В 2009 году в Санкт-Петербургской государственной филармонии джазовой музыки был создан Jazz Philharmonic Orchestra – профессиональный биг-бэнд, в состав которого вошли одни из лучших молодых джазовых музыкантов города. Сегодня в своих выступлениях они продолжают лучшие традиции мирового джаза.

В беседе с «Петербургским дневником» руководитель оркестра, известный саксофонист Юрий Богатырёв, и музыкальный директор коллектива Александр Козлов рассказали о том, как составляется музыкальный репертуар, чем петербургская школа джаза отличается от московской и не только.

Расскажите, как пришло решение о создании джазового оркестра?

Юрий Богатырёв: Оркестр был организован нашими друзьями и коллегами – двумя саксофонистами Сергеем Богдановым и Кириллом Бубякиным. Это мои сокурсники из училища Мусоргского. Изначально это был нонет – то есть в ансамбле было всего девять музыкантов. Серёжа писал аранжировки, а Кирилл руководил всем процессом. Через какое-то время выросла мысль собрать большой оркестр, это было 13 лет назад.

Так я и Саша Козлов попали в первый состав оркестра. Около 9 лет мы играли таким образом и через многое прошли вместе. Позже Серёжа Богданов собрал свой оркестр, а Кирилл остался с нами, но в этом году он отправился осваивать новые музыкальные горизонты. Теперь руководство оркестром перешло ко мне, а Саша Козлов занимается музыкальной частью – исполняет роль музыкального директора. Вместе стараемся всё делать на самом высшем и достойном уровне.

Александр Козлов: Сейчас у нас сформировался постоянный состав – 16 профессионалов, о всех за короткое время и не расскажешь. Есть как молодые, яркие музыканты, так и корифеи своей области. Например, на трубе у нас Иван Васильев – бывший участник группы «ДДТ». Антон Боярских – тромбонист, очень деятельный музыкант, который создает интересную современную музыку, а также пишет аранжировки – как для больших оркестров, так и для малых составов. Роман Салмасов – замечательный контрабасист, который, кстати, переехал в Петербург из Москвы. Обычно случается наоборот (смеется). Дмитрий Братухин – пианист, который очень интересен тем, что владеет множеством стилей – от суперсовременных до классических.

Каждый участник коллектива вносит свое влияние в звучание оркестра. Все вместе это соединяется в единый хороший звук.

Какая идея лежала в основе оркестра изначально?

Юрий Богатырёв: Музыкантам всегда интересно попробовать себя в оркестре. Когда играешь в малом составе – 4-5 человек, это определенное звучание, набор музыки, эмоций и звука. А оркестр – это масштабнее во всех отношениях, поскольку он может играть и супергромко, и супертихо, там гораздо больше нюансов и больше возможностей попробовать что-то новое. Всегда есть великолепные аранжировки для оркестра, которые тоже интересно применить на деле.

В первую очередь это была группа единомышленников, которым нравилась примерно одна музыка?

Юрий Богатырёв: Можно сказать, что да. Действительно, инициаторами создания оркестра выступили ребята, которые на тот момент увлекались творчеством Тэда Джонса и Мела Льюиса – это американские трубач и барабанщик. Стиль их музыки, аранжировок довольно плотный и агрессивный, но именно это производит впечатление. Сейчас, за все время существования нашего коллектива, мы значительно расширили варианты музыки, которую можно исполнить. Сегодня мы практикуем в своём творчестве множество современных направлений, которые очень обогатили наш репертуар.

Стояла ли изначально перед оркестром задача отличаться от остальных джазовых коллективов города?

Юрий Богатырёв: Изначально такой задачи не было. У нас просто был проверенный материал, который мы брали за основу своих выступлений и наслаждались тем, как это звучит, и самим процессом. Это были различные аранжировки Тэда Джонса и Мела Льюиса, Дюка Эллингтона и других известных джазовых музыкантов. Но очень скоро мы начали добавлять что-то новое, что-то своё. Например, интересные аранжировки как на свои композиции, так и на композиции других, хорошо известных музыкантов. Постепенно мы начали выстраивать свой индивидуальный стиль.

