Заслуженный деятель искусств РФ Ирина Тайманова не нуждается в представлении, потому что несколько поколений жителей СССР постоянно видели ее по телевизору. На Ленинградское телевидение она пришла в далеком 1968 году и отработала там почти 50 лет. Она подготовила почти семь тысяч программ и опер, а также придумала жанры, которые востребованы в СМИ до сих пор.

– Как вы попали на Ленинградское телевидение?

– Мне было 26 лет. К тому моменту я уже успела закончить Ленинградскую консерваторию имени Римского-Корсакова по классу фортепиано и по профессии режиссер-постановщик оперного театра.

Я всегда проявляла интерес к телевидению, поэтому меня еще во время учебы пригласили на пост редактора в детскую музыкальную редакцию. Когда я пришла устраиваться на работу, встретила там своего преподавателя по режиссуре телевидения Теодора Стеркина, который стоял у истоков музыкальной редакции Ленинградского телевидения. Он еще во время учебы заметил во мне потенциал. В тот день он сказал, что мне нужно идти не редактором, а сразу режиссером, причем во взрослую музыкальную редакцию. Я с радостью приняла предложение, ведь обычно требовалось несколько лет, чтобы дослужиться до этой должности.

Я попала в команду, которая делала то самое легендарное Ленинградское телевидение, его смотрели жители не только нашего города, но и всего Советского Союза. Я познакомилась со множеством талантливых людей, например, с режиссерами Диной Луковой, Иваном Рассомахиным, Владимиром Латышевым, Владимиром Геллером; с выдающимся редакторам Галиной Позняковой и талантливыми журналистами Галиной и Владиславом Нечаевыми, а также блистательной Галиной Мшанской.

– Вы начали работать в существующих форматах или сразу придумали что-то свое?

– Теодор Стеркин говорил, что у меня хорошая фантазия и мне надо что-то придумать, и я придумывала. Я начала с авторских программ, однако снимала не просто биографические истории про достижения разных интересных людей, а пыталась показать их с неожиданной стороны. Например, в программе о композиторе Дмитрии Шостаковиче и его сыне Максиме хотела показать, как трудно стать музыкантом рядом с отцом-«титаном». Через музыку я стремилась показывать людей, а через людей – их музыку.

Когда я снимала программу о великом музыканте Мстиславе Ростроповиче, то встала на главной лестнице Большого зала Филармонии имени Шостаковича и просила прохожих назвать главную из черт музыканта. Кто-то говорил, что он великий виолончелист, кто-то – дирижер или пианист, а одна девочка лет четырнадцати-пятнадцати сказала, что он очень красивый. Я дружила с Мстиславом Леопольдовичем и рассказала ему об этом. Он не удивился и с юмором ответил: «Я всегда нравлюсь либо очень юным, либо тем, кому за 70».

Такой «допрос» на лестнице был непривычным, и многим это понравилось.
Я придумала снимать оперу в жанре… клипа! Так транспонировать высокий жанр в современность – это нахальство! Однажды по моему желанию оперная певица Галина Вишневская в 65 лет «примерила» образ «кухарки русской революции»: я надела на нее голубые ватные штаны в заплатах, белые чулки, стоптанные туфли, белую посконную рубаху и красную косынку. Поднимаясь по лестнице, она активно двигала «пятой точкой», ей было 65 лет! Это было невероятно для оперы! В следующих эпизодах она была и утонченной дамой в шляпке с вуалеткой, и соблазнительной одалиской в прозрачном платье, через которое просвечивали удивительно красивые ноги.

Я любила похулиганить! Артисты балета начинали в моих программах петь, а певцы – танцевать.

– Вы показывали не только известных артистов, но и новичков. Кто-то стал звездой после вашей программы?

– Я часто протягивала руку начинающим артистам, а потом гордилась тем, что они становились звездами. Я первая сняла Аллу Пугачеву, причем не на сцене, а на пустом стадионе имени Ленина! Меня тогда спрашивали, зачем снимать такую вульгарную женщину, однако я сразу почувствовала, что она будет петь для миллионов, и не ошиблась.

В моих программах дебютировали пианист Евгений Кисин, скрипачи Максим Венгеров и Вадим Репин и многие другие. В моей программе Людмила Сенчина впервые спела песню «Золушка» на стихи Ильи Резника, а еще раньше он прочел свой рассказ про Тяпу. С гордостью вспоминаю, что мне первой удалось показать рок-музыкантов Бориса Гребенщикова (признан Минюстом иноагентом в РФ. – Ред.), Юрия Шевчука, а также группы «Алиса» и «Пикник». Все они были под запретом. Мне очень помогла в этом редактор моих программ Галя Самсонова-Роговицкая, которая влюбила меня в этот музыкальный жанр!
Я искала новые ракурсы для показа уже известных Эдиты Пьехи и Ирины Понаровской. Автор цикла «Беседы у рояля», пианист Натан Перельман рассказал, что после выхода программы за ним начали бегать люди, чтобы получить автограф.

– Как вы относитесь к сегодняшнему телевидению?

– Сейчас модно говорить, что телевизор смотреть не стоит, но в Интернете мусора гораздо больше. Телевидение – это целый мир, в котором каждый может найти для себя что-то интересное. Лично я ценю канал «Культура», с удовольствием смотрю ТВЦ, там с уважением говорят об актерах и режиссерах. На Первом канале я смотрю новостные программы, включаю и Общественное телевидение России. И всем коллегам желаю творческих удач.

Я горжусь, что полвека отдала телевидению, в чем-то была первооткрывателем. И надеюсь, что еще смогу что-то сделать, воспитывая новое поколение режиссеров.