Хороший пример заразителен

Принято считать, что понятие и слово «дача» появились в Петровскую эпоху, когда первый русский император начал массово выделять (читай – давать) своим приближенным в окрестностях новой столицы участки земли в награду за верную службу на благо отечества. На самом же деле о такой «даче» на Руси было известно чуть ли не со времен князя Владимира, ведь выданная из царских рук недвижимость всегда была хорошим стимулом для служилых людей.

«Правда, изначально само слово «дача» на Руси означало не только землю для постройки дома, но и большие участки леса, – отмечает заведующий отделом всеобщей истории Санкт-Петербургского интитута истории РАН Сергей Исаев. – Напоминанием об этом петербуржцам может служить такой местный топоним, как Шимпалатова дача – лесной массив, расположенный во Всеволожском районе».

Но как бы там ни было, без Петра I в развитии дачного отдыха все-таки не обошлось. Ведь именно выросшие вдоль Петергофского тракта загородные резиденции сподвижников императора (как, кстати, и сам Петергоф) послужили толчком к переосмыслению летнего времяпрепровождения. А заодно и стали первым в истории России дачным массивом.

«Можно сказать, что действительно предтечей современного понятия «дача», когда речь идет о домике для летнего проживания с небольшим участком земли при нем, являются резиденции крупных сановников, – подчеркивает Сергей Исаев. – Народ начал подражать господам и перенимать их навыки летней жизни за городом».

Про «овощи» и «смог»

Но тут есть один важный нюанс: это подражание было во многом вызвано тем, что теперь принято именовать издержками урбанизации. Жизнь в стремительно разраставшейся столице империи была не сахар. К примеру, летом город буквально задыхался от едкой желтовато-зеленоватой пыли от высохшего конского навоза. А еще горожан «доставал» бесконечный выматывающий шум от телег на булыжных мостовых, а также от многочисленных ремонтных и строительных работ. К тому же в этом отношении Петербург не был исключением.

Что и отметил в 1878 году Салтыков-Щедрин в своем сатирическом очерке «Убежище Монрепо». Где, в частности, есть следующие строки: «…Но уехать на лето, во всяком случае, надо. Летом города населяются дулебами, вятичами, радимичами и прочими в образе каменщиков, штукатуров, мостовщиков. Совместное жительство с которыми для культурного человека по многим причинам неудобно. Но не полеводство нужно культурному человеку, а только общий вид полей…Не труда ищет он в сельском убежище, а безмятежного растительного существования, которое служило бы поправкой к пряностям, изнурившим его в городе».

Рельсы и удовольствия

Однако развитие дачных поселков в окрестностях Петербурга до середины XIX века сдерживало отсутствие соответствующей транспортной доступности. И лишь после появления сети железных дорог начался настоящий дачный бум. К примеру, после прокладки в 1857 году Варшавской «железки» одним из центров для безмятежной дачной жизни стала Сиверская.

«Это была первая правильно и тщательно спланированная дачная местность, – подчеркивает Сергей Исаев. – Там возникает целый куст благоустроенных и комфортных дачных поселков, таких как Старосиверская, Кезево, Белогорка. В самой Сиверской летом отдыхали Анна Ахматова, Александр Блок, Осип Мандельштам, чета Мережковских, Алексей Толстой. Ну и, конечно, Иван Шишкин, который увековечил эти места своими знаменитыми пейзажами. Это и сегодня одно из популярных дачных мест. Постоянно проживает там около 17 000 человек, а летом бывает более 50 000».

Подобным дачным «эдемом», послужившим образцом для всей страны, стала и Вырица, после того как в 1903 году через нее протянули железную дорогу от Царского Села до станции Дно и далее в Белоруссию. О степени благоустроенности этой местности говорит хотя бы тот факт, что для удобства дачников в поселке была даже создана сеть узкоколейной «железки» на конной тяге. Среди местных отдыхающих тоже не было недостатка в громких именах. К примеру, в Вырице родился и вырос знаменитый писатель-фантаст Иван Ефремов.

