Правительство России согласно поручению Владимира Путина выделило 353,26 миллиона рублей московскому НМИЦ здоровья детей Минздрава России на проведение углубленного профилактического медицинского осмотра около 80 тысяч детей в Донецкой и Луганской народных республиках, а также в Херсонской и Запорожской областях. Согласно законодательству, оказание медицинской помощи жителям присоединенных регионов должно осуществляться на уровне не ниже предусмотренного программой госгарантий. До 1 марта 2023 года в ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областях должны появиться территориальные фонды ОМС. Также предстоит работа по сопоставлению списков врачебных специальностей для выдачи клиникам в этих регионах российских лицензий.

«Петербургский дневник» поговорил с педиатром Михаилом Майзельсом, руководителем первой группы петербургских педиатров, вернувшихся из командировки в Запорожскую область, и с его коллегой, детским хирургом Владиславом Ясюченей. Оба заведуют отделениями в Детской городской больнице № 5 им. Н. Ф. Филатова. Михаил Майзельс и Владислав Ясюченя предупреждают, что не делают никаких выводов, а только делятся своими наблюдениями и впечатлениями.

«Не верить фейкам»

Врачи рассказали, что в петербургские медицинские учреждения осенью поступили предложения о командировке. Поездка исключительно по добровольному согласию, за медиком сохраняется рабочее место, стаж и заработная плата. Первая группа получилась расширенной: туда попали 20 педиатров и детских врачей-специалистов, а также медицинские сестры. В итоге в Мелитополе оказались представители практически всех специальностей: педиатр, хирург, уролог, эндокринолог, гинеколог, кардиолог, детский психиатр, врач УЗИ, офтальмолог, ортопед, отоларинголог.
Врачи вспоминают, что сначала была настороженность со стороны местных.

«Накануне нашего приезда украинские паблики начали разгонять фейк, что российские врачи приедут обследовать детей на предмет изъятия органов. Как бы дико это ни звучало, но некоторые местные жители не то чтобы верили этому, но относились к нам настороженно. Хотя Мелитополь русский город, мы ни разу там не слышали ни украинской речи, ни даже суржика», – рассказывают врачи.

Для жителей было в диковинку, что к ним приехали специалисты высокого уровня, осматривают, ставят диагноз и не берут за это деньги. Сначала на профосмотры записывались 100 человек, приходила лишь половина. Но через неделю уже ситуация в корне изменилась: люди увидели, что российские врачи никого «на органы» не разбирают, и люди пошли: записывались те же 100, а приходили 200.

Раньше лечили тех, кто платил

«Мелитополь – не самый маленький город, но нас поразило, что детей лечили и обследовали, как правило, исключительно на хозрасчетной основе. А в деревнях вообще здоровьем детей толком не занимались. И когда наши врачи на осмотре выявляли патологию и сообщали родителям, что надо лечиться или, например, делать операцию, то первый вопрос родителей был: сколько это стоит? Мы объясняли, что граждане России могут лечиться по медполису. А они смотрели удивленными глазами – и не понимали, что лечение может быть бесплатно. И дети, и родители так воспринимали сначала. Бесплатные профосмотры у них были редким явлением, диспансеризации как таковой у них не было с 2014 года, а то, что даже операция может быть бесплатной, и вовсе считалось фантастикой», – рассказывают врачи.

Местные жители признавались, что для Украины они всегда были «москалями», поэтому и лечили их как бы по остаточному принципу.

«Местных медиков практически не осталось. Во всяком случае, мы не видели. Практически все уехали – кто в Киев, кто еще западнее. До нас им хорошо жилось. Как таковой государственной медицины у них в последние десятилетия не было. К врачу ходили только с деньгами, как раньше к земским докторам, – кто с яйцами, кто с молоком. Коррумпированная система. Первыми уехали хирурги, кардиохирурги, сосудистые хирурги. Их помощь оценивалась выше всего. Теперь им стало невыгодно работать там, куда пришла Россия со своими правилами. Ходили даже байки, что оставшихся медиков призывали ставить неправильные диагнозы или не лечить, чтобы повысить заболеваемость и смертность и показать, что вот, мол, как Россия не заботится о здоровье новых граждан. Но мы не знаем, правда это или нет. Обычный народ не злобный, агрессии нет. Немного запуганный, но это понятно. Мы появились там почти сразу после того, как наши оставили Херсон. И украинская пропаганда начала разгонять, что теперь наши и Мелитополь сдадут, а всех, кто с русскими общался, расстреляют. Поэтому люди были напряжены. Нас сразу предупредили: удаляйте все местные каналы и на эти темы с местными не разговаривайте. Да мы и так даже в телефоны не заглядывали – некогда», – рассказывают Михаил и Владислав.

