Татьяне Николаевне Чичкаревой 54 года, ее сыну Алексею – 34. Для матери это было первое в жизни хирургическое вмешательство – раньше сложнее удаления зубов никаких операций не было. Однако мать, не раздумывая, согласилась на трансплантацию – ради жизни и здоровья своего единственного ребенка.

«Он же – мой сын»

Татьяна Николаевна – невысокая, тихая, очень худенькая женщина, весит чуть более 50 килограммов. Живет в областном Сясьстрое, работает на местном целлюлозно-бумажном комбинате. В больницу Святого Луки для встречи с нами приехала на обычном автобусе, встав в 5 утра.

Алексей живет в Санкт-Петербурге, трудится ведущим инженером в аэропорту Пулково. Женат.

«Мы с ним обычно каждый день созваниваемся. В конце зимы он позвонил и рассказал, что был на приеме у врача, сказали, что у него очень плохие анализы, почечная недостаточность, и что нужна или трансплантация почки, или диализ на всю жизнь. Он просто сказал: так и так. Либо донорская почка, либо трупная. Я фактически не думала, сразу сказала, что да, я согласна», – рассказывает Татьяна.

Два месяца ее тщательно обследовали, готовили к операции. Отговаривать ее было некому – она никому и не сказала до сих пор, что стала донором для сына. Ну, была в больнице и была.

«Страшно было? Немного страшно, мне ведь никогда никаких операций не делали. Но за него было больше страшно, у него больше риски», – рассказывает Татьяна.

Спрашиваю, как бы она кратко сформулировала, ради чего пошла на такую жертву. Она даже не задумывается:
«Ради чего? Он же мой сын. Если ему плохо, а я могу помочь, то почему нет?» – говорит мама.

Сейчас она чувствует себя хорошо, работает. Кроме небольших ограничений в диете и физических нагрузках ей все можно.

«Если бы не ее уверенность, я бы не согласился»

Алексей похож на маму. Спокойный, скромный. Рассказывает, что в детстве и юности были небольшие проблемы с почками, но потом как-то все забылось. Неприятности начались в прошлом году: появились немотивированная постоянная усталость, слабость, сильный кожный зуд из-за того, что почки не справлялись с нагрузкой, токсины не выводились из организма. В ноябре пошел к врачу, и ему сообщили: хроническая почечная недостаточность 4-й степени, вариантов немного: диализ либо трансплантация. Как потом выяснилось, почки работали всего процентов на 10.

«Мы решили семьей, что согласимся на трансплантацию. В начале весны где-то в новостях прочитал, что в клинической больнице Святого Луки открыто отделение трансплантации почки. Написал сюда, мне сразу же предложили приехать. Приехал на консультацию, а уже в апреле нас госпитализировали для обследования. Мама узнала, что возможна родственная трансплантация, и решила помочь таким образом», – рассказывает Алексей.

Он говорит, что были сомнения относительно того, что донором будет мама.

«Даже в такой ситуации нельзя ставить себя на первый план. Она ведь самый родной человек, который есть. Мы разговаривали с ней, я постоянно спрашивал: понимаешь ли ты, что делаешь, какой это риск. Она всегда отвечала, что понимает. Если бы я не увидел уверенности в ней, я бы сам не согласился», – говорит Алексей.

Переживала жена. Но эта маленькая семья выдержала. Сейчас Алексей снова работает, говорит, что это – просто второе рождение.

«После пересадки сравнивал свое состояние до и после. Когда организм очищается, очень сильно чувствуется, легкость, энергия, любимые люди, любимая работа. А врачи здесь? Ой, ну тут вообще! По-человечески весь персонал на отделении относится, даже сейчас подходили, узнают меня, очень подбадривают. Новая жизнь!» – улыбается мужчина.

Это – жертвенность

Для мамы и сына это было жизненно важное, очень значимое событие. Но не менее важным оно было и для врачей. Были подготовлены две соседние операционные – «Чкалов» и «Петр Первый», расстояние между операционными – несколько метров, чтобы все проходило максимально быстро. Решено было делать операцию не традиционно, а через монопорт, обеспечивающий единый доступ и менее травматичный для пациента. Были готовы мощная лаборатория, анализаторы для типирования, отличный ангиограф. Участвовали все начмеды больницы и специально приглашенные специалисты НМИЦ трансплантологии им. В.И. Шумакова. Операция состоялась в конце мая.

«Да, это интересно, это новый вызов, новая ответственность, которая зарождает новые компетенции у самой клиники. Необходимо было полностью синхронизировать процесс, работали параллельно две бригады, я делал забор почки, мне помогали зам – Игорь Орлов, сосудистые хирурги, анестезиологи-реаниматологи. И параллельно во второй операционной работала бригада, которая осуществляет доступ. Я не могу сделать одним лучше, другим хуже, я же врач. Сама почка должна быть пересажена быстро, иначе орган затромбируется и погибнет», – рассказывает главный врач больницы Святого Луки Сергей Попов.

С момента открытия отделения трансплантации в марте 2022 года эта трансплантация – третья, но первая родственная.

«Родственная трансплантация – это лучшая трансплантация по результативности, качеству жизни. Это факт, подтвержденный всеми великими трансплантологами. В мире больше всего подобных трансплантаций делается в Испании – примерно 50 родственных на 50 трупных, а у нас родственных очень мало. Почему? Тут тяжелая история. Это – жертвенность. Светя другим, сгораю сам. Может быть, низкая социальная ответственность, может, страх, незнание. Мы пытаемся благодаря вам, прессе, донести важность этого. Но… Все все знают, но очень часто близкие родственники не соглашаются. Только мама может такое сделать», – вздыхает Сергей Попов.

Главный врач говорит, что при родственной трансплантации качество жизни для обоих пациентов практически не меняется, компенсаторные функции позволяют жить долго.

«Для парня это свобода: не надо никуда ходить на диализ трижды в неделю, не будет риска гепатитов. Человек живет. Да, надо принимать таблетки, соблюдать диету, но он будет нормально жить. При этом почка – наиболее экономически затратный вид помощи. Пожизненный диализ в итоге обходится значительно дороже, чем высокотехнологичная операция по трансплантации почки», – говорит главный врач.

В клинической больнице Святого Луки надеются, что трансплантаций будет больше, в том числе родственных. В 2020 году в Санкт-Петербурге проведена 41 операция по трансплантации почки, 35 – по пересадке печени, 18 – сердца, одна – легких. До начала пандемии COVID-19 ежегодно в России делалось с нарастающим итогом по 2000 различных трансплантаций в год. При этом реальная потребность только в пересадке почки выше существующих показателей примерно в десять раз. В листе ожидания – более 400 человек.