Российская национальная библиотека отметила 209-ю годовщину со дня своего открытия. А 21 января будет ровно два года, как ее возглавил Владимир Гронский. О том, что сделано и что еще предстоит, генеральный директор РНБ рассказал «Петербургскому дневнику».

– По оценкам психологов, чтобы освоиться на новом месте нужен год-полтора. Это значит, что уже можно подвести некоторые итоги. Каковы они?

 – Главное, что я теперь точно понимаю, чем руковожу, потому что коллектив большой, почти 1300 человек. Это 40 миллионов единиц хранения, 160 тысяч квадратных метров площадей. Громадное хозяйство, по большому счету производство. Только в неделю мы получаем от 3 до 12 тысяч книг, которые нужно обработать, каталогизировать, описать библиографически и поставить на вечное хранение. И, конечно, чтобы разобраться в этом, нужно было время.

Слава Богу, я пришел не на пустое место. Здесь есть традиции, есть очень квалифицированные люди, которые работают по 25-30 и даже 50 лет. Например, недавно мы наградили медалями за полувековое служение РНБ двух библиотекарей – Галину Огурцову и Лидию Суставову. И это здорово, потому что зарплаты у нас не очень высокие, хотя мы их стараемся повышать. И за прошлый год перевыполнили дорожную карту по росту заработной платы.

– Какая она, если не секрет? И за счет чего удалось добиться ее повышения?

– Например, активно включили в закупочную кампанию конкурсные процедуры. И сэкономили 29 миллионов рублей. Все деньги пошли на повышение заработной платы в виде премий. По плану мы должны были повысить ее до 59 тысяч, а фактически средняя зарплата составила за прошлый год 62 тысячи рублей.

Мы выполняем все госзадания, которые нам дает Министерство культуры. И в этом, конечно, заслуга коллектива. Что может сделать директор без сотрудников? Да ничего. Поэтому я благодарен всем за поддержку, за то, что меня понимают.

– Но достаточно ли привлекательна эта цифра для молодых сотрудников РНБ?

– Вы знаете, за эти два года мы очень сильно рванули в грантозаявительной политике. Особенно ярко проявили себя молодые ученые из отдела рукописей и Федерального центра консервации библиотечных фондов (ФЦКБФ). У нас есть гранты как связанные с гуманитарной тематикой, так и естественно-научные, например, микробиологические исследования. Мы изучаем плесень, которая разрушает бумагу, и предлагаем эффективные методы борьбы с ней. Опыт и технологии наших специалистов широко востребованы. Всего на выполняемые за счет грантов научные исследования мы привлекли уже 61 миллион рублей. Эти деньги идут на научный поиск, закупку оборудования и зарплату. Я очень рад, что молодые ученые получают серьезные деньги, вполне сопоставимые с директорской зарплатой.

Что касается нашего ФЦКБФ, мы впервые в этом году получили бумагу ручного отлива. Она изготовлена в соответствии с технологиями Раннего нового времени и соответствует нашим подлинным рукописям, может использоваться при их реставрации. Прежде купить такую бумагу можно было только в Европе. Востребована она в разных областях, например, издатели высоко оценили качество, и мы начинаем развивать ее производство. На мой взгляд, перспективное направление.

– По большому счету, это импортозамещение.

– Конечно! Мы серьезно занимаемся этим вопросом и в других подразделениях. Например, автоматизированная библиотечная информационная система у нас немецко-израильская, за её использование мы платим большие деньги. По контракту срок работы системы скоро заканчивается, и до этого времени мы должны придумать свою. Работаем над этим вместе с Российской государственной библиотекой. И обязательно сделаем. А сэкономленные средства, конечно, направим на зарплату.

– Скажите, а стимул в виде введенной вами премии за защиту кандидатской и докторской диссертаций работает?

