В 80-е годы Сергей Данишевский успешно работал парикмахером-модельером, входил в сборную СССР по парикмахерскому искусству и побеждал во всесоюзных и международных конкурсах. Дерзкий и талантливый, он стал автором модных проектов In vogue и Дефиле на Неве, помогал в создании сценических образов таким известным группам и исполнителям, как «Земляне», «АукцЫон»,  Стас Костюшкин. В последние годы Сергей Данишевский работает в театре художником по стилю. С помощью отдельных деталей он мастерски меняет атмосферу спектакля, воплощая в жизнь самые фантастические замыслы выдающихся режиссеров современности. В беседе с корреспондентом «Петербургского дневника» стилист-имиджмейкер рассказал, что помогает ему делать спектакли «с отсветом Феллини», как изменение стиля влияет на карьеру и какие благотворительные проекты готовит.

ИМИДЖ – НЕ ТОЛЬКО КОСТЮМ, НО И ДИНАМИКА ЧЕЛОВЕКА

– Кем вы больше себя ощущаете – парикмахером, имиджмейкером или художником по стилю?

– У меня много профессий. Самая первая и самая любимая – парикмахер-модельер, и я до сих пор хожу к станку и стригу людей, это не просто звание, это квалификация, которую получил ещё в Советском Союзе. Тогда были единственные в стране рижские курсы парикмахеров-модельеров, куда в принципе невозможно было попасть, но мне как-то удалось это сделать. Со мной учился в том числе небезызвестный Сережа Зверев. Вторая профессия, которая тоже подтверждена дипломом, – искусствовед, я закончил нашу Академию художеств, учился на факультете теории и истории искусства. Правда, по этой профессии никогда не работал, но она очень помогает в других сферах. По второму высшему образованию я маркетолог. Знание некоторых законов маркетинга пригодилось при создании своего бизнеса.

В Вильнюсе с коллегой мы придумали когда-то делать международный фестиваль моды In vogue: молодые и не очень молодые дизайнеры приезжали и показывали свои небольшие коллекции. А с другой стороны мы приглашали жюри, которое оценивало конкурсантов и вручало главный приз – золотую пуговицу. Ее дизайн каждый год менялся. Примечательно, но нам удалось сделать конкурс абсолютно честным. Сейчас в это трудно поверить. Мы приглашали таких известных людей из мира моды, как Пако Рабан, Юбер де Живанши, Никола Труссарди. Подкупить их было невозможно. В то же время они привозили к нам свои большие коллекции прет-а-порте и от-кутюр. Это было очень дорогое и интересное мероприятие. Времена были непростые, пришлось вернуться. В Петербурге мы организовали единственный в СССР Дом моделей причесок: наши разработки, прически и стрижки пользовались популярностью по всей стране. И вот тогда же возникло увлечение одеждой, модой, появились собственные магазины с коллекциями российских дизайнеров, параллельно с коллегами создали новый проект «Дефиле на Неве».

Правда, постепенно разочаровался в системе: мода – это индустрия, которую в нашей стране никто не хотел делать. В институте по-прежнему учили студентов создавать коллекции а-ля «я художник и я так вижу», но на самом деле к созданию одежды нужно подходить немного по-другому. Дизайнеру необходимо понимать, кому он шьет, для чего и что такое мода вообще. При этом человек не перестает быть художником, он просто работает по другим правилам.

– А кто сейчас работает в правильном направлении?

– К сожалению, никто. Многие российские модельеры делают интересные вещи, но они делают для узкого круга людей. Если мы говорим про индустрию моды, то она гораздо шире. Одежду от Пако Рабана покупают во всем мире, он делает ее для всех. Секрет французского модельера и его знаменитых коллег в том, что они существуют в индустрии, а там колоссальная система, включающая создание коллекции, ее презентацию и продажу. Помимо так называемой высокой моды, существует массовка, или прет-а-порте, но это абсолютно носибельные вещи.

– Правильно я понимаю, что разочарование в индустрии моды привело к формированию новых интересов?

– В какой-то момент, аккумулируя все имеющиеся знания, стал понимать, каким образом мы за доли секунды получаем информацию о другом человеке. Всегда привожу один пример. Вы идете по улице и видите человека, бросаете на него взгляд и говорите про себя что-то не очень приятное. А после мимолетной встречи с другим прохожим возникают приятные фантазии… Я стал разбираться, как это работает: что видит наш глаз, как информация передается в мозг, и понял, что имидж – не только костюм, волосы, но и манера говорить, динамика человека и много самых разных мелочей.

КАРЬЕРУ ИЗМЕНИТЬ МОЖНО, А ЧЕЛОВЕКА НЕТ

– Понятно, когда за созданием имиджа к специалисту обращаются известные артисты, музыканты или другие публичные люди. А зачем это нужно обычным гражданам?

– Однажды ко мне пришла женщина, которая попросила изменить ее имидж. Потребовалось время, чтобы понять истинные причины запроса – продвижение по службе. Оказалось, что она проработала в банке много лет, много училась, в том числе на курсах повышения квалификации, но повышения не получила. Традиционно имиджмейкер начинает думать, как ее преобразить: если блондинка, давайте сделаем ее рыженькой или наоборот. Мне же интересно, кто принимает решение о ее продвижении. Я должен создать такой имидж, чтобы человек, от которого зависит ее карьера, принял правильное решение. Выясняется, что у нее два начальника и оба мужчины. Казалось бы, идеальный вариант – вырез глубже, разрез повыше. Иду к ней на работу, чтобы со стороны понаблюдать, как ее видят окружающие. В процессе узнаю, что над всеми начальниками стоит ещё один человек. И это женщина. Что это значит? Правильно, срочно убираем разрезы и вырезы. Итог – результата добились.