Я бы сказал, что сегодня мы придерживаемся классических традиций джазового звучания. С одной стороны, это Дюк Эллингтон и Каунт Бейси – такое очень колоритное, подлинно джазовое звучание оркестра. И в то же время мы добавляем что-то современное, например – музыку из репертуара оркестра Уинтона Марсалиса.

Есть ли на сегодняшний день у коллектива свой индивидуальный «почерк» в том, что касается репертуара?

Юрий Богатырёв: Конечно, добавляя свои аранжировки и самостоятельно написанные композиции, постепенно мы сформировали свой стиль. В репертуаре оркестра присутствуют аранжировки и композиции Александра Козлова – нашего музыкального директора, Дмитрия Братухина – нашего пианиста, Антона Боярских – нашего тромбониста. Также у нас есть целая программа «Музыка петербургских композиторов», в которую мы включили музыку петербургских авторов, джазменов и исполнителей. Таким образом, у нас есть материал, который играем только мы. Это и отличает нас от других коллективов.

Александр Козлов: Благодаря тому, что наш оркестр стал государственным, как бы это нескромно ни прозвучало, но мы самый некоммерческий коллектив Петербурга. Мы можем позволить себе играть что-то более интересное в музыкальном смысле, копать вглубь, находить какие-то тайные звуки. То есть не просто играть только то, что нравится широкой публике. Для нас важно, чтобы сами музыканты получали удовольствие от того, что они делают, тогда и зрители тоже обязательно получат удовольствие.

Расскажите подробнее о музыке петербургских композиторов, которая сегодня есть в вашем репертуаре

Юрий Богатырёв: Это композиции наших коллег-современников, пишущих музыку, которая нам действительно нравится. Мы берем эти композиции в репертуар, пишем аранжировки. Также мы исполняем музыку уже известных петербургских композиторов – таких как Андрей Петров, Анатолий Кальварский и Евгений Маслов.

Вы несколько раз упомянули именно о петербургских композиторах. Значит ли это, что есть отдельное, «петербургское», направление джаза?

Юрий Богатырёв: Мне кажется, сейчас эти понятия очень размыты – и там и там есть невероятные профессионалы и джазовые величины. В Москве их, конечно же, больше, так как это большой город. Но там и там мы придерживаемся джазовых традиций и канонов.

Придерживаться канонов – не значит останавливаться в прошлом и не давать себе развиваться?

Юрий Богатырёв: Когда я говорю о канонах – это, скорее, некие маркеры, по которым слушатель понимает, что эта музыка имеет под собой основу, корни. Когда оркестр звучит, всегда чувствуется, что ребята проработали основы, фундаментальные вещи. Чувствуется преемственность, ведь связь поколений важна везде. В том числе и в музыке. Поэтому мы стараемся максимально придерживаться преемственности. Это ни в коем случае не исключает чего-то нового в творчестве и интересных экспериментов.

Кого в большей степени вы видите своей аудиторией – истинных ценителей джаза, которым ближе «андерграундное» звучание, или это джаз «для всех»?

Юрий Богатырёв: Я бы сказал, что в первую очередь наша аудитория – это любители и ценители джаза. Те, кто понимает и разбирается в этой музыке. Но в то же время мы уделяем много внимания и тем слушателям, которые близко с этим музыкальным направлением не знакомы. Сейчас у нас есть специальная программа для детей и школьников «Диалоги с Биг-Бэндом». Она проходит раз в месяц по воскресеньям. В рамках этой программы мы общаемся с оркестром – я задаю музыкантам вопросы, они на них отвечают, а в антракте ребята-слушатели пишут свои вопросы для музыкантов. А во втором отделении мы на эти вопросы отвечаем. Одной из своих задач мы ставим популяризацию джазовой музыки среди подрастающего поколения, и было бы здорово вдохновить ребят начать серьёзно заниматься музыкой.

