Совсем скоро петербургские зрители станут свидетелями удивительного новогоднего шоу от Большого Московского цирка на проспекте Вернадского и братьев Запашных. Артисты представят на сцене «Сибур Арены» представление по мотивам «Сказки о Царе Салтане» Александра Пушкина «Кабы я была царица…». Авторы обещают не просто яркие эмоции, но и поучительный урок маленьким зрителям о том, к чему в жизни нужно стремиться и что для этого надо делать.

Известный дрессировщик, директор Большого Московского цирка Эдгард Запашный в интервью нашему изданию рассказал о шоу, последствиях полученной на репетиции травмы, а также о том, как переживает кампанию по отмене русской культуры и почему цирк помогает укреплять семейные узы.

Не брал ни дня больничного

– Эдгард Вальтерович, в первую очередь хочется узнать, как идет восстановление после неудачной тренировки, на которой вы получили травму?

– Ни дня не брал себе больничного – уже на следующий день работал в цирке, ближайшие спектакли тоже не отменял. Швы мне сняли на прошлой неделе в пятницу. Сейчас шрам остался, нужно немного подождать, и только потом, говорят врачи, с помощью лазерной процедуры можно сделать его поэлегантнее.

– После таких историй не возникает желания уйти из профессии?

– Конечно же, нет, я закаленный с детства и понимаю всю серьезность и опасность нашей профессии. И своим ученикам всегда говорю, что может быть очень плохой сценарий для их жизни. Считаю, что не надо идти в профессию, если не готов к рискам. Но если выбрал этот путь, то просто обязан максимально серьезно и внимательно относиться к делу.

– Как дрессировщики справляются со страхами?

– Любая травмоопасная профессия подразумевает правильное отношение к травмам – надо быть подготовленным к ним морально. Понятно, что мы стремимся подстраховаться, чтобы минимизировать риски. Но всякое бывает. Артисты умеют заставлять себя выходить на манеж даже с травмами. Я видел своего папу, который работал с хищниками со сломанной ключицей: он был загипсован, но оставался в цирке. Его ударила лошадь – ему загипсовали всю ногу, но он на костылях продолжил работать с хищниками. Такие примеры знаю с самого детства. Это трудолюбивая профессия, а трудолюбивые люди знают о трудностях и готовы с ними идти по жизни.

Любовь к цирку – от родителей

– Вы – потомственный дрессировщик. Сразу решили пойти по стопам отца или были другие варианты?

– В какой-то момент за меня это сделали родители. Кто бы что ни говорил, но олимпийским чемпионом по фигурному катанию человек вряд ли станет, если его в раннем детстве не приведут на лед. А на коньки сейчас ставят в четыре года. Многие виды спорта подразумевают под собой тренировки с самого детства – художественная и спортивная гимнастика, синхронное плавание. А это значит, что решение изначально принимали родители, которые надеются, что дети разделят их желание.

Большая заслуга наших родителей в том, что они привили нам любовь к цирку до того, как мы осознали свое предназначение. К подростковому возрасту у нас с братом уже была искренняя любовь к цирку: мы мечтали работать артистами и много самостоятельно работали. Уверен, что в этом залог успеха – когда родители правильно направили и сделали все для того, чтобы ребенок начал получать удовольствие от работы. Династийность в цирке существует только потому, что родители являются хорошим примером, а дети с самого раннего возраста вовлечены в процесс. Они начинают любить этот мир и становятся его участниками.

– В каком возрасте вас впервые оставили наедине с хищником?

– С хищниками я начал работать только в 21 год. Животные дома у нас были всегда – и собаки, и попугаи, и черепахи. Считаю, что правильно воспитывать ребенка в окружении большого количества животных. Потому что животные дисциплинируют, воспитывают ответственность, внимание и заботу, сострадание.

Первый номер, с которым я работал, – высшая школа верховой езды. Я ездил на лошади, а она выполняла подо мной разные элементы: поднимала ноги, бегала боком, галопировала, выполняла пассаж, пиаффе...

Первый фестиваль циркового искусства мы с братом выиграли в 1997 году: мы тогда выступали как дрессировщики обезьян и жонглеры на лошадях. То есть к хищникам мы на тот момент не имели прямого отношения. И уже позже начали заниматься дрессурой хищников.

– А вы хотели бы, чтобы ваши дети пошли по вашим стопам?