– Изменение имиджа может повлиять на карьеру?

– Изменение имиджа может повлиять на все что угодно. Но бывают случаи, когда вмешательство стилиста не сделает человека счастливым, и это нужно понимать. Ко мне обратилась женщина, которая ещё в молодости познакомилась с человеком, у которого была другая семья. И вот когда у нее появилась вполне осязаемая надежда на то, что они будут вместе спустя восемнадцать лет, выясняется, что у него появилась новая избранница. Женщина пришла ко мне в надежде преобразиться так, чтобы он сделал выбор в ее пользу. Но тут никакой имиджмейкер не поможет. Потому что изначально у меня к этому мужчине возникла стойкая неприязнь и четкое понимание, что от него надо бежать куда подальше. Тогда я посоветовал ей поехать в Стокгольм. Она обиделась и ушла. А через три года мы снова встретились, и она сказала мне «спасибо». Дело в том, что в процессе беседы я узнал о ее давней мечте. Причем она возникла ещё тогда, когда этого мужчины не было рядом. И я отправил ее туда, где она хотела побывать в юности, чтобы она обрела себя. Она съездила, все поняла и стала жить самостоятельной жизнью.

ТВОРЧЕСКАЯ ВЕЛИЧИНА И ПОДАРОК ДЛЯ АКТЕРОВ

– В последние годы вы сотрудничаете с театральным режиссером Александром Баргманом. Как возник этот союз?

– Можно сказать, что благодаря этой встрече возникла профессия, которой раньше в театре не существовало. Восемь лет назад меня позвали на репетицию спектакля «Лжец» по пьесе Карло Гольдони. Надо было дать рекомендации по гриму и прическам. Действие разворачивалось в Италии осенью. Выходят артисты на сцену, все бледные, как-то неправдоподобно, думаю. Написал тогда на листке – всех в солярий (смеется). Отдал рекомендации Александру Баргману, с которым на тот момент мы не были знакомы. Он, конечно, удивился, но дал мне ещё одну задачу – сделать в спектакле все красиво и «с отсветом Феллини». Помню, пересмотрел тогда за ночь всего Феллини. Утром снова репетиция, на сцене уличные музыканты поют серенаду. В центре – певица средних лет, она немного пьяна, о чем зритель догадывается по вибрирующей походке. Мне показалось, что состояние неуверенности можно добиться, просто надев на нее туфли на размер больше. Тогда у нее будет не очень уверенная походка, но она не будет пьяницей. Рекомендации Саше понравились, и я разошелся. Говорю, а давайте у Оттавио будут зеленые носки. Сейчас Егор Уланов играет сотый спектакль, и его поклонницы шлют послания, в которых отдельные комплименты – в адрес его носков (улыбается).

А недавно ставили спектакль в Театре на Васильевском «Орфей спускается в ад». Главную героиню играет необычайно привлекательная женщина с красивыми руками. По задумке режиссера, в начале действия она должна быть невзрачной, и только потом, влюбившись, она расцветает и, естественно, погибает. Я попросил, чтобы она прошлась в своем обычном темпе, но вдоль стены. Получилось скованно, но именно ощущение опасности заставляет нас двигаться и держать спину и плечи по-другому. А руки посоветовал спрятать в карманах. Она запомнила и воспроизвела все на сцене. Мы убили в ней красоту, но именно этого и добивался режиссер.

– То есть сейчас вы больше художник по стилю?

– Мне это очень нравится. Конечно же, нужно много работать и много читать, у Александра Баргмана всегда многоплановые спектакли и много текста. Более того, Саша очень талантливый человек, и его нужно всегда удивлять. Он мотивирует меня на новые идеи. Однажды он сказал обо мне очень правильные слова, которые хочется процитировать: «Это такой человек, мегапланета, Сергей Евгеньевич Данишевский. Если говорить понятным языком, то он занимается причёсками, браслетиками, брошками, сережками, носочками. Но на самом деле это серьезная величина. Он дизайнер, стилист, настоящая творческая звезда и подарок для актёров».

Понимаете, сейчас в театре никто не занимается мотивацией актеров, а мне удается это делать. В одном спектакле на сцену выводят слепую героиню, которой нужно произнести монолог. Он получается у нее пафосным, а режиссеру хочется монотонности, которая как раз в данном случае берет за душу. По сценарию героиня носит темные очки, и глаз не видно. Тогда я посоветовал ей сыграть с закрытыми глазами, она читала монолог совершенно по-другому, получилось гениально.

– Какие планы строит Сергей Данишевский?

– Мне хочется сделать чуточку счастливее детей в Донбассе. И я придумал акцию «Вернем детям детство», но пока это рабочее название. Со мной поедет группа творческих людей и врачей, готовых поддержать проект и отправиться со мной на освобожденные территории Украины. Среди них: дерматологи, педиатры, искусствоведы, кукольники, молодые актеры. Мы хотим показать ребятам две выставки: одна посвящена Александру Невскому, другая – современному искусству. Кукольники и актеры разыграют представление. А врачи проверят здоровье детей: маленьким жителям Донбасса как никогда нужна квалифицированная помощь медиков. Правда, нас предупредили, что сейчас там идет жуткая партизанская война и большая группа будет под прицелом. Думаем, либо немного подождать, пока все не успокоится, либо отправиться в Луганск, где гораздо спокойнее.