Детей будут лечить в России

Работа наших медиков носила выездной характер. Собирались в автобус, брали оборудование (аппарат УЗИ и электрокардиограф) и ездили по школам и детским садам. Там разворачивали кабинеты, составляли списки пациентов, делили их по возрастам. Словом, как в российских школах на медосмотрах. В этом есть и психологический момент – привычному зданию школы местные жители больше доверяют. Постепенно у местных сложилось к нашим докторам очень доброжелательное отношение.

«В первый приезд для нас была важнее даже не медицинская составляющая, а инвазивная: мы показали, что российские медики – нормальные адекватные люди. Нас, конечно, инструктировали, как себя вести, если будут провокации, агрессия. Но ни того, ни другого не было. А под конец люди совсем расслабились, увидели, что и мы, и они – такие же нормальные русские люди», – говорят медики.

Они объясняют идею и мотивацию Минздрава: необходимо сделать срез, понять, что происходит со здоровьем на наших новых территориях.

«Мы каждый день составляли отчет: что выявили, кто нуждается в дообследовании, в госпитализации. Создана специальная программа, куда каждый день мы вводили данные. После этого будут сделаны выводы: какие специалисты должны быть направлены и в какой регион, где надо создать амбулатории, кого надо оперировать в плановом порядке. Если в России приблизительно представляют, сколько детей, сколько из них больных, сколько инвалидов, то там этой информации не было от слова совсем. Нас удивило и восхитило, что уже через месяц после референдума наше государство направило туда врачей. Это нагрузка на государство, но это правильная нагрузка. Важная гуманитарная миссия», – рассказывают Михаил и Владислав.

Пересадка сердца

В целом наши врачи оценивают состояние здоровья мелитопольских детей по-разному. Были детки с прекрасно выполненными сложными вмешательствами – украинские коллеги оперировать могут не хуже наших. Но вопрос: кому это было доступно?

«Я никогда не забуду, как всего лишь 20 минут приема нашего кардиолога уже оправдало любые затраты на нашу командировку туда. Мы вели прием в одном кабинете с прекрасным кардиологом Игорем Аверкиным из Центра Алмазова. Пришла на прием женщина с малышом. Она уже 2 года живет с мыслью о том, что ее ребенок – смертник. Ему поставлен диагноз «кардиомиопатия», нужна пересадка сердца. На бывшей Украине стоимость такой пересадки была недоступной для нее. Вот пришла к нам узнать, как сделать пересадку сердца в России, а вышла – с совершенно здоровым ребенком. Оказалось, диагноз был неправильно поставлен. Представьте состояние матери: ребенок-смертник – и через 20 минут здоровый малыш! Я так на это дело посмотрел и сказал: «Знаешь, Игорь, ты можешь собираться и ехать домой. Все, что мог, ты уже сделал». Не каждый врач снимет тяжелый диагноз, а это очень сильный кардиолог, настоящий профессионал!» – рассказывает Михаил Майзельс.

В целом, по словам медиков, у мелитопольских детей те же патологии, что и у наших.

«Нельзя сказать, что это прямо заморенные дети Африки, но есть недообследованные», – шутят врачи.

Хотя наши хирурги «присмотрели» себе пациентов. Владислав Ясюченя рассказывает, что как хирург обнаружил там те патологии, которые у нас уже почти не встречаются, потому что их своевременно выявляют. Сейчас списки потенциальных пациентов отправлены в Москву, Минздрав определит, где и кто будет лечить этих детей.

«Надо ли нам это все? Разумеется. Болезни-то не уходят, а дети растут. Мы очень рады, что поехали. У нас была прекрасная бригада, очень сильная. Собрались люди определенного мировоззрения, мы такое удовольствие получили от общения с коллегами. Однозначно есть желание снова поехать всем вместе. Зачем поехали? Нам хотелось внести свой вклад. Если можешь помочь – помоги. А мы можем помочь своей профессией», – говорят детские врачи.