Трагедия произошла в начале июля на опасном водозаборе под Тихвином. 11-летний мальчик выжил благодаря случайным прохожим, грамотно оказанной первой помощи и врачам Педиатрического университета.

Родители не говорят Денису о том, что он едва не утонул, а его нахождение в клинике Педиатрического университета объясняют тем, что он просто «наглотался воды». Между тем, ребенка доставили из Тихвина санитарной авиацией сразу в реанимацию, где уже ждала бригада профессионалов. Врачи признают: если бы не первая помощь и оперативная транспортировка в реанимацию, все могло бы закончиться очень плохо.

Первая помощь неизвестных героев

Мама Дениса Юля согласилась поговорить с журналистами только после того, как ее убедили: ее история, может быть, защитит других детей и родителей от подобных трагедий.

Семья Юли с тремя детьми приехала в Тихвин из Донецка еще в 2014 году. Получили российское гражданство, устроились на работу и в школу, оформили ипотеку. Все шло хорошо.

«Днем 6 июля сын попросился погулять, ни слова не сказав, что пойдут на водозабор – Тихвинский шлюз. Он не умеет плавать, поэтому мы туда никогда не ходили. А через несколько часов мне позвонил мужчина, сказал, что он вытащил Дениса из воды, что его уже откачали», – очень тихо рассказывает Юлия.

Ушедшего под воду мальчика увидела случайно семейная пара. Мужчина кинулся в воду, а женщина начала кричать: «Есть здесь врачи?!» Чудом, но нашелся медик – военный фельдшер. Дениса достали из воды без сознания, и медик тут же начал оказывать первую помощь: делать искусственное дыхание. Когда приехала скорая помощь, Денис уже дышал, но по-прежнему был без сознания.

«В местной больнице сказали, что все плохо, вызвали санавиацию, чтобы везти в Петербург в Педиатрический университет. Меня в вертолет не взяли, я поехала сама. И только на следующий день в реанимации мне сказали, что все хорошо, он будет жить. В реанимации сначала он был на аппарате ИВЛ, 7 июля его вывели из комы, а 8 июля уже перевели в отделение пульмонологии», – рассказывает Юлия.

Он лежит на кровати и что-то листает в телефоне. Мама просит с ним не говорить: Денис не помнит, что с ним произошло. Считает, что просто ушел гулять, а очнулся здесь, потому что болело горло (после ИВЛ – прим. ред.) и рука (там катетер – прим. ред.). Кто-то из друзей успел ему шепнуть, что он утонул. Но Денис не верит. А мама пока не может решить, надо ли ему об этом говорить – вдруг будет бояться воды? Но врачи считают, что надо. Предупрежден – значит, вооружен.

Сколько он пробыл в воде, неизвестно. Мужчина, вытащивший его, рассказал, что там было не очень глубоко, не выше человеческого роста. Но ребенку этого хватило.

Спасителей сына Юлия называет героями. Мы очень просили связать нас с ними, но Юлия пока только сказала, что фельдшера, оказавшего очень грамотно первую помощь, зовут Артем, а вытащившего сына из воды – Владимир. «Петербургский дневник» просит связаться этих людей с редакцией, и очень надеемся, что они это сделают. Они спасли жизнь ребенку.

В Юлиной семье трое детей, Денис – средний. Сейчас Юля говорит, что сразу после выписки отведет всех троих в бассейн, найдет инструкторов и научит плавать.

Делайте хоть что-нибудь

Заведующая отделением пульмонологии (2-е педиатрическое) Юлия Пешехонова рассказывает: «В такие моменты каждая секунда на счету, потому что при утоплении страдают в первую очередь центральная нервная система, легкие, почки. Грамотно оказанная первая помощь и то, что ребенок вовремя был доставлен в наш стационар, спасли ему жизнь и здоровье. Важна помощь именно в первые минуты, потому что дальше начинаются необратимые изменения. Сейчас мальчик продолжает лечение, так как есть небольшие последствия в ЦНС. Кроме того, после утоплений велик риск аспирационных пневмоний, инфекций», – рассказывает врач.

Завотделением считает, что ребенок должен знать, что с ним произошло. Хотя бы для того, чтобы научиться плавать. «Он действительно не помнит, что с ним случилось. Мое мнение: даже если будет бояться воды, говорить все же нужно. И учить плавать. Надо объяснить что это – твоя жизнь», – считает врач.

Она также настаивает на том, что необходимо оказывать первую помощь, даже если нет соответствующих навыков.

«Не все владеют техниками, но если можно хоть что-то делать, то нужно делать. Если при автотравме пострадавшего лучше не трогать, то здесь нужно трогать. Выливать воду, делать искусственное дыхание, заставлять дышать и работать сердце. Хуже не сделаете, но дадите шанс», – говорит Юлия Пешехонова.

В прошлом году в Педиатрическом спасали двух утонувших детей, в этом году за полгода – уже четверых. Одного спасти не смогли.

Тонущие дети не кричат

Лечащий врач Дениса Наталья Соломатина знает, как тонут, на собственном опыте: тонула в детстве. Говорит, что помнит одно: как вошла в воду – и все.

«Я спрашиваю у детей, которые тонули, – и все ничего не помнят, все считают, что ничего не было. Говорят: «Я попал в воду и потом пришел домой». Тут либо психологическая травма, и ребенок забывает тяжелый негативный момент, либо он не помнит участка времени и пытается достроить картинку, которой ему не хватает. Более взрослые дети, как правило, говорят: «Шел, упал в воду – и все». У нас был почти взрослый молодой человек, он едва не утонул, потом что не заметил яму под водой. Но уверяет, что ничего с ним не было. А его друзья говорят, что он был под водой не меньше минуты, достали его без сознания», – рассказывает доктор.

Врачи условно делят утопления на «сухие» и «влажные». При сухом голосовые связки смыкаются, наступает гипоксия. При влажном вода попадает в легкие. Что делать дальше в каждом случае, решают врачи.

Наталья Соломатина подтверждает, что можно утонуть буквально в тарелке супа. Бывает, что человек проводит секунды без кислорода – и последствия могут быть необратимыми. А бывает, что и после нескольких минут все в порядке.

«У маленьких детей до года есть такие участки – рефлексогенные зоны, носогубный треугольник, который смыкается, если на него попадает вода, и ребенок может автоматически задержать дыхание, нырнуть. Поэтому груднички так хорошо ныряют. Но у детей постарше этот рефлекс пропадает. Дети, как правило, не кричат, когда тонут, просто тихо уходят под воду. Вероятно, срабатывает эффект неожиданности, ребенок не может принять правильные решения, у него нет защитного рефлекса, как у взрослого, что надо закричать и позвать на помощь. Ребенок не может адекватно оценить свои силы и свое состояние. Бывает, что не может крикнуть из-за спазма. Но, знаете, мне здесь не попадались дети, которые умеют плавать», – говорит врач-пульмонолог.

Ректор Санкт-Петербургского государственного педиатрического медицинского университета Дмитрий Иванов отмечает, что неравнодушие - это важнейшее качество для медика, впрочем, как для любого достойного человека.

«Мальчику повезло трижды: на прекрасных людей в Тихвине, которые его заметили и вытащили из воды, оказали первую помощь, на тихвинских врачей, они действовали верно и решительно, парня санавиацией переправили в нашу клинику. Здесь им занялись комплексно специалисты различных дисциплин.
А в день Тихвинской иконы Божьей Матери, 9 июля его стали постепенно готовить к переводу на отделение из реанимации», - заключил он.