О Городской больнице №14 редко сообщают в пресс-релизах: слишком уж «неблагозвучный» у нее профиль. Между тем история больницы начинается с 1873 года, когда на территории Путиловского завода для рабочих открылась больница на 25 коек. За долгую историю стационар менял профили и названия. Последние годы Городская больница №14 является единственным в России стационаром по лечению больных с гнойной хирургической инфекцией, а общий коечный фонд на 300 с лишним коек делает больницу единственным в Европе стационаром с подобной плотностью больных с хирургической инфекцией. Специализированная медицинская помощь оказывается 24 часа в сутки 7 дней в неделю.

Если выдержу – стану врачом

Ольгу Дроздецкую воспитывала бабушка, фельдшер по образованию. Она трудилась в Институте ортопедии и травматологии им. Турнера, работала там в справочном бюро и в архиве. Маленькую Олю некуда было девать, и бабушка брала ее каждый день с собой.

«Я видела пациентов, которые в институт привозили со всего бывшего СССР. Дети были с ужасными патологиями, я понимала, что природа жестоко ошиблась по отношению к ним, но я видела, как врачи все исправляли. Мне это казалось чудом и волшебством, и хотелось быть такими же, как они. Воля и знания человека, врача, завораживали. Я понимала, что только врачи могут дать человеку новый шанс», – рассказывает Ольга.

В школе ее отговаривали поступать в медицинский – денег нет, блата нет. Но Ольга прилежно училась на подготовительных курсах в Педиатрическом университете, там дали неплохую базу, и она поступила. Но мечтой для Ольги была Военно-медицинская академия им. Кирова. О ней она слушала, как говорит, «с придыханием». Когда девушка училась на 3-м курсе педиатрического, в ВМА им. Кирова открылся 7-й гражданский факультет. Она сразу же пошла туда. Ее готовы были взять, но с понижением на курс и на платной основе.

«Мне не важно было: ВМА была моей идеей фикс. Я пошла с понижением на 2-й курс. Учеба давалась тяжело, там очень жесткие требования. Нельзя было какое-то время получить даже две двойки подряд. А лекции ставили так: например, клиническая фармакология – это 20 страниц текста почти наизусть, и вторая пара – оперативная хирургия, это 40 страниц. Но я со всем справилась, это была проверка для меня. Работа хирурга намного тяжелее, чем учеба. Здесь нет права на ошибку. Я думала: «Если выдержу и сдам, значит, буду врачом».

Она всегда хотела быть только хирургом. Говорит, что хирургия – это самое эффективное: сразу видишь результат.

«Я с детства задумывалась, что такое человеческие воля и разум. Надо быть над природой, наверное. Для этого бог и создал человека, чтобы он это исправил», – говорит Ольга.

На земле богами были врачи, которые исправляли ошибки природы.

Девушка, вам сюда не надо

Она окончила ординатуру в Военно-медицинской академии на кафедре общей хирургии. К этому времени у нее уже была маленькая дочка Алена. Муж Алексей, инженер на Ижорском заводе, женой-хирургом гордился, но несколько лет молодого доктора никуда, кроме поликлиник, не хотели брать. Просто разворачивали на пороге: женщина-хирург, да еще с ребенком?

«Я пыталась работать хирургом в поликлинике, но через два месяца взвыла: ты не оперируешь, а перебираешь бумажки. Пробовала работать в военном госпитале в Гатчине, но там тогда был минимум операций, я сидела и целыми днями смотрела в стену. А моя специальность – хирургия, мне было интересно все. Я хотела оперировать, оказывать реальную помощь. А если самая сложная операция – абсцесс в горле, то нет удовлетворения от специальности», – рассказывает Ольга.

Она несколько лет исправно рассылала резюме по стационарам, но ни оконченная на отлично ординатура, ни сам диплом ВМА не помогали. И вот как-то увидела вакансию врача-хирурга в 14-ю больницу на улице Косинова. Требовались стаж и знание сосудистой хирургии. Но Ольга рискнула, отправила резюме, и через какое-то время завотделением Кирилл Кокорин ей позвонил.

Они долго не могли найти хирурга. Все приходили и уходили, увидев специфику единственной гнойной больницы на весь город. Но доктор Кокорин и главный врач Ирина Хохлова оказались мудрыми людьми и взяли молодого доктора Дроздецкую.

«И я увидела тяжелых больных, настоящий треш в приемном – как в ординатуре! Кирилл Витальевич (Кокорин. – Ред.) – мой учитель, научил именно гнойной хирургии, разница с чистой – колоссальная. То, что я здесь за месяц получила, дало мне больше, чем за годы ординатуры», – восторгается Ольга Сергеевна.

Маргиналы и любители кошек

В этой больнице отделения разделены по анатомической локализации. Подобное есть, например, в Германии. Ольга работает во 2-м отделении, у нее – неотложная хирургия кисти, верхней конечности и молочной железы. 1-е отделение отвечает за нижние конечности и облитерирующий склероз, 3-е – за нижние конечности и синдром диабетической стопы, еще два отделения – общие хирургические инфекции и сосудистое.

Основные пациенты – люди низкого социального статуса, много наркозависимых. Они принимают дешевые синтетические наркотики, часто случается, что у наркоманов очень плохие вены и они колют дрянь прямо в мышцы. Вещества химически агрессивны, отмирают ткани, правила асептики и антисептики не соблюдаются, результат – развитие тяжелейшей патогенной микрофлоры, часто случаются ампутации конечностей.

Спрашиваю, как такая хрупкая девушка справляется с ампутациями. «С верхними конечностями сил хватает, с нижними сложнее. Была пациентка, которая весила более 350 килограммов. У нее одна нижняя конечность больше, чем диаметр моих бедер. А я была дежурным хирургом, ампутировали ногу вдвоем. Но я стараюсь не доводить до ампутаций и счастлива, если это удается», – говорит доктор.

Гордится, что удалось спасти палец своему коллеге – ЛОР-хирургу из другой больницы. Ему крайне важно было сохранить способность двигать пальцем: он ведь хирург. Уже началось поражение всех тканей пальца, началась общая интоксикация. Лечили долго, но палец спасли.

Сохранила руки художнику, который на даче отморозил кончики пальцев. Часто поступают женщины после родов с маститами. Часты инфекции после прополки грядок и других дачных работ, особенно с землей.

Одни из самых тяжелых