Главный врач Санкт-Петербургского Центра по профилактике и борьбе со СПИД и инфекционными заболеваниями Татьяна Виноградова рассказывает, что сегодня невозможно создать портрет среднестатистического человека, живущего с ВИЧ. Им может быть представитель любого пола в возрасте 30-50 лет, имевший хотя бы один незащищенный половой контакт с человеком, ВИЧ-статус которого неизвестен.

«Это, как правило, обычные люди, представители абсолютно всех профессий, не наркопотребители и не «маргиналы», в понимании общества. Да, такая сегодня реальность», – говорит Татьяна Виноградова.

Остановить ВИЧ одним тестом

Татьяна Виноградова продолжает знаменитую медицинскую династию. Она внучка легендарной Азы Рахмановой – главного инфекциониста Петербурга с 1986 года, создателя Центров СПИД по всей стране, впервые выявившая ВИЧ-инфекцию в Советском Союзе. Благодаря ей в инфекционной службе нашего города, а потом и страны, появились реанимация и интенсивная терапия, хирургия и акушерство. Дочь Азы Гасановны – Елена Виноградова, доктор медицинских наук, профессор, продолжила традицию, возглавив первый на тот момент в стране петербургский Центр СПИД. В 2020 году на это же место пришла Татьяна Виноградова. Но интервью с подготовленными умными вопросами и корректными выверенными ответами не получилось. Получился честный разговор, который, возможно, многих шокирует.

– Татьяна Николаевна, недавно ваш коллега, замглавврача Боткинской больницы Владимир Мусатов выразил сожаление, что в последние годы врачи не успевают донести, а общество не готово воспринять и признать информацию, что сексуальный путь заражения – это доминирующий путь. Поэтому мы видим сейчас людей, которые не использовали презерватив, не практиковали безопасную модель поведения и заразились. Кроме того, люди крайне неохотно идут сдавать тест на ВИЧ, в СМИ периодически всплывают публикации, пугающие количеством инфицированных. Как вы это прокомментируете?

– У Владимира Мусатова, которого я очень уважаю как прекрасного врача, клинициста, свой взгляд, он видит стационарных больных, как правило, очень тяжелых. Но если говорить о нашем городе в целом, то у нас выявляемость ВИЧ стабилизировалась около 5 лет назад и мы вышли на плато: 1300-1400 новых случаев выявления ВИЧ-инфекции в год среди постоянных жителей нашего города. Это не очень много по сравнению с тем, что было раньше. Число обследований на ВИЧ каждый год тоже увеличивается. Сейчас есть Государственная стратегия по противодействию распространения ВИЧ-инфекции, есть определенные индикаторы, которые регионы должны выполнить. В прошлом году мы обследовали 31 процент населения Петербурга, это хорошо. Причем это делаем не мы – Центр СПИД, а общелечебная сеть.

– Что-то я не припоминаю, чтобы в поликлинике или даже больнице брали тест на ВИЧ. Разве что во время беременности.

– Есть перечень клинических показаний, состояний и диагнозов, при которых необходимо обследовать на ВИЧ-инфекцию. Пациент с ВИЧ может попасть на прием к любому врачу, потому что ВИЧ-инфекция – это системное заболевание. Основные клетки-мишени – это клетки иммунной системы, поэтому и возникает иммунодефицит, когда эти клетки уничтожаются вирусом. На фоне сниженного иммунитета человек цепляет на себя все что угодно. Грибковые заболевания, различные инфекции, туберкулез, мы видим проявления неврологических заболеваний и кардиопатологию, потому что и на нервную, и на сердечно-сосудистую систему очень сильно влияние ВИЧ-инфекции. Я уже не говорю про то, что такой пациент может попасть к стоматологу с кандидозом на слизистой полости рта.

И вот когда врач видит все это, у него должно в голове щелкнуть: пациенту надо сделать тест на ВИЧ. Но дальше начинается большая проблема. Вроде в теории все подкованы, а на практике происходит не так. Были случаи, когда пациента лечили от COVID-19, а это была пневмоцистная пневмония. Были случаи, когда лечили неврологические нарушения, а это было проявление ВИЧ-инфекции. Иногда лечат грибковые заболевания, а тест на ВИЧ не берут.

– Почему?

– Все зависит от конкретного врача. Это к вопросу о том, что нам необходимо повысить настороженность врачей первичного звена в отношении ВИЧ. Это те врачи, которые первыми видят пациента. Недавно был случай: у женщины утомляемость, слабость, температура. Два месяца назад перенесла коронавирус. Естественно, ей ставят постковидный синдром. Но на ВИЧ никто не обследует. По поводу этого случая звонит мой одногруппник посоветоваться. Я спрашиваю: а тест на ВИЧ и гепатит у нее брали?

