События осени-зимы 1922 года являются отправной точкой для создания СССР. Сто лет назад был разработан проект Союзного договора, заложивший принципы существования огромной страны. Распад этой страны в 1991 году часто связывают с ошибочным выбором концепции создания СССР – с победой варианта Ленина, а не Сталина.

Так ли это и в каких условиях происходил процесс подписания Союзного договора 1922 года, ставшего основой будущей Конституции СССР, мы поговорили с кандидатом исторических наук, доцентом Института истории СПбГУ Ильёй Сергеевичем Ратьковским.

– Как шла дискуссия о принципах создания СССР?

– В обстановке глубокого внутриполитического кризиса. Позиции ключевых деятелей партии – Сталина, Ленина, Троцкого, Каменева, Зиновьева – кардинально отличались. Принципы создания СССР увязывались в том числе и с пониманием лидерами партии основ внешней политики. Ленин, как известно, отстаивал идею мировой революции, Сталин и его окружение склонялись к построению социализма в отдельной стране.

– Первоначальный проект Союзного договора был условно «сталинским»?

– Да, это был проект конституционной комиссии под председательством Куйбышева, в которой преобладали именно сторонники Сталина. Он предусматривал вхождение республик в состав РСФСР на правах автономий. Сталинский план был экономичным и целесообразным – в плане использования общих ресурсов для внешней и внутренней политики.

Кроме того, существовала проблема автономий РСФСР: в её состав входили 11 автономных республик, 10 областей и 1 автономная трудовая коммуна (Карельская, с 1923 года – автономная республика. – Прим. авт.). Многие из этих автономий либо территориально, либо по населению и промышленному потенциалу были неизмеримо больше, чем любая из потенциальных республик!

Для Сталина было очевидным: если бы осуществился условно «ленинский федеративный план» равноправного вхождения национальных республик в состав СССР, точно того же равноправия потребовали бы различные автономии внутри РСФСР! Что потом и случилось. Так что первоначальная поддержка сталинского проекта вступления республик в состав РСФСР была закономерной.

– Что же случилось, почему в итоге был поддержан «ленинский план»?

– Против проекта Сталина выступили руководители компартии Грузии: Махарадзе, Мдивани, Окуджава и другие. Они даже грозили отставкой всего руководства компартии Грузии. Их возражения сводились к ущемлению грузинской автономии. По существующему плану она входила в РСФСР автономией не первого уровня, а второго – в составе объединенной закавказской автономии, вместе с Арменией и Азербайджаном. Их представители, кстати, сталинский проект поддержали.

Украинские коммунисты проект вообще не обсуждали, а фактически потребовали независимости Украины. Представитель Киева Раковский смог добиться встречи с Лениным в Горках 25 августа, где изложил украинское видение ситуации... Независимая Украина подавалась им как основа для несения революции вовне: в Галицию, Буковину, в «украинские» польские территории. Налицо была близость позиций Раковского и Троцкого. Идея мировой революции и здесь увязывалась со статусом республик!

В итоге Москва пошла на большие уступки республикам – но в рамках сталинского плана об их вхождении в состав РСФСР. Им разрешили иметь своих представителей в Президиуме ВЦИК, согласовывать назначение общесоюзных наркоматов, даже назначать в заграничные представительства наркоматов иностранных дел и внешней торговли своих представителей. Наркомат финансов из общесоюзного был переведен в разряд союзно-республиканских.

Комиссия приняла этот компромиссный проект за основу и рекомендовала его пленуму ЦК.

– То есть все уже договорились между собой?

– Абсолютно верно. И тут Ленин предложил совершенно другой проект союзного государства. Федеративный. С ещё большими уступками местным республикам. Это вызвало недовольство со стороны Сталина, который видел в этом нарушение всех прежних договоренностей.

Грузинским коммунистам удалось вывести конфликт, вроде бы улаженный путем уступок центра, на новый уровень. К этому периоду уже сколотился сильный антисталинский блок из ключевых советских деятелей. Здесь можно прямо указать на Каменева, через которого и связались грузинские коммунисты с Лениным, но имелся еще ряд политических фигур, которые изменили всю ситуацию.

Ленин возвращался в политику после продолжительной болезни. Помимо Каменева против Сталина в той или иной степени выступили Зиновьев и Троцкий. Именно в этот момент споры о форме создания будущего государства стали началом спора о возможности мировой революции. Ленинский федеративный проект хорошо с ней сочетался – будущие республики просто входили бы в уже созданное союзное государство.

В итоге ленинские указания были учтены комиссией ЦК. Постановлением Пленума ЦК РКП (б) от 6 октября 1922 года признавалась необходимость заключения договора между Украиной, Белоруссией, Федерацией закавказских республик и РСФСР об объединении их в Союз Социалистических Советских Республик. С оставлением за каждой из них права свободного выхода из состава Союза.

– Но борьба на этом не закончилась?

– Да, Ленину после победы требовалось закрепить успех. Спор переносился на места. Особенно острой продолжала оставаться ситуация в Закавказье – амбиции грузинского руководства остались.

19 октября на расширенном пленуме Тифлисского комитета партии члены Грузинского ЦК Цинцадзе, Окуджава, Кавтарадзе и Махарадзе поддержав решение пленума 6 октября, одновременно объявили о необходимости ликвидации Закавказской федерации. Вскоре грузинские коммунисты написали жалобу на Орджоникидзе, обвинив его в склоках и грубости. Отчасти это имело место. Противостояние между Орджоникидзе и грузинским партийным руководством приняло личностный характер. Орджоникидзе называл руководителей Грузии «лоточниками», те обвиняли Орджоникидзе в предательстве грузинских интересов.

Ситуация дошла до рукоприкладства: Орджоникидзе отвесил пощечину члену ЦК КП (б) Грузии Кабахидзе. Так возникло «Грузинское дело». Комиссия Дзержинского, рассмотрев инцидент, приняла сторону Орджоникидзе, считая, что у него было основание ответить на оскорбление. Ленин потребовал предоставить ему все документы комиссии, включая заявление пострадавшего Кабахидзе. Он обратился в РКИ к Сольцу. А тот сообщил, что заявление Кабахидзе «пропало». Следует отметить, Дзержинского и Сольца многое связывало, начиная с совместного обучения в Первой Виленской гимназии. Тесные связи у Сольца были и со Сталиным.

Так или иначе, документы «затерялись», и Ленин мог только возмущаться «великодержавностью» Сталина, Орджоникидзе и Дзержинского, написав впоследствии специальную статью по этому поводу.

– В ходе «Грузинского дела» Ленину и его сторонникам не удалось разбить «сталинскую группу»?

– Именно. Сталин сохранил в целом свои позиции. У Сталина оставалась возможность при изменении ситуации скорректировать основы СССР. Это и произошло позднее, уже после создания 30 декабря 1922 года СССР. Союзный договор редакции Ленина был существенно откорректирован в Конституции СССР 1924 года уже в редакции Сталина – за счёт передачи больших полномочий центру.

– На ваш взгляд, победа «ленинского плана» стала «миной замедленного действия», которая привела к распаду СССР?

– К распаду СССР привел целый комплекс факторов. Победа «ленинского плана» не предопределила этот распад. Но она сделала саму государственную систему более проблемной, а взаимоотношения Москвы и национальных республик – более сложными.