Бумаги, которые будут свидетельствовать на суде, «Петербургскому дневнику» показали в Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга.

«ПРИВЕТ БОЛЬШЕВИКАМ»

«Для обстрела Ленинграда боеприпасы отпускались сверх лимита в неограниченном количестве… Все расчеты орудий знали, что обстрелы Ленинграда направлены на разрушение города и уничтожение его гражданского населения. Поэтому они иронически относились к сводкам немецкого верховного командования, в которых говорилось об обстрелах «военных объектов» Ленинграда», – рассказывал на допросе пленный фельдфебель Фриц Кепке. Его слова запечатлены в Акте расследования злодеяний немецко-фашистских захватчиков в Ленинграде.

Еще в документе времен Великой Отечественной войны есть слова, которые кричали немецкие артиллеристы при выстрелах: «Привет большевикам», «Эх, посмотреть бы, как рушится квартал», «Еще куча трупов», «А ну-ка, давай фарш!».

В том же документе комиссии Ленгорисполкома перечислены имена, фамилии, звания и должности всех офицеров вермахта, ответственных за расстрел города.

«Я надеюсь, что документы, которые хранятся в архиве и в полной мере не востребованы, смогут заговорить в качестве свидетелей на этом судебном процессе», – отметил председатель Архивного комитета Санкт-Петербурга Петр Тищенко.

КАКИЕ БЫЛИ ПОТЕРИ

Как рассказала главный методист Центрального государственного архива Санкт-Петербурга Надежда Черепенина, о геноциде жителей Ленинграда первыми заговорили сами немцы, ознакомившиеся с архивами времен блокады.

«Это слово, геноцид, в отечественной истории практически не упоминалось. У нас даже при переводе документов Нюрнбергского процесса писали фразу об истреблении народов», – сообщила Надежда Черепенина.

Блокада Ленинграда в части уничтожения гражданского населения уже проходит как военное преступление в материалах Нюрнбергского трибунала. Там же указано и число жертв – 632 253 человека. К этому числу у современных историков большие вопросы.

Так, в распоряжении Государственного архива Петербурга имеется отчет управления коммунального хозяйства города, в котором потери оцениваются уже выше миллиона. Впрочем, составители предупреждают, что эта цифра может быть завышена.

Установить точную цифру погибших мешает еще и недоступность некоторых материалов. Так, домовые книги с осени 1941-го до весны 1942 года не заполняли, опасаясь, что они могут попасть к врагу, объяснила Надежда Черепенина. Данные по погибшим в госпиталях красноармейцам находятся в Минобороны России.

Главный методист сомневается, что даже доступ к этим сведениям даст суду понимание масштабов голода в Ленинграде.

Петр Тищенко полагает, что судебный процесс по делу о геноциде поможет «приблизиться к подлинным данным на основе анализа тех источников, которые еще не были использованы».

«От суда я жду справедливости, как и каждый человек», – заключил Тищенко.

Архивные документы представили Петр Тищенко и Надежда Черепенина.

46,2 млрд советских рублей составил ущерб, нанесенный блокадному городу (по данным Ленинградской городской комиссии по установлению и расследованию злодеяний фашистов).