В 2021 году по поручению генерального прокурора РФ Игоря Краснова начался сбор всех полученных материалов для обращения в суд о признании блокады Ленинграда геноцидом.

«Мы изучили региональные и федеральные архивы, привлекли экспертов, историков, специализирующихся на изучении периода блокады. Много общались с нашими блокадниками и их родственниками»,  – отметил прокурор Петербурга Виктор Мельник.

Свидетели

Супруги Юрий и Светлана Зубковы видели ужасы блокады своими глазами. Когда началась война, Юрию было всего 7 лет. В разрушенных от бомбежки и артобстрелах домах он вместе с другими ребятами искал еду. У его старшего брата Евгения от голода отнялись ноги, через некоторое время он умер.

«Женя хорошо играл на гитаре, писал картины, он мог стать художником или музыкантом, но его жизнь оборвалась. А мне пришлось жить за двоих. Тяжело это вспоминать, столько горя», –  говорит Юрий Зубков.  – Отец ушел добровольцем на фронт и погиб. Первые дни спасались от обстрелов в бомбоубежищах, подвалах, а потом перестали реагировать, слишком уж часто стреляли по городу».

«Помню весну 1942 года, как мы собирали траву, чтобы сварить суп для воспитательницы в детском саду, она умирала от голода. Спасти ее не удалось,  – вспоминает Светлана.  – Папа был на фронте, мама работала. У нас была трехкомнатная квартира, но вся семья ютилась в одной комнате, где была установлена печка-буржуйка. Мы тогда многого еще не понимали, дети. Но, как это все вынесли на себе наши родители, непонятно».

Демографическая катастрофа

Главный методист Центрального государственного архива Санкт-Петербурга Надежда Черепенина подчеркнула, что в годы войны и блокады Ленинград пережил тяжелейшую демографическую катастрофу, которая в какой-то степени носила уникальный характер. В отличие от других городов, где население погибало в результате военного насилия, артобстрелов, бомбежек, массовая гибель ленинградцев была обусловлена, прежде всего, голодом, вызванным действиями нацистов.

Ленинградцы умирали мучительной голодной смертью. А для большинства из тех, кто выжил, расплатой были многочисленные болезни, вызванные длительным голоданием.

«Фашистская блокада ставила своей целью взять город измором,  – говорит Надежда Черепенина. – В архивах имеются приказы и директивы немецкого командования, которые подтверждают, что перед оккупационными частями ставилась конкретная задача  – уничтожить население Ленинграда. В случае захвата города оставшихся жителей никто кормить не собирался, а те, кто попытался бы вырваться из блокадного кольца, подлежали расстрелу. То есть речь шла о сознательном истреблении гражданского населения, о его геноциде».

Материалы о масштабах потерь, о сложности установления точных цифр погибших были представлены суду.

В заключение Черепенина отметила роль архивистов в сборе и сохранении документов военных лет. Так, в 1944 году, когда началось широкое наступление Советской армии, вместе с передовыми воинскими подразделениями, на освобожденные территории приходили архивисты. Они собирали документы оккупантов не только как свидетельства преступного «нового» порядка. Первоначально найденные материалы использовались для выявления агентов противника, поиска пособников оккупантам. В 1950-е годы документальные трофеи были переданы на государственное хранение.

Огонь на поражение

В 2021 году в Государственном мемориальном музее обороны и блокады Ленинграда создан отдел  – Институт истории обороны и блокады Ленинграда. Его начальник, доктор исторических наук Никита Ломагин, сообщил, что представил в городском суде ряд выявленных и переведенных на русский язык немецких документов.

Эти материалы касаются планов вермахта в отношении Ленинграда и его жителей в 1941-1942 годах. Из них следует, что командование сухопутных войск нацистской Германии поставило задачу  – истребить население Ленинграда. Первый подобный приказ был отдан верховным командованием сухопутных войск вермахта 28 августа 1941 года. Речь шла о плотном окружении города, подавлении сил ПВО, разрушении водопровода, складов и всей инфраструктуры, которые обеспечивали жизнедеятельность города и способность к обороне, военные объекты подлежали уничтожению огнем артиллерии.

«Далее представили приказ по 1-й дивизии, которая находилась под Павловском. Ее командир в своем приказе отмечал, что с городом следует обходиться как с крепостью, что ни у кого не должно появиться ни малейшей жалости к голодающему населению, даже к женщинам и детям. Генерал Клеффель приказал никого не пропускать через линию фронта: «Ни один русский солдат и ни одно гражданское лицо, будь то мужчина, женщина или ребенок, не будут пропущены через наш фронт. Их следует держать на расстоянии огнем наших частей, находящихся на передовой, а все же если прорвутся  – расстреливать»,  – рассказал Ломагин.

