– Сергей Петрович, какой для вас самый главный итог ушедшего года?

– Мы приблизили победу над фашизмом. Он возродился, опять поднял голову. А мы снова бьемся и приближаем тот день, когда над Россией, Украиной и Белоруссией будет мирное небо. И этот день обязательно наступит.

У Запада, конечно, другие планы. Англосаксам – вернее, их верхушке, этим «золотым мешкам», – вечно Россия покоя не дает. Спать они не могут из-за наших огромных территорий, богатств. В этот раз они выбрали вот такой способ нас уничтожить – поссорив с Украиной.

Но мы победим. А вообще, я мечтаю, чтобы когда-нибудь три наших братских народа – русский, белорусский, украинский – снова жили вместе.

– У вас было когда-нибудь предчувствие, что эта трагедия может случиться?

– Никогда. Даже в самом страшном сне мне не могло присниться, что мы будем воевать с украинцами. Я представить не мог, что такой большой деятель кино Украины, как Юрий Ильенко, с которым я дружил, будет обниматься с фашистом, с бандеровцем Тягнибоком (один из лидеров украинских националистов. – Ред.).

Одни люди тебя разочаровывают, другие – восхищают. В августе я был в Донбассе, потом в Харьковской области. Выступал в Купянске. Это было незадолго до украинского контрнаступления. Как меня поразили люди! Сильные, полные чувства собственного достоинства. Читал им отрывки из своей военной программы «Бессмертный полк» – стихи Константина Симонова, Александра Твардовского. Потом читал нашу лирику, видел, как их лица потеплели, как менялось выражение их глаз.

Там было много военных – взрослых мужчин, очень спокойных, абсолютно уверенных в своей правоте. В Донецке познакомился с директором местного зоопарка. Ему за шестьдесят лет, у него несколько ранений... Какие люди!

Я на них смотрел, слушал. Это еще до референдума было. И думал: «Никакая это не Украина, и никогда ею не была. Это Россия, здесь наши люди». Мы Украине эти земли временно в пользование дали, но теперь все – пора возвращаться домой. Это будет справедливо и правильно. И все южнорусские города тоже должны вернуться – и Николаев, и Одесса.

– 2022 год вам что-то новое рассказал о Западе и о России?

– Ничего, наверное. То, что Запад хочет нас уничтожить? Так было всегда. То, что англосаксы поддерживают нацизм? А Рокфеллер до какого момента продолжал спонсировать Германию? До высадки в Нормандию, пока отправлять деньги стало уже невозможно. То, что наши враги проявляют к нам звериную жестокость? Так и это уже было в истории, я родился в 1941 году.

– Вы увидели единение или разъединение нашей страны?

– Конечно, единение. Люди у нас мудрые, терпеливые, сильные, добрые. Армии помогают, любят свою страну. А о тех, кто сбежал, кто гадости про нас говорит... Сбежали – и хорошо. Нужно забыть про них навсегда.

– Вы актер и режиссер, поэтому не можем не задать такой вопрос. Почему у нас до сих пор нет фильмов о специальной военной операции? В 1941 году советский кинематограф наравне со всей страной работал для фронта.

– Да, в 1941 году в СССР уже снимали прекрасное военное кино. Но для того, чтобы снять фильм, нужен сценарий. Значит, нужен драматург. А где сейчас наши драматурги? В лучшем случае они заняты созданием бесконечных сериалов.

Наши чиновники от культуры должны заняться этой работой: искать драматургов, возвращать их в большой кинематограф. Они должны убедить наших хороших режиссеров – таких, например, как Карен Шахназаров, – вернуться в профессию. Это сейчас важно, необходимо. Кинематограф должен поднимать боевой дух солдат, он должен фиксировать в памяти людей эти трагедии и подвиги, рассказывать о наших героях, молодых ребятах. Пора.

– Но лучшее кино о войне было создано фронтовиками.

– Безусловно. Самые великие ленты о войне сняли Сергей Бондарчук, Юрий Озеров, Григорий Чухрай, Станислав Ростоцкий. Наш великий кинематограф создали фронтовики. И наши самые выдающиеся актеры воевали.

– В ушедшем году был столетний юбилей Анатолия Папанова. Он воевал как раз под Харьковом, попал в окружение, после тяжелейшего ранения был комиссован. И уже в 1943 году поступил в ГИТИС, ныне – Российский институт театрального искусства.

– Верно. Если эти парни – прошедшие спецоперацию, возмужавшие, все видевшие своими глазами – вернутся и поступят в наши творческие вузы, тогда через какое-то время у нас появится настоящее кино о войне.

– Вопрос в том, насколько они будут своими в той среде, в столичных творческих вузах?

– Да, это вопрос. Когда я снимался в фильме «Станица», посоветовал одной молодой актрисе спеть в конце сцены какую-нибудь русскую народную песню. А она мне ответила, что не знает ни одной. Я тут же позвонил ее преподавателю. Как такое может быть? Русская актриса – и не знает ни одной русской песни! Он говорит: «У нас студенты сами решают, какую музыкальную программу изучать». Я был просто возмущен. Это же диверсия против русской культуры.

Но я верю, что и здесь у нас произойдут изменения. Во-первых, если прошедшие войну парни поступят в вузы, они же с собой принесут свой опыт, мужество, силу характера. Во-вторых, я очень надеюсь, что студенты, которые уже там учатся, повзрослеют и помудреют. Что опасность, которая нависла над страной, испытания, которые мы все сейчас проходим, заставят их понять: патриотизм – это не пустое слово. Патриотизм – способ выживания в этом мире.

ФАКТ:
Сергей Никоненко родился 16 апреля 1941 года в Москве. Всего за карьеру он сыграл более чем в 210 фильмах и сериалах. Как режиссер снял 17 кинокартин и один сериал – «Аннушка».