Зрители полюбили этого актера за исполнение роли Пиночета в «9 роте». И только с началом спецоперации они узнали, что Сослан Фидаров способен защищать свою страну не только в кино, но и в реальной жизни. Девять лет назад он отправился на Донбасс помогать местному населению, а в 2022 году ушел добровольцем в легендарный батальон «Пятнашка».

При этом Сослан Фидаров продолжает работать в кино и недавно закончил съемки в фильме «Ополченец», где его партнерами стали Антон Шагин, Александр Михайлов и Владимир Стеклов.

– Насколько нам известно, на Кавказе просто феноменальная поддержка спецоперации со стороны местных жителей.

– Да, думаю, что это так. И еще полная поддержка президента страны. Потому что именно с приходом Владимира Владимировича на Кавказе остановился весь тот ужас, который у нас происходил. Бесконечная война, нищета, голод, родители по полгода не получают зарплаты... Это было страшное время, и мы его не забыли.

Для меня однозначно: то, с чем мы сейчас боремся на Украине, – это точно то же самое, что происходило на Кавказе в 90-е годы. Только масштабнее. Пришли люди и предложили нам «кока-колу» и «сникерсы». А вместе с ними принесли зло, войну и смерть. Народ на Украине обманут, мы это понимаем. Просто на Кавказе это осознали, мы с этим справились. А они – нет.

В каком-то смысле для меня война началась не в 2014 году, и даже не в 2008 году, когда Грузия напала на Южную Осетию. Для меня все началось в 1992 году, когда президентом был Ельцин и на Кавказе между республиками вспыхнула война. Я тогда учился в школе, мне было 12 лет.

– Это был осетино-ингушский конфликт?

– Тогда стравили много республик. На Кавказе шла настоящая гражданская война. И нельзя сказать, что кто-то был плохой, а кто-то хороший... Просто так произошло. Мои одноклассники, друзья, которые сейчас находятся на СВО, – мы то самое поколение, которое все это видело своими глазами. И мы все одного мнения: нужно сделать все, чтобы 90-е не повторились.

У нас же детства не было! Нас его лишили. Все наше детство – люди с оружием, взрывы, смерти. Я не хочу, чтобы мои дети когда-нибудь пережили то, что пережил я, поэтому и принял решение защищать страну.

– Вы упомянули 2008 год, нападение на Южную Осетию. А ведь тогда украинские националистические формирования пошли воевать за Грузию?

– Я вам больше скажу: эти же украинские формирования воевали на Кавказе в 90-е годы! Мы это тоже не забыли! Они были в Чечне. Они давно «наемничают», за деньги воюют. Мы прекрасно осознаем, кто эти люди, зачем они это делают. Никакой родины у них на самом деле нет. Никакого флага у них нет.

А если вспоминать 2008 год, то важно сказать вот еще что: тогда к нам на помощь – добровольцами – приехали ребята из Донбасса. И осетины тоже это помнят.

– Это повлияло на ваше решение поехать в 2014 году в Донбасс?

– Конечно. Я общался с донецкими, понимал, что у них происходит. Мои друзья, мои одноклассники поехали воевать в Донбасс. Я тогда был на съемках, но очень хотел помочь. Ребята сказали, что в первую очередь помощь нужна не им, военным, а мирным жителям. Положение тяжелое, у людей нет воды, еды, медикаментов... Я дал клич, собрал целый КамАЗ с гуманитаркой, повез в Донбасс, стал сам развозить, раздавать. И вдруг один местный ребенок меня спросил: «А вы еще приедете?» И я понял, что уехать уже не смогу.

– И так прошли восемь лет между Донбассом и большой Россией?

– На самом деле активно я там находился с 2014 по 2016 год. Потом в Донбассе стало потише, поспокойнее, и я оттуда уехал, работал, снимался в кино. Но все равно был наездами, помогал мирным жителям. А потом уже с началом СВО вернулся.