Александр Козлов: Кроме того, у нас есть прекрасные классические свинговые программы. Один из наших концертов называется Time to Swing – «Время свинговать». В основном в нем звучит самая известная биг-бэндовая музыка – это музыка знаменитых американских джазовых композиторов, руководителей оркестров – Каунта Бейси и Дюка Эллингтона.

Также у нас есть программа, включающая в себя латиноамериканскую музыку – «Вечер в стиле мамбо». Специально для нее мы приглашаем к сотрудничеству перкуссионистов. Такие эксперименты интересны всегда, и мы к ним открыты.

Разделяете ли вы каким-либо образом программы для ценителей джаза и его любителей?

Александр Козлов: Когда мы строим программу, исходим из того, чтобы она производила впечатление как на искушенного слушателя, так и на любителя. Такой баланс, безусловно, найти можно, и секрета здесь на самом деле нет. Когда ты видишь профессионала, который исполняет свою работу безупречно, – это всегда производит впечатление. Поэтому мы в первую очередь ориентируемся на то, чтобы сделать все профессионально, прорабатывая каждую деталь, и в то же время ищем возможности и варианты, чтобы не играть суперпопулярные, «избитые» вещи. Важно, чтобы и нам самим было интересно.

Одним из главных критериев при составлении программы для нас является тот факт, чтобы в ней, с одной стороны, было что-то необычное, интересное, сложное.

С другой стороны – что-то понятное и узнаваемое. Поэтому мы балансируем.

Каждая программа четко отрепетирована или же джаз – это всегда импровизация?

Юрий Богатырёв: В любом случае, джаз – это всегда заготовленное и отрепетированное дело. Любая импровизация – это настолько хорошо выстроенная и отрепетированная музыка, что когда мы находимся в моменте выступления, то на месте понимаем, чувствуем, какой из подготовленных нами вариантов сейчас лучше сработает. Мы не выходим на сцену с пустой головой и мыслью «что родится, то родится». Выступление складывается, когда у нас есть наработанный, отрепетированный багаж – прожитый момент. Тогда на сцене происходит та самая магия.

Особенно это касается оркестра, в котором 16 человек. Когда мы выходим на сцену, важно, чтобы все понимали, что произойдет.

Поговорим о новом сезоне. Его «звучание» чем-то отличается от предыдущих?

Юрий Богатырёв: Да, сейчас мы максимально ориентируемся на то, чтобы дополнить нашу программу. Мы хотим, чтобы она была более, скажем так, современной и трендовой. Современной – не в плане «навороченной». А в плане того, чтобы она была понятной слушателю, но в то же время звучала необычно.

Александр Козлов: Кроме того, мы по-новому подошли и к «визуальной» составляющей нашего оркестра. Специально для этого мы пошили новые концертные костюмы. Это было целое предприятие! Во-первых, мы шили их в петербургском мужском ателье, основатель которого является большим любителем джаза. Совместно мы детально прорабатывали все нюансы костюмов. Задача была в том, чтобы через 20-50 лет, когда люди будут смотреть на фотографии с наших выступлений, у них возникало ощущение того, что мы действительно приверженцы петербургской школы. Уже в декабре можно будет увидеть нас в новом образе.

Расскажите о планах на ближайшее будущее.

Александр Козлов: Сейчас мы готовим большие рождественские концерты, которые пройдут 25 декабря и 4 января. Кроме того, полным ходом идет подготовка к празднованию 14-летия нашего коллектива, которое состоится 18 января 2023 года. Мы представим праздничную программу, которая будет включать в себя все самое лучшее из репертуара нашего оркестра. А еще 14 января мы впервые в России исполним сюиту Дюка Эллингтона Black, Brown and Beige («Черный, Коричневый и Бежевый») в Филармонии имени Шостаковича.