А после прокладки в 1870 году железной дороги между Петербургом и нынешним Хельсинки еще один центр образцовой дачной жизни возник на Карельском перешейке. Причем своеобразной столицей этого дачного края стали Терийоки (Зеленогорск). «В 10-х года прошлого века на дачах летом там проживало около 50 000 русских, – отмечает старший научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН Юлия Мошник. – По тем временам это было просто невероятное количество отдыхающих».

И здесь нужно сказать, что Карельский перешеек привлекал дачников не только соснами, рельефом и «морским» берегом. «Очень многих дачников притягивала «отделенность» этой земли, – делится Юлия Мошник. – Это ведь была территория Великого Княжества Финляндского. И поэтому дачники по пути в свои загородные владения проходили в Белоострове паспортный контроль и меняли рубли на финские марки. А на отдыхе были вынуждены соблюдать местные законы. Иными словами, для петербургских дачников это была такая домашняя заграница. Казалось, что там легче дышится».

Срез общества

Кстати, о правилах. Дачная жизнь (даже в пределах Финляндии) подчинялась собственным законам и представлениям. К примеру, для глав семейств считалось хорошим тоном после окончания работы каждый день отправляться из города к своим близким на лоно природы, даже если путь занимал несколько часов. И не беда, что мужья никакой дачной жизни практически не видели, дай бог, успеть хоть немного поспать, ведь рано утром ехать опять в город. Но зато – дача!

Впрочем, была и другая категория глав семейств, которые именовались «шампаньоликами» – от слова «шампанское». Эти господа приезжали на дачу к своим благоверным только на выходные дни. И считалось, что в будни в городе таким временно «свободным» мужам никто не возбраняет коротать разлуку, попивая веселый шипучий напиток.

Но если серьезно, то дачная жизнь до революции была самым настоящим и всеобщим «университетом демократии и самоуправления». «Значительная часть вопросов успешно решалась локально, а не на уровне государственного законодательства, – подчеркивает Юлия Мошник. – Дачники создавали сообщества, уставами которых четко регламентировалась система застройки и благоустройства дачных поселков. Причем особое внимание уделялось санитарной обстановке. Иными словами, ограничений при жизни в дачных поселках хватало, но люди понимали, что они сознательно берут на себя ответственность за всеобщее благо. Так что умение жить на даче и ладить с соседями – это сродни прививке демократии».

Тем более что, как правило, проводилась разумная ценовая политика, и поэтому в одних и тех же дачных поселках могли отдыхать и крупные промышленники, и квалифицированные рабочие. «Более того, в определенном смысле дачная жизнь была еще и не слишком далекой от политической, – отмечает Юлия Мошник. – Ведь летом деятельность партий не приостанавливалась и протекала на дачах, где отдыхающие группировались по своим политическим интересам».

Если отдых, то культурный

Объединял дачников и хорошо организованный совместными усилиями досуг: театры (где профессиональные артисты не чурались играть вместе с любителями), кинематограф, спортивные клубы. Иными словами, радость от общения с природой протекала на дачах на богатом культурном фоне.

«Мне кажется, сегодня нам всем как раз остро не хватает такого отношения к дачной жизни, – подчеркивает Сергей Исаев. – Богатые традиции стоит возродить. И кое-где уже это происходит. Знаю, что в дачном массиве Чаща сравнительно недавно была создана общественная пожарная команда, которая успела добиться признания своего статуса у властей. Примерно то же самое было и до революции, когда добровольные пожарные общества не только тушили пожары, но и устраивали в дачных поселках парады и соревнования».

Возможно, таким образом, оздоровится и общий культурный дачный фон. «Я всегда рада поделиться выращенными овощами или же букетами цветов с клумб с родственниками и друзьями, – признается главный библиограф Президентской библиотеки имени Бориса Ельцина Анна Воробьева. – Безусловно, близка и культурная жизнь – это и концерты, и показ кинофильмов, игры для детей. На мой взгляд, такие возможности вносят разнообразие в дачную жизнь».