– Я горжусь своей династией и хочу, чтобы она развивалась и дальше, продолжала работать в цирке. Моя старшая и средняя дочери Стефания и Глория уже работают в цирке. Вот сейчас у Стефании будет главная роль в новогоднем спектакле, она сыграет Снегурочку и выполнит некоторые свои трюки. Глория помладше, ей всего девять лет, но она уже исполняла эпизодические роли. Моя племянница, 12-летняя Ева Запашная, работает на лошадях вместе со взрослыми джигитами. Сейчас девочки много времени проводят в тренажерном зале, танцуют, жонглируют, занимаются акробатикой. Надеюсь, что мои дочери в ближайшие пару лет «выстрелят» – в самом хорошем смысле этого слова.

Российский цирк чувствует поддержку во всем мире

– Западная культура отмены дошла до абсурда – отменяется русская культура, литература, искусство. Как переживает изменения российский цирк?

– Мы столкнулись с теми же проблемами неадекватного поведения по всему миру, что и вся наша культура. Во всем этом присутствует обыкновенный человеческий фактор. Не могу сказать, что наши иностранные партнеры на все сто процентов отвернулись от нас. Могу привести много положительных примеров. Вот сейчас состоялись сразу два международных цирковых фестиваля в сентябре и октябре – в Саратове и Санкт-Петербурге. Туда приехали артисты, импресарио, директора из 15 стран мира, в том числе из Франции, Испании, Венгрии. Они готовы бороться за сохранение культурных ценностей. От нас отвернулся самый большой европейский цирковой фестиваль в Монте-Карло – это было некрасиво с их стороны. Однако нас поддержали другие цирковые фестивали, например, в Венгрии или Испании. Они сказали – война войной, а культура должна оставаться адекватной.

Если же страна ведет себя радикально, а я считаю, что Украина встала на путь радикализма в плане отношения к культуре, то тогда, к сожалению, вести с ними диалог бесполезно. Как говорится – причем здесь Пушкин? Если они сносят памятники великому поэту и переименовывают улицы, названные в честь известных ученых и композиторов, это говорит о том, что украинские власти находятся не на своей земле. Если они борются со своей историей, значит, они к ней не имеют никакого отношения. Но я верю, что рано или поздно все вернется на путь исторической справедливости, как бы грустно и обидно ни было сейчас.

– В ноябре в Санкт-Петербурге состоялся международный фестиваль циркового искусства «Без границ» в ответ на запрет участия наших коллективов в Монте-Карло. Как отреагировали иностранные коллективы на приглашение? И смогут ли такие фестивали стать ежегодными?

– Фестиваль в Саратове «Принцесса цирка» уже стал ежегодным, раньше он проводился раз в два года, но Министерство культуры и Росгосцирк утвердили концепцию, что он будет ежегодным. Надеюсь, что фестиваль «Без границ» тоже станет ежегодным – он более тяжелый в плане финансовой поддержки, но надеюсь, что ничего в худшую сторону не изменится и он сохранит свою деятельность.

Конечно, такой фестиваль имел ряд показательных моментов, которые являются особой гордостью. Когда я объявил на фестивале, что к нам приехал артист с Украины Эрнест Пальчиков, ещё до начала номера его встретили бурными аплодисментами. Публика понимала, на какой героический шаг пошел этот артист. Ему авансом отдали свою благодарность и тепло.

А когда в конце своего номера Иван Дефорж, дрессировщик животных из Франции, остановил музыку и произнес: «Я люблю тебя, Россия!» – это было не просто неожиданно, но очень приятно. Такие моменты запоминаются на всю жизнь. Людям важно понимать, что в этом безумии, которое творится вокруг нашей страны, все-таки есть большое количество адекватных людей, которые не боятся высказывать свое мнение. Хотя в какой-то степени они рискуют сами оказаться под ударом.

– Как можно противостоять кампании по отмене русской культуры?

– Во-первых, надо быть более активными в плане информационной борьбы за справедливость. Во-вторых, нам надо пересмотреть культурную позицию внутри страны. Всякие «Дани Милохины» вначале разрушают страну изнутри, а потом снаружи. А ведь на них подписаны миллионы наших граждан…

Считаю, что не надо бояться принимать меры, если мы хотим, чтобы общество росло здоровым и воспитывалось на наших ценностях. Нужно приводить в пример наших героев. К примеру, ещё до начала специальной военной операции молодой дрессировщик Виталий Смолянец спас двух людей: он вытащил их из-под фуры, а сам не успел перепрыгнуть через бордюр. В результате ему грузовиком оторвало ноги. На сегодня он единственный дрессировщик в мире, который работает со львами на протезах. Но кто-нибудь знает о его подвиге? Он не просто спас двух людей, но стал Маресьевым в культуре. У нас есть свои герои и хорошие мотиваторы для тех, кто попадает в трудную жизненную ситуацию.

