– Олеся, вы пришли в Ленком по приглашению Марка Захарова.

– Я с благодарностью и нежностью вспоминаю Марка Анатольевича. Он взял меня на свой курс в ГИТИСе, потом принял в театр.

Поначалу я испытывала парализующий страх, находясь рядом с Николаем Караченцовым, Олегом Янковским, Александром Абдуловым. Как-то на репетиции спектакля «Варвар и еретик» Леонид Сергеевич Броневой произнес, обращаясь ко мне: «Марфа, хочешь на рулетку?» Моя героиня должна была восторженно отозваться. Но я издала лишь: «У-у-у» – и попала с нервным срывом в больницу.

– В то время увидеть вас на сцене можно было не слишком часто. А вот с приходом Марка Варшавера ситуация изменилась. И сейчас вы переживаете настоящий ренессанс.

– Да, в своем театре я не была востребована, больших ролей, тем более в постановках Марка Анатольевича, у меня не было. Но я очень много играла на стороне, в антрепризе, которую Захаров не очень жаловал. И только в последние два года у меня в Ленкоме появилось много работы.

– И очень разноплановой. Одна «Поминальная молитва» чего стоит. Трудно ли было вам решиться на роль Голды в воссозданном спектакле?

– Когда директор мне предложил эту роль, я попыталась отказаться. Зачем? Если ушли большие артисты, то и спектакль должен уйти и остаться лишь в памяти. Но я очень доверяю Марку Борисовичу Варшаверу, который сказал: «Олесенька, верьте мне!»

Я очень сомневающийся в себе человек, поэтому для меня, как для любого артиста, крайне важно, когда в него верят. Я поверила, и сейчас, когда не занята в сценах, я все время слушаю, как он идет, как реагирует на него зал. И испытываю абсолютное счастье. Александр Лазарев так бережно и с такой любовью возобновил этот спектакль, что, думаю, Захаров был бы рад.

А для молодых артистов прикоснуться к такому материалу большое счастье. Потому что, когда ты его играешь, становишься как будто немножко лучше. Я приводила на этот спектакль своих детей. И они вернулись чуть другими.

Спектакль получился. И я думаю, что Марк Анатольевич там, наверху, благословил нас.

– Роль Голды в вашем исполнении стала для многих неожиданностью. Все привыкли к тому, что ваше амплуа – комедия. Вас это не задевало?

– Если раньше, когда я была совсем молодая, мне хотелось, чтобы все говорили, мол, Олеся Железняк такая разноплановая, то сегодня к этому я отношусь совершенно спокойно. Меня абсолютно не обижает, когда говорят, что я комедийная артистка. Я сама отношусь к себе с огромной иронией и юмором. Мне нравится экспериментировать на сцене. Хотя про себя не могу сказать, что я такая уж веселушка, душа компании. Так как много приходится работать, в жизни я, наверное, скорее тихая. Я больше на сцене такое впечатление произвожу.

А вообще, со временем уже не важно, как тебя воспринимают, – драматической или комедийной актрисой. Слава Богу, что есть интересная работа. Мне нравится то, что я делаю. Я к этому отношусь так.

– В сентябре состоялась премьера спектакля «Последний поезд», где вы играете главную женскую роль Люси Купер, в которой прославилась Фаина Раневская. Наверное, это усложнило вхождение в образ?

– У нас немного другая история. То есть пьеса та же, но прочтение ее режиссером Антоном Яковлевым другое. Прошло время, да и публика сегодня не та, что была 40 лет назад.

Мы с Виктором Раковым играем пожилую пару, но не стариков. И хотим донести до каждого зрителя историю отношений родителей и детей. Признаюсь, когда я впервые прочитала инсценировку Сергея Плотова, то очень плакала, потому что поняла: мне и играть-то в ней ничего не надо, настолько я понимаю эти взаимоотношения. Это очень жизненная история.

Сейчас мы на двоих с Игорем Бочкиным репетируем спектакль по пьесе Алексея Арбузова «Старомодная комедия». Премьера назначена на 8 октября. Еще я много играю в антрепризах, у меня шесть спектаклей. И дело, как считают некоторые, совсем не в ипотеке. Это жажда играть как можно больше, желание взять зал. Для меня, например, самой высокой оценкой были слова моей сестры, которая, посмотрев «Поминальную молитву», сказала: «Да ты в нем похожа на настоящую еврейку».

В кино я занята меньше. К сожалению, мои отношения с кинематографом пока не очень складываются. Но я надеюсь, что роль мечты еще впереди.

– Вы сами признались, что приходится много работать. Каково это – совмещать сцену и дом, где вас ждут четверо детей? Некоторые актрисы вообще считают, что главное – это карьера.

– Вы знаете, как-то однажды Марк Анатольевич посоветовал мне усыновить ребенка из Эфиопии, как Анджелина Джоли. «А то все сама да сама», – пошутил он. Но, скажу честно, я никогда ни о чем подобном не думала. И ни разу не стояла перед выбором: дети или работа. Конечно, совмещать все это очень непросто. Но я стараюсь. Дети меняют нашу жизнь к лучшему. Дом, семья, дети – мое спасение, моя крепость.

– Старший сын уже пошел по вашим стопам?

– Савелий поступил в Театральный институт имени Щукина, трое младших еще ходят в школу. Но вот что из него получится, покажет время. Потому что здесь все зависит не только от твоих способностей. Многое должно совпасть – удача, везение, режиссер, которому ты понравишься, и стечение обстоятельств. То есть очень много таких вводных. Тем более сейчас, в наше непростое время.

– Да, сегодня часто говорят про сложные времена. Что вам помогает в жизни?

– Молитва. Мне очень помогает храм, я хожу туда и молюсь. Без православия я бы, вообще, наверное, не справилась.

Вы знаете, буквально на днях мы говорили об этом с моим коллегой. И решили для себя, что на самом-то деле выбора сейчас нет. Я со своей страной, со своей Родиной. Я страдаю вместе с ней и буду делать все, что я могу делать на своем месте. А если потребуется, значит, и на любом другом.