– Да. Я очень рад, что за два года моего директорства три человека защитили кандидатские диссертации. Наш молодой ученый из отдела рукописей Иван Поляков в декабре участвовал во встрече президента с молодыми учеными в Сириусе. По возвращении он собрал ее участников из СПбГУ, Института истории РАН и других. И мы договорились, что уже созданный Центр перспективных научных проектов, который возглавляет Иван, будет заниматься не только научными проектами внутри библиотеки, но и станет петербургским координирующим объединением молодых ученых, которое потом развернем до всероссийского.

Кроме того, в прошлом году мы создали Центр восточнославянских исследований. Считаю, что сейчас это очень актуально в связи с тем, что наши западные «партнеры» сеют раздор между славянами. А ведь у нас огромная и давняя история. И мы хотим объединить усилия всех прогрессивных славяноведов, занимающихся исследованиями в этой области.

– Буквально на днях в новом здании РНБ вы открыли Информационный центр приема и облуживания читателей.

– Когда два года назад я знакомился с новым зданием, то на первом этаже увидел огромное помещение (350 квадратных метров), занятое списанной мебелью. Библиотекари признались, что их давняя мечта сделать пространство для читателей. Мы привлекли дизайнеров, разработали проект. И к 209-й годовщине работы библиотеки для читателей открыли этот центр. Помещение зонировано, там есть компьютеры, зал для лекций, зона отдыха. Теперь человек, который впервые пришел в библиотеку, сразу попадет в надежные руки наших специалистов, которые помогут ему сориентироваться, подскажут, в каком читальном зале найти ту или иную литературу, здесь же можно открыть личный кабинет.

– А что такое Центр историко-когнитивных исследований письма, чтения и библиотерапии, который вы начали создавать в прошлом году?

– Это очень интересное направление. Библиотерапию не мы придумали, она существует давно, и в быту мы с ней постоянно сталкиваемся. Интересная книга создает нам настроение, мобилизует на благородные дела, служит путеводным пособием. И этот центр будет помогать людям найти себя, определиться, особенно в трудной ситуации, когда и в обществе, и в мире так много серьезных вызовов.

У нас есть договоренность с Институтом физиологии имени Павлова РАН, с Большим университетом. Мы объединим усилия психологов, физиологов, других специалистов. Известно сколько угодно случаев, когда люди, прочитав книгу Дарьи Донцовой о том, как она победила рак, действительно справлялись с этой ужасной болезнью. Примеры такие есть даже среди моих знакомых. И здесь мы как раз создадим такую площадку, на которой сможем оказывать реальную помощь людям. А книга нам будет помогать в этом, как она делала это всегда.

– В скором времени вы намерены открыть и Кабинет академика Крачковского. Это курс на Восток?

– Не только на Восток, еще на Африку, Латинскую и Южную Америку. С этой целью мы осенью организовали первую международную онлайн-конференцию «Библиотечное дело на трех континентах»: в Евразии, Латинской Америке и Африке. И что вы думаете? Когда мы обратились с предложениями поучаствовать, откликнулась 21 страна, было представлено 35 докладов. Это много, значит, мы на верном пути, и мы будем его развивать. Конференция станет традиционной и в этом году, я убежден, привлечет еще больше участников.

Что касается мемориального кабинета академика Игнатия Крачковского… Он один из создателей советской школы арабистики и энциклопедии ислама. В свое время его вдова передала библиотеке около 20 тысяч книг, а также мебель и личные вещи ученого, всего 130 предметов.
РНБ, понимая общую заинтересованность в сохранении его памяти, договорилась лично с лидером Духовного управления мусульман России муфтием шейхом Равилем Гайнутдином о создании мемориального кабинета. Сейчас мы отремонтировали две комнаты на третьем этаже. В одной будет размещена библиотека академика, мебель и личные вещи, вторая предназначена для проведения семинаров, конференций и встреч с самым современным оборудованием. Управление займется покупкой мебели и мультимедиа. И, когда все будет готово, мы совместно откроем мемориальный кабинет.