– О боже! Зачем ей тест на ВИЧ?

– Вот ваша реакция! И такая же реакция – у многих врачей. Почему? Потому, что это типичная картина острой ВИЧ-инфекции. Но тут включается следующий этап. Мой коллега говорит: «Я не могу предложить ей сдать этот тест. Она – очень приличная женщина». Я очень разозлилась. Иди тогда сдавай свой диплом врача, если не можешь объяснить пациенту, зачем надо сдать тест на ВИЧ. Ты лечишь пациента, не зная, что с ним, а предложить тест, к выполнению которого есть медицинские показания, не можешь, потому что «очень приличная женщина». И знаете, что было дальше? Потом она сидела в этом кресле. И это была острая ВИЧ-инфекция, мы поймали ее на самом начальном этапе.

– Это ужасно, но я понимаю врача. И разделяю ужас и возмущение несчастной пациентки, «очень приличной женщины», которой бы предложили сдать тест на ВИЧ.

– У нас более 80 процентов новых пациентов получили ВИЧ половым путем. Походите по нашему Центру СПИД. Кого вы видите? Обычные представители всех специальностей. И почти у всех из них – ВИЧ. Мы обсуждали с коллегами среднестатистический портрет нашего больного. Это может быть мужчина или женщина, возраст от 30 до 50, с образованием, постоянным местом работы, имеющий семью. То есть обычный среднестатистический житель, у которого был хотя бы один незащищенный половой контакт с партнером, ВИЧ-статус которого неизвестен.

Я искренне считаю, что на сегодняшний день лучше, чтобы был незащищенный контакт с ВИЧ-инфицированным, который принимает АРВТ (антиретровирусную терапию. – Ред.), потому что у него подавлена вирусная нагрузка и вероятность инфицироваться нулевая. Чтобы эпидемию остановить, уменьшить максимально количество инфицирований, нам нужно всех инфицированных выявить. Это можно сделать только одним способом – сдать тест на ВИЧ. Простой тест, спасающий жизнь.

– Кто и как этим должен заниматься?

– Это первичное медицинское звено. Поликлиники и приемные покои стационаров. Всем, кто плюсанет (получит положительный результат. – Ред.), должны правильно озвучить результат, объяснить: вы будете жить. Можете создавать семьи, рожать детей, работать, ездить в отпуск. Ничем не отличаться от окружающих. Но для этого надо дойти до нашего Центра СПИД на Обводном, 179, посетить врача, сдать анализы (переподтвердить или опровергнуть диагноз), а потом регулярно наблюдаться и получать лечение. И все будет в твоей жизни отлично. Из всех умерших наших пациентов в прошлом году от последствий ВИЧ ушли менее 30 процентов. Остальные – от других причин. Наша статистика по причинам смертей абсолютно соответствует общим показателям среди населения.

– Вот я с вами говорю и начинаю везде видеть ВИЧ. Но почему так трудно даются разговоры об этом с кем угодно – даже с врачами?

– Все считают, что ВИЧ где-то, но не рядом. У нас с детьми не разговаривают о половой жизни. У кого дети-подростки: вы знаете, живут ли они половой жизнью, если да, то с кем? Пользуются ли они презервативом? Говорить об этом сложно. Родители не научены. ВИЧ-инфекция – это то, чего люди не хотят видеть и слышать рядом.

– Но рака мы тоже боимся. Или диабета. Но не боимся об этом говорить.

– Потому что не так застигматизированы эти заболевания. Помните, какое-то время онкологических больных тоже остерегались? У меня очень много знакомых с ВИЧ в силу моей профессиональной деятельности. Мои близкие люди живут с ВИЧ. Мой муж с ВИЧ уже 25 лет. При этом он – с ВИЧ, а я – нет. Точнее, я живу с его ВИЧ-инфекцией. И это для нас не проблема, потому что он принимает терапию. Я про его ВИЧ вообще не помню. Как если бы у него была гипертоническая болезнь. Вы же не боитесь жить с человеком, у которого гипертония? Но врачи «приличным больным» стесняются назначить тест на ВИЧ.

Не уверена, что все стоматологи, когда видят кандидоз на слизистой полости рта, назначают тест на ВИЧ. Я больше чем уверена, что не все врачи назначают при тест даже при пневмонии. Хотя острая ВИЧ-инфекция – это гриппоподобоное состояние. Температура, фарингит, увеличенные лимфоузлы, могут быть диарея, сыпь. Острая стадия начинается от момента заражения примерно через 2-5 недель. Она всегда есть, но часто ее не замечают. У ВИЧ-инфекции нет ни одного специфического признака. Соответственно, к каждому пациенту надо относиться, как к возможному ВИЧ-инфицированному. И отправлять на тест.

