Артист признается: никогда бы он не рискнул написать книгу, если бы не карантин – и не историк балета и педагог Ирина Дешкова. Про него писали много, но сам он взялся за перо впервые. Помогла любовь к мемуарной литературе и дневниковые записи, которые он вел с 1985 по 2003 год.

«БАЛЕРУН РОДИЛСЯ»

«Когда няня развернула пеленки и увидела мои ноги, она серьезно сказала: «Балеруном будет». Меня с детства все вокруг и называли «балерун», – вспоминает Николай Цискаридзе.

Главным человеком в жизни он считает маму – учительницу математики и физики. Для нее быть учителем означало быть примером во всем.

«Мама три раза в неделю ходила в парикмахерскую. Когда же я спрашивал, зачем она это делает, отвечала: дети все видят», – делится артист.

Именно мама водила его в театр. И, заметив любовь сына к балету, отдала его в Тбилисское хореографическое училище, хотя, по словам Николая Цискаридзе, все родственники считали, что неприлично быть артистом.

ПРАВДА ДОРОЖЕ

В книге он старался писать не о личном, а о профессии. А еще обходить острые углы, помня знаменитую фразу Фаины Раневской: «Если я напишу книгу, это будет книга жалоб без предложений».

Но убрать все неприятное не получилось – правда дороже.

«Я там очень честно рассказываю, что у меня вышло, а что не вышло в жизни», – считает Цискаридзе.

Вот как описывает он первую встречу со своим учителем в Московском хореографическом училище Петром Пестовым: «Я протянул ему свои красивые розы. Он взял цветы и швырнул на подоконник. С этой минуты мы невзлюбили друг друга. Я с детства обожал цветы, а он их взял и швырнул».

Нелегко пришлось и на занятиях. Юному Николаю было обидно, он шел танцевать, а его заставляют заниматься гимнастикой и качать пресс: «Меня положили на полотенце и заставили делать какую-то физкультуру. Мало того, Ирина Ивановна на первом же уроке села на меня – и я растянулся в шпагат. Сразу! С диким криком. Я крикнул так, что меня слышно было в Москве».

ВСТРЕЧИ С ВЕЛИКИМИ

После окончания училища Николая Цискаридзе приняли в Большой театр.

«Судьба распорядилась так, что в возрасте 23 лет я оказался среди замечательных, талантливых людей», – пишет он.

Модельер Юбер Живанши привез ему из Парижа для театрального костюма бархат, серебряный крест со стразами Сваровски и брошь. А принцесса Диана, которая из-за протокола не могла его выделить при всех, послала в гримерку цветы и медаль со своим изображением.

Однако путь к славе не был усыпан розами. Его жизнь сопровождали разочарования, травмы и, конечно, интриги. Для самого танцовщика Большой – это «совсем не те люди, которые оказались там у власти, как калиф на час». Это люди, которые в нем служат. Николай Цискаридзе гордится тем, что и сейчас к нему в театре относятся с большой теплотой. «Такое отношение нельзя купить или получить благодаря посулам и лести. Его можно только заслужить», – уверен он.

АКАДЕМИЯ БАЛЕТА

Артист рассказывает: когда ему предложили возглавить Академию русского балета имени Агриппины Вагановой, у него состоялся разговор с президентом России Владимиром Путиным. Тот предупредил, что поначалу новому главе будет сложно, потому что в учебном заведении много что необходимо менять. «Но я не подозревал степень развала, который был в этой школе на момент моего назначения», – признается артист.

Он не скрывает: поначалу действительно было трудно. Но он уже почти 10 лет как ректор. «Я готов послать открытку всем, кто уверял, что я не продержусь здесь и десяти дней», – иронизирует он.

«Я десятый год хожу по этому уникальному заведению и что-то для него делаю. Я так счастлив, что это случилось именно здесь», – говорит Николай Цискаридзе.

По его словам, книга «Мой театр» охватывает только половину его танцевальной карьеры, и в будущем он планирует выпустить ее продолжение.