Член правления Российского общества психиатров Владимир Курпатов четверть века прослужил на кафедре психиатрии Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова, был главным внештатным психиатром Туркестанского военного округа во время войны в Афганистане, помогал восстанавливаться военнослужащим и гражданским лицам после аварии на Чернобыльской АЭС и после чеченских кампаний.

«Безусловно, я готов войти в штаб по психологической реабилитации возвращающихся из зоны СВО. Когда начались военные действия в Афганистане, я был послан в Туркестанский военный округ и оказывал помощь военнослужащим с острыми психическими состояниями. Затем я вернулся на кафедру психиатрии ВМА и несколько лет возглавлял отделение по реабилитации комбатантов. У меня тогда душа болела за них, я видел, в каком состоянии они находились. Я 10 лет был главным психотерапевтом Комитета по здравоохранению Петербурга, и все годы я продвигал идею создать реабилитационный центр комбатантам на базе Госпиталя для ветеранов войн. Тогда это не получилось, к сожалению», – рассказал «Петербургскому дневнику» Владимир Курпатов.

Он говорит, что сейчас очень переживает за наших ребят и их семьи.

«Потому что я знаю, насколько тягостно возвращаться этим военнослужащим в обычную жизнь, не будучи адаптированными. Почему я говорю именно о комбатантах? Потому что они ведь никогда сами не обращаются. Им нужна целая система организации помощи, чтобы психологи, соцработники с ними вели разговоры, как-то приглашали. Если не проявлять активность в рамках их реабилитации, они будут оставаться в стороне», – считает доктор медицинских наук.

Он говорит, что семьями военнослужащих заниматься проще, а вот у комбатантов другая психология.

«У них психология «Я сам справлюсь». А семьи более заинтересованы в получении помощи, и мы уже сейчас должны это делать. Ведь уже есть матери, жены и дети погибших. Дай бог, чтобы сейчас это было сделано. Сейчас другая война. Это действительно абсолютно новая ситуация. Мне 75 лет, и я не могу сопоставить психологию нашего поколения и современного поколения с точки зрения психического состояния наших военнослужащих. Психология военнослужащих кардинально изменилась, и это надо иметь в виду. В том числе и тот факт, что мы воюем с соседями, со славянами. Это тоже имеет огромное значение, и это тоже скажется на всех нас», – убежден Владимир Курпатов.

Он также всячески поддерживает возрождение психиатрии и психотерапии в той части, которая направлена на военнослужащих.

«Я 26 лет прослужил на кафедре психиатрии ВМА. А сейчас на этой кафедре нет ни одного военнослужащего. Ситуация очень непростая. Мы с коллегами с января начнем работать в обычных психоневрологических диспансерах, будем рассказывать им о ПТСР (посттравматическом стрессовом расстройстве), о том, как оказывать помощь этим лицам.

Психотерапия у нас, к сожалению, разрушена, поэтому из профессионалов остаются психиатры и психотерапевты, которые работают в ПНД. К ним будут обращаться и семьи, и после демобилизации сами военнослужащие, а специальной службы как не было, так и нет.

Я сейчас руковожу центром психотерапии и психосоматики в частной клинике, и ко мне приходят десятка два подопечных из моей же клиники, у которых то муж, то сын в зоне СВО. Я вижу, какая необходимость в психологической помощи. Я даже не ожидал такого всплеска острых переживаний. Поэтому я буду участвовать в штабе, так как большую часть жизни я был в эпицентре таких событий», – сообщил Владимир Курпатов.