Белые ночи бывают только в Петербурге и только с XIX века. Все остальные похожие светлые северные ночи называются «гражданские сумерки». Определяются гражданские сумерки по методу Пушкина: «Сижу, читаю без лампады». Если всю ночь вы, обладая средним зрением, можете разбирать буквы без искусственного освещения, то, с точки зрения астрономии, навигации и географии, это гражданские сумерки.

Другое дело – белые ночи. Этот термин был введен Достоевским специально для Петербурга.

«Лик мира cего мне не нравится», – писал Федор Михайлович и убеждал в этом читателей всем своим творчеством. Кроме повести «Белые ночи», где Достоевский неожиданно оказывается романтичным и мечтательным. Еще более неожиданно то, что название этого проходного для автора произведения вошло не просто в анналы русской классики, но и в русский язык – что дорогого стоит. Ведь первоначально оно означает нечто совершенно иное.

Выражение «белые ночи» Достоевский заимствовал из французского. В языке Вольтера и Дюма «белая ночь» (la nuit blanche) имеет негативное значение. Это та самая ночь, когда вы ворочаетесь с боку на бок и никак не можете заснуть, хотя знаете, что следующий день будет тяжелым и сложным. Но ведь во Франции светлых ночей нет – далековато от полярного круга. Почему же бессонная ночь – белая?

Компатриоты мушкетеров и мизераблей предлагают две версии.

Первая – слишком романтическая, чтобы быть правдивой. Она утверждает, что перед посвящением в рыцари оруженосец должен был всю ночь молиться в белом одеянии, не позволяя себе сомкнуть глаз.

Вторая – гораздо более реалистическая – замечает, что во французском слово «белый» означает также и «пустой». Например, «белый выстрел» (le coup blanc) вовсе не имеет в виду, что монархисты стреляют по красным, – это выражение для холостого выстрела. Также и белая ночь – мучительно бессонная и потому пустая, бесполезная.

Так что спасибо Достоевскому, что, несмотря на свой общий пессимизм, он сделал это мрачное французское выражение романтическим и светлым, как петербургские летние ночи.

Впрочем, выражение так и не стало бы общепринятым, если бы не литература Серебряного века. В академическом словаре 1895 года белых ночей еще нет. Но после того, как термин стали активно использовать Мережковский, Куприн и Горький, он вошел в обиход и был закреплен в своем нынешнем значении словарем Ушакова в 1930-х годах.

В общем, от Пушкина, Вольтера, Дюма, Достоевского, Мережковского, Куприна, Горького, Ушакова, а также французских рыцарей и оруженосцев доброй вам белой ночи, любезные компатриоты!