– СВО обнажила огромный раскол между народом и творческой элитой. Но ведь сам раскол произошел раньше?

– Конечно. Я пытался сам для себя это проанализировать. Помните, во время грузино-осетинского конфликта в августе 2008 года представители нашей интеллигенции прямо всколыхнулись? Они открыто выступили против страны. Думаю, оттуда все и пошло. Ведь в те дни никто это не пресек, даже не обратил внимание. А они, наверное, посчитали, что поливать свою страну грязью вполне допустимо.

– Почему творческих людей, выросших на русской классике, не трогает трагедия Донбасса? Почему они не ощущают опасности, нависшей над страной? Не видят пыток наших пленных, как в 2008 году не видели убитых в Южной Осетии российских миротворцев и местных жителей?

– Потому что мы очень хорошо жили. Большие заработки, заграничные поездки, машины, дорогие аксессуары и прочее. Не все готовы расстаться с привычным образом жизни. Конфликт затрагивает личные, «шкурные» интересы.

– Вы видите в их позиции в первую очередь расчет?

– Разумеется. Им было комфортно. Потом вы говорите, что они выросли на русской классике... Наоборот, все эти годы русская классика в творческой среде потихоньку «выжигалась». Приходили другие ценности, другое мировоззрение. Оно базировалось на презрительном слове «Рашка». Все хихикали над страной, над ее традициями, над патриотизмом. Эти люди выросли на «антирусской» культуре.

– Когда театральных режиссеров критиковали за уродование классики, они очень раздражались. Говорили, что народ у нас «непрогрессивный», а театр – искусство элитарное.

– А театр не должен быть элитарным. Он не для эстетов, томно закатывающих глаза. Театр – для народа. Он должен будить в человеке самое лучшее, проектировать некие ценности – светлые, хорошие. Не назидать, но обязательно воспитывать. Театр изначально нес на себе эту миссию, задавал манеру поведения.

– Однажды в интервью вы рассказали, как услышали от бойца в госпитале: «Вы, главное, тыл сберегите». В чем основная проблема тыла?

– Знаете, такое ощущение, что для некоторых и нет никакой СВО. И ничего не происходит в Донбассе. Люди в сфере культуры, образования притихли, молчат. Не знаю, что они ждут. Наверное, что все закончится и будет как прежде? Но я надеюсь, что так больше не будет.

– А какие изменения нам сейчас необходимы?

– Нужно что-то менять в информационном пространстве. Почему СМИ постоянно муссируют новости об «уехавших», о тех, чьи спектакли отменили и кому теперь денег на привычную жизнь не хватает? Забудьте о них, говорите о других! Об Охлобыстине, Шагине, Стеклове... Есть артисты, которые помогают фронту, не вылезают из Донбасса.

Но самое главное – заняться молодежью. Наши враги отлично работают с детьми, просто филигранно. Сейчас же черт знает что происходит. Блогеры несут ахинею, пропагандируют отвратный образ жизни. Так это все мерзко. Ребенок приходит и говорит: «Ты знаешь, что было так и так... Я видел ролик в YouTube». Начинаешь доказывать, что это неправда, объяснять, искать документы. Но на мозги детей влияют другие ресурсы. Эту ситуацию нужно менять конкретно.

Мои дети учатся в школе в центре Москвы. Их ни разу не водили в музей на Поклонной горе (Музей Победы. – Ред.). А к нам в школу приходили ветераны. И они нам рассказывали даже не о своих подвигах, а о своих погибших друзьях. Сейчас нужно приглашать в школы военных, побывавших в зоне СВО. Чтобы они сами, от первого лица, объясняли, что происходит. Это было бы ценно.

– Работать нужно со школьного возраста?

– С детского сада. Детки уже должны впитывать какие-то самые важные вещи. Правильно же сказал Сергей Михалков: «Сегодня – дети, завтра – народ».

– Постоянно появляется информация: преподаватели престижных вузов, которые годами сидели на иностранных грантах, продолжают вести антироссийскую агитацию среди студентов. Ничего не боятся. В творческих вузах похожая ситуация?

– Да, точно такая же. В нашей среде люди, поддерживающие СВО, по умолчанию считаются... изгоями. А те, кто вывешивал «черные квадраты», спокойно снимаются в кино, играют в театрах, рекламируют разные бренды.

Я некоторым говорю: «Так уезжайте, если вам здесь так не нравится». А мне в ответ: «Мы здесь тупо зарабатываем деньги. Нет, я хочу с Рашки взять то, что мне положено». А что тебе положено? Да, эти люди преподают, учат студентов. Я все это знаю.

– Почему на такие опасные для страны явления государство почти не реагирует?

– У нас до последнего момента финансировали «Эхо Москвы»*! Деньги выделялись на абсолютно русофобские фильмы, которые очерняли страну. Как такое возможно? Не знаю... Наверное, действительно есть внутренние враги. Они хорошо работают, везде имеют своих людей. Или у государства сейчас просто руки не доходят? Должен произойти какой-то глобальный перелом. Должны прийти люди, которые все это развернут на 180 градусов. А не на 360, как говорит Бербок.

* включено в реестр СМИ-иноагентов.