Также были даны свидетельства инспекционных поездок по частям 18-й немецкой армии. В ходе этих поездок подтверждалась готовность войск выполнить полученные преступные приказы. Женщины, дети, старики  – все, кто бы ни попытался выйти из города вследствие голода и обстрелов, подлежали уничтожению.

«На суде были представлены документы разведки 18-й армии группы «Север», которые подтверждают, что немцы прекрасно знали о голоде в осажденном городе. «Еще один раздел  – документы СД (служба безопасности СС), касающиеся того, как развивалась ситуация в городе, глазами политической разведки. Наконец, материалы Ленинградского управления НКВД свидетельствовали о стремительном росте смертности вследствие вражеской блокады и начавшегося голода», – сказал Ломагин.

Доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник научно-исследовательского отдела института Борис Ковалев обратил внимание, что в ходе судебного процесса привлекались специалисты самых разных областей знания. Речь не только о юридической стороне дела, но и об участии историков, экономистов, ветеранов. Каждая часть была подтверждена квалифицированным заключением узкого специалиста.

«Один из важных вопросов: кто виноват в трагедии блокадного Ленинграда? Отлично известны попытки переложить вину на советское руководство. При этом замалчивались немецкие и финские документы, связанные с планами уничтожения Ленинграда,  – говорит Борис Ковалев.  – На суде я выступал в блоке, касающемся союзников нацистской Германии. Конкретно рассказывал о деятельности испанской Голубой дивизии и норвежском легионе».

Историк напомнил, что официально Испания не принимала участия во Второй мировой войне. Однако через Голубую дивизию прошло свыше 50 тысяч человек. Эта дивизия оказалась на Северо-Западе в октябре 1941 года, в августе 42-го передислоцирована под Ленинград. Принимала участие в боях до ноября 1943 года.

«Испанцы и норвежцы принимали непосредственное участие в боях. В частности в Красноборской операции. В немалой степени способствовали тому, что 80 лет назад блокада была не снята, а только прорвана. Обо всех этих фактах я говорил на суде, опираясь на собранные архивные документы из России, Германии, Испании и те интервью, что успел сделать ранее с очевидцами тех событий»,  – заявил Ковалев.

148 тысяч снарядов

В годы войны сотрудники Государственного музея городской скульптуры занимались укрытием памятников и мемориальных досок, чтобы спасти их от разрушения при обстрелах. Несмотря на все сложности блокады, в осажденном городе велся контроль состояния культурных объектов. В архиве музея сохранились акты, где составлены описания, как пострадал тот или иной памятник. К примеру, как пострадали обелиск на месте дуэли Пушкина, Ростральные колонны, памятники Некрополя, Исаакиевский собор и многие другие объекты.

«В 1944 году была создана специальная комиссия, которая подсчитывала ущерб, нанесенный городу и его сокровищам  – памятникам, дворцам, паркам, в том числе находящимся в пригородах. Скажем, при въезде в Пушкин стоит скульптура поэта, созданная скульптором Бернштамомом. Ее не успели спрятать, немецкие офицеры использовали ее как мишень. Впоследствии в скульптуре обнаружено более 150 пробоин. Все собранные свидетельства были представлены на судебном заседании», –  сказала старший научный сотрудник Государственного музея городской скульптуры Надежда Ефремова.

Она добавила, что на памятниках и исторических зданиях во многих местах до сих пор остались следы от снарядов и осколков. Их не заделывают специально, ведь это тоже часть истории города, память о непростых днях блокады.

«Город обстреливался очень плотно. Возьмем Аничков мост, на его устоях сохраняются пробоины от обстрелов. Там есть мемориальная доска, которая сообщает, что за годы блокады на город обрушилось более 148 тысяч вражеских снарядов. Немцы стреляли прицельно, чтобы стереть с лица земли все богатства города. Они прекрасно понимали, что в Ленинграде остались женщины и дети, все мужчины на фронте, и, зная это, они стреляли не переставая. Иногда обстрелы длились по 12-18 часов», – продолжает Ефремова.

Она резюмировала, что собранные сотрудниками музея документы наглядно показывают, что происходило на улицах Ленинграда. И то, какими варварскими методами действовали нацисты.