– Но я видела больных в Боткинской, у вас на Бумажной, это очень тяжелые больные. Это те, кого не послали на тест или кто не пошел сам?

– На Бумажной лежат люди с поздно выявленной ВИЧ-инфекцией либо с давно выявленной ВИЧ-инфекцией без АРВТ. И мы не всегда, к сожалению, можем помочь. У них заболевание бывает настолько запущено, что необратимо. Поэтому я говорю снова и снова: у нас бесплатная диагностика, бесплатное лечение, у нас в городе никогда не было проблем с препаратами – только придите, и вы будете жить той же жизнью, что и жили. Да, будут определенные ограничения – анализы, рецепты и ежедневный прием таблеток. Но это стоит того, чтобы жить.

– О ВИЧ-инфекции говорят уже 35 лет. Мифы остаются прежними?

– Я лет 20 озвучиваю при каждом удобном случае: комары ВИЧ не переносят. Как вы думаете, какой вопрос мне чаще всего задают? Конечно: «А комары переносят ВИЧ?» Я на пальцах объясняю, почему это невозможно. Потому что он называется «вирус иммунодефицита человека». Человека! Он передается от человека к человеку, животные ни при чем. Объясняю, включая строение комара. И все равно: комары переносят ВИЧ? По-прежнему считают, что ВИЧ распространяют наркопотребители, геи и проститутки. Что от ВИЧ умирают, причем очень быстро. С каждым положительным тестом на ВИЧ человек собирается умирать. Самый первый вопрос: «Сколько мне осталось?»

– А вы сами, внучка знаменитой бабушки и дочка известной мамы – вы никогда не боялись ВИЧ?

– Я росла в семье, где слово ВИЧ звучало постоянно. Я ходила с Азой Гасановной в больницу Боткина, когда 25 лет назад там умирал от ВИЧ-инфекции профессор большого университета. Помню, как Аза Гасановна чемоданами возила антиретровирусную терапию из-за границы. Помню, как она поехала с Мариинским театром в Лондон, выступала там на сцене и привезла три чемодана препаратов. Это было в середине 1990-х, еще до создания нашего центра, когда в стране был полный развал. Но у нее была цель: поехать и привезти чемодан таблеток, потому что у нас ВИЧ уже был и надо было лечить пациентов.

Я помню, как к нам приезжал Арне Хуусдал, великий норвежец, создавший общественную организацию для ВИЧ-инфицированных. Он умер в 1994 году. Тогда Аза Рахманова собрала в МАПО (Медицинская академия постдипломного образования. – Ред.) полный зал медиков. Арне рассказывал, я переводила. Ученые, врачи кивали, поддерживали: да, надо бороться, надо выявлять. Потом все подходили к Арне обниматься, целоваться. А потом он сказал: «Вот только что вы все обнялись с человеком, у которого ВИЧ». Знаете, что было потом? Очередь в туалет стояла. Все ученые мужи бежали мыть руки и лицо. А он улыбнулся: «Значит, не зря я приехал». Это был 1992-1993 год.

Да, сейчас так не будет. Демонстративно мыться не побегут. Потому что молодым врачам уже читают курс ВИЧ-инфекции и они знают, что неопределяемая вирусная нагрузка – значит, пациент безопасен. Но врачи старшего поколения все списывают на ВИЧ. Мол, ну что ты хочешь вылечить – у тебя же ВИЧ! А ВИЧ-инфицированные зачастую более здоровы, чем среднестатистический житель города. Потому что они регулярно проходят медицинское обследование.

– Миф про то, что Петербург – столица ВИЧ. Периодически бывают такие вбросы в СМИ. Что скажете на это?

– Эпидемии ВИЧ в Петербурге нет. И не было. Наш город не входит даже в тридцатку по заболеваемости. Заболеваемость – это показатель новых случаев на 100 тысяч населения. Мы сюда не входим. Потом что у нас профилактические программы с 1994 года реализуются. У нас с 1987 года выявлено более 63 тысяч случаев ВИЧ-инфекции среди жителей Санкт-Петербурга, сейчас живы более 45 тысяч. Из них на диспансерном учете в Центре СПИД 35 тысяч. А 10 тысяч человек где-то ходят без медицинского наблюдения, АРВТ не получают. Соответственно, могут инфицировать дальше. Почему не идут? Не понимают, зачем. Они чувствуют себя хорошо, у них ничего не болит. И они думают: зачем принимать АРВТ, если все хорошо? Но вирус размножается, размножается, и в один день встать с кровати человек уже не может.

Кабинет на первом этаже

– Кто те люди, которые приходят к вам в анонимный кабинет?