Артист работает, когда все отдыхают

– Вы привезете в наш город новогоднюю программу «Кабы я была царица…», первый показ которой состоится 30 декабря. Почему нужно прийти на шоу братьев Запашных?

– «Кабы я была царица» – это спектакль по знаменитому произведению Александра Сергеевича Пушкина, «Сказке о царе Салтане». Мы постарались максимально окунуть зрителя в атмосферу сказки. Такой канонической, добротной сказки, со всеми необходимыми ее сказочными инструментами. Где оживают персонажи, которых вы воображали, когда читали пушкинские строки. Конечно, увидите вы их глазами наших авторов, которые их визуализировали, работали над режиссурой и костюмами. Но вы их точно узнаете! Режиссер шоу – Аскольд Запашный, он бы, конечно, рассказал о нем гораздо больше. А я как директор хочу сказать, что Большой Московский цирк делает все для того, чтобы зрители хотели к нам вернуться. Работа над качеством наших программ – это одна из ключевых задач коллектива. Именно поэтому уже сейчас почти все билеты на наши представления распроданы. Это радует и заставляет наращивать темп, потому что зритель нам верит, благодарит нас такими авансами.

– Пушкина по-разному воплощали практически во всех видах искусства, а что общего между Пушкиным и цирком?

– Мы рассказываем сказку Пушкина языком цирка, в котором трюк является доминирующим – со всеми удивительными возможностями человеческого тела и человеческих способностей. Они дополняют сказку тем, что сами являют собой чудо, сказку в жизни. Цирк – это сказочное искусство, в нем возможно то, на что обычно человек не способен – летать, прыгать, гнуться, работать с животными, с которыми в обычной жизни он никогда не встречается. Так что это двойная сказка в такой красивой обертке.

Новый год должен быть сказочным. И мы будем этому способствовать все новогодние праздники. Профессия артиста существует для того, чтобы работать, когда другие отдыхают. Мы стараемся делать все для того, чтобы у семьи была возможность провести время вместе, увидеть хорошее представление, порадоваться и, возможно, сблизиться еще больше.

– И как, это удается?

– Надеюсь, что да. Недавно ко мне подошел администратор и рассказал о просьбе одного мужчины. У него разладились отношения с женой, и он попросил сфотографироваться с ними. Мне сделать это нетрудно и даже приятно, потому что, возможно, таким способом я помогу спасти их брак. Девушка увидит, что мужчина готов ради готов на поступки, ее сердце растает, и все в семье наладится. Из таких мелочей и складывается жизнь.

Блиц-опрос для Эдгарда Запашного:

– Сколько животных сейчас в Большом Московском государственном цирке?

– У нас есть штатные сотрудники – 14 тигров, три льва, больше 20 лошадей, один слон, два медведя, восемь попугаев и шимпанзе. Но есть и животные, которые приезжают под программу, поэтому сейчас в программе три слона, пять крокодилов и несколько морских тюленей.

– Какие животные самые неподдающиеся дрессуре?

– Животные с высоким интеллектом и высокой природной агрессией, например, гориллы. Они умные и опасные. Я горилл в цирке не видел. Но видел хронику, как в зоопарках пробовали с ними работать, но ничего хорошего из этого не вышло.

– Что самое сложное в работе дрессировщика?

– Самое сложное – принять решение стать дрессировщиком и понять, что большая часть жизни циркового артиста – репетиции. А еще нужно понять, что твои животные проживут меньше тебя. Многим кажется, что у нас потребительское отношение к их жизни, но никто не видит, как мы ухаживаем за старыми и больными тиграми и собаками, ставим уколы, кормим витаминами.

– Не было соблазна выдрессировать женщину или ребенка?

–  Нас всех дрессируют, и мы все живем по определенным правилам. Вначале нас учат родители, потом в детском саду, школе, институте. А если человек выходит из-под контроля, его наказывают. Только люди называют это воспитанием, а дрессировщик – дрессурой.

– Цирки в России и мире – это надолго?

– Цирк очень древнее искусство: битва гладиаторов и конные скачки в Колизее – это все тоже цирк. Другое дело, что меняется форма, популярность, но в любом случае цирк – неотъемлемая часть культуры, которая аккумулирует трудолюбивых людей. Даже тот факт, что у нас с вами появились домашние животные, – тоже результат работы дрессировщиков.