На этой неделе в Москве, в Музее современной политической истории, закончила работу выставка, посвященная 1100-летию со дня принятия ислама Волжской Булгарией. Мы предоставили туда Кораны из наших фондов, в том числе первый, изданный Екатериной Великой в 1787 году на арабском языке. Вы бы видели, с каким уважением открывали витрину на выставке, где этот фолиант лежал!

РНБ вообще очень активно взаимодействует с музеями. Например, сейчас в Эрмитаже продолжает работать выставка, где экспонируется более 100 совершенно уникальных наших предметов. Это древние рукописи, книги и ковчег с учредительными документами, подписанными Екатериной Великой, который обычно хранится у нас в отделе рукописей. Наша библиотека и Эрмитажная всегда были своего рода сообщающимися сосудами, потому что книги кочевали из одной в другую.

– Не отсюда ли пошло выражение «Книжный Эрмитаж», которое в последнее время все чаще можно слышать по отношению к РНБ?

– Если вы пройдете по нашей библиотеке, то действительно окажетесь в музее. Потому что у нас есть уникальнейшие вещи! Это Остромирово Евангелие, которое считается древнейшей рукописной книгой, написанной на церковно-славянском языке в 1056-1057 годы. Это Лаврентьевская летопись 1377 года, по сути, первое описание истории Руси, первопечатные книги средних веков, прикованные цепями, письма Наполеона, молитвенник Марии Стюарт, с которым она шла на эшафот. Даже не верится, что они сохранились и находятся здесь. Конечно, это Эрмитаж, только книжный. И Михаил Борисович Пиотровский, когда мы говорили с ним, благословил это название.

– Вы были одним из создателей газеты «Невское время», возглавляли газету «Вечерний Петербург». Руководили Музеем Суворова и открыли Музей оловянного солдатика. Теперь возглавляете РНБ. Каково это – постоянно генерировать новые идеи?

– Без творчества ничего не придумаешь, поэтому творческие люди всегда необходимы. И здесь их достаточно. Мое дело – направить это творчество в нужное русло. И сделать все, чтобы идеи и интересные инициативы не оставались пустыми разговорами, а претворялись в реальные дела.

– У вас и семья творческая, в ней два заслуженных артиста. Дочь – балерина, педагог-репетитор Мариинского театра, преподаватель Академии русского балета, а зять руководит Театром балета имени Леонида Якобсона.

– Добавьте сюда старшего внука. В этом году он поступил на актерский факультет театрального института. Пропадает там с утра до ночи. Ему все интересно, и его там хвалят. Он еще песни пишет в стиле рэп. По выходным или ночью записывает их вместе с другом. Стихи неплохие, хотя это, конечно, не мое. Но сверстникам песни нравятся. Для меня же важно, что он трудяга, много работает и творит.

– Владимир Геннадьевич, вы родились и всю жизнь живете в Ленинграде-Петербурге. Что значит для вас этот город? Можете назвать 5 своих любимых мест?

– В таком быстротечье жизни редко оглядываешься на то, что вокруг. Но когда приезжают гости и я вожу их по городу, то каждый раз потрясаюсь и восхищаюсь вместе с ними.

Я родился в Кронштадте. И, конечно, очень люблю Якорную площадь, Петровский парк, Итальянскую гавань.

Обожаю стрелку Васильевского острова. Для меня это знаковое место.

Могу часами гулять по Петропавловской крепости, посещать выставки. Выходить на берег Невы и заходить в Петропавловский собор.
Люблю район «Чернышевской», там удивительно красивые здания. Каждый дом со своим лицом, с замечательными парадными, украшенными уникальными витражами и каминами. Сейчас они закрыты, а когда я был студентом, то специально ходил их смотреть, потому что это настоящие шедевры.

Конечно, Петроградская сторона с ее северным модерном. Я очень люблю этот архитектурный стиль. И простые пешеходные прогулки по улицам Петроградки доставляют мне огромное удовольствие, потому что я вглядываюсь в эти дома, радуюсь гармонии их линий, и душа поет!