссийские задачи так, как умеем. А реальное влияние Запада на Россию совсем не так велико, как мы почему-то себе представляем. Люди, которые постоянно рассказывают, что «Запад в октябре 1993-го чуть не обрушил Россию», – это либо неумные конспирологи, либо скрытая секта американопоклонников. Они искренне считают, что «США могут все, а мы не можем ничего», и этим унижают нашу нацию.