– Это люди, которые где-то что-то прочитали, услышали про ВИЧ и подумали: «А не мог ли я инфицироваться тогда-то или тогда-то?» Кабинет у нас специально находится на первом этаже, чтобы ничего не искать, работает с 9 до 19. Там работают психологи. Они консультируют, направляют в процедурный кабинет под вашим идентификационным номером. Никто не спросит паспорт, никакой персональной информации, и потом по этому же номеру получаете результат.

– Сколько человек приходят к вам?

– Обычно в день 60-70 человек. За одну одну смену Центр СПИД посещают около 300 человек, а мы работаем в две смены, у нас много разных врачей. Но помните, зимой 2020 года вышел фильм про ВИЧ? После его выхода через пару часов, в феврале, уже стояла очередь в анонимный кабинет. Очередь стояла на улице до Обводного канала. И наплыв людей в анонимный кабинет продолжался вплоть до ковидных ограничений. Фильм «Нулевой пациент» так не зашел, но спасибо, что об этом начали говорить. Сейчас депутат ЗакСа Павел Крупник сильно углубился в тему ВИЧ-инфекции, он услышал нас и понял, что надо усилить профилактику в городе. Обычно депутаты, известные люди внимания на нас не обращают. Сказать, почему?

– Конечно.

– Я несколько лет назад просила одного депутата (сейчас он уже не депутат) помочь нам. Он ответил: «Если я займусь ВИЧ, кто за меня проголосует на следующем созыве?» Мы организуем концерт, продюсер набирает артистов – и все отказываются. Мотивировка: «Я выступлю у вас, и все подумают, что у меня ВИЧ». Люди не хотят связываться с ВИЧ потому, что в голове сидит: это плохо, страшно, аморально. Вы даже не представляете, кто у нас в городе и в стране живет с ВИЧ-инфекцией. А если бы медийные персоны сказали об этом: «Да, я живу с ВИЧ» – их забросали бы гнилыми помидорами. Мы о ВИЧ говорим два раза в год – 1 декабря и в третье воскресенье мая. Но говорят об этом одни и те же люди. Маша Годлевская, Андрей Скворцов, Юля Верещагина. Они открыли свой статус прилюдно, а большинство не решаются.

– Это и понятно, и непонятно. Вопрос безопасности, просто страх?

– У вас ко мне отношение изменится, если я скажу, что у меня – ВИЧ? Будете обниматься, целоваться, не думая о ВИЧ? Скорее всего, будете, но сверлить в мозгу будет: у нее ВИЧ. Потому что будете думать о своей безопасности, и правильно делаете. А смысл в том, что люди боятся сдать тест на ВИЧ. Но если вы его даже сдадите и будете сутки ждать результата и прокручивать в голове все возможные риски, вспоминать все, что могло привести с инфицированию, но к концу дня вы будете думать о другом. О том, что если «плюсанете», то как скажете об этом окружающим. Ваш самый главный страх: как и с кем общаться дальше, как воспримут близкие? Вдруг кто-то увидит, что я прихожу на Обводный? И у 90 процентов людей это в голове. ВИЧ застигматизирован. Потому что это здоровье. Люди всегда боялись за свое здоровье. Мой муж шутит: ВИЧ в каждый дом. Эта шутка имеет двоякий смысл. К ней можно относиться как к тому, что у нас слишком много инфицированных. И как к тому, что все должны знать про ВИЧ. И не боятся сдать тест. Потому что он спасает жизнь.

Всего за весь период наблюдения на 01.01.2023 г. выявлено 63 240 случаев ВИЧ-инфекции среди жителей СПб (включая умерших). За 12 месяцев 2022 года всего выявлено 2558 случаев ВИЧ-инфекции.

Среди выявленных лиц преобладают граждане РФ – 2283, включая жителей Санкт-Петербурга – 1368, лиц БОМЖ – 52, иногородних – 863 случая. Количество новых случаев ВИЧ-инфекции среди иностранных граждан за этот же период составило 275 человек.

ВИЧ-инфекция впервые зарегистрирована на территории Санкт-Петербурга у 9 детей (в возрасте 0-14 лет – 7 детей, в том числе до 1 года – 3 человека, из них родились в 2022 году – 3 человека, от 1 до 2 лет – 0 человек, от 3 до 6 лет – 0 человек, от 7 до 14 лет – 4 человека, 15-17 лет – 2 человека).

Охват медицинским освидетельствованием на ВИЧ-инфекцию российских граждан за 12 месяцев 2022 года составил 31,1% (1 675 931 человек), что на 39,7% больше, чем за аналогичный период 2021 года; с учетом иностранных граждан охват скринингом составил 33% (1 777 905 человек), что на 30,7% больше, чем за аналогичный период 2021 года.