– Изначально вы воевали в составе батальона «Восток»?

– Верно. А сейчас – в знаменитой интернациональной бригаде «Пятнашка». Я их тоже всех знал с 2014 года, своими глазами видел, как формировалось это подразделение. Наш командир – Ахра Авидзба (легендарный ополченец, позывной «Абхаз». – Ред.). Но сейчас я больше такой... политрук. Я в 2014-2015 годах «набегался» и, в общем, понимаю, что есть люди, которые военные задачи на передовой решают гораздо лучше меня.

Кроме того, у меня есть договоренность с командованием: когда начинаются съемки, я уезжаю, работаю, потом снова возвращаюсь на фронт.

– В начале СВО многие ваши коллеги очень агрессивно реагировали на происходящее. Как вы это восприняли?

– Знаете, я примерно догадывался, кто и как себя поведет. Поэтому не был сильно удивлен или в ком-то разочарован. А некоторые из моих коллег действительно не понимали происходящего, потому что не росли в тех условиях, не видели того, что видел я и многие мои друзья.

Они рассуждают на уровне: «Вот, Путин начал СВО». Если бы они были способны хоть немного проанализировать события последних лет тридцати, то поняли бы очевидное: нас вели к такому масштабному конфликту. Он все равно бы произошел! Нам всем просто повезло, что это большое столкновение с Западом случилось именно при Путине. Иначе я не знаю, что случилось бы со страной.

А сейчас история пишется на наших глазах. И если мы сейчас не сломаем Западу хребет, то он нас по всей протяженности нашей границы продолжит «кусать». Наше поколение должно с этим покончить. Мы не имеем права оставить это нашим детям. Но для этого страна должна объединиться.

– От одного человека услышала: «Благодаря СВО в стране происходит единение родных людей». Это очень заметно на примере волонтеров, гуманитарщиков...

– Нация объединилась. Все народы России объединились. Мы все осознаем, что сейчас вместе строим какую-то новую страну. А что касается волонтеров, то я вам точно скажу: если бы у нас, военных, не было такого тыла, то я не знаю, как бы шли дела на фронте... Люди нам очень помогают! Спасибо им огромное.

– Недавно вы закончили съемки в фильме «Ополченец» по роману Александра Проханова «Убийство городов»?

– Да, я играл одного из ополченцев, чеченского парня. Мне понравилась история, режиссер (Илья Казанков. – Ред.), вся группа. И еще мне очень хотелось познакомиться с Антоном Шагиным. Знал его позицию, поэтому хотел с ним поработать. Я благодарен ему за то, что он такой человек. Антон – наш, настоящий русский парень. После съемок он купил и передал нам в бригаду пять тепловизоров. Они очень нужны, и, думаю, спасут кому-то жизнь...

И такие фильмы очень нужны. Многие люди до сих пор не понимают, что происходит. Мы должны максимально честно и подробно рассказывать хронологию, объяснять причины конфликта... Я тоже когда-нибудь приду к этому и сниму свой фильм о событиях на Донбассе. Все внутри себя соберу, осмыслю и расскажу, как в 2014 году для меня все началось.

– То, что вы сейчас переживаете на фронте, помогает по-новому осмыслить свою профессию?

– Безусловно. Раньше я играл в кино «про войну» и, конечно, совершенно по-другому все себе представлял... Знаете, в актерской школе есть такое: «Я в предлагаемых обстоятельствах». А сегодня я вижу, что передо мной – простые парни, пацаны, которые взяли в руки оружие и пошли защищать страну. Они оказались на фронте – в предлагаемых обстоятельствах. У них есть задача: выполнить приказ, сохранить себя и своего товарища. И они достойно, честно идут по этому пути. Они мои братья, я с ними прошел очень многое и горжусь каждым из них. Мы все понимаем, что должны вместе пройти этот путь так, чтобы потом мы могли спокойно смотреть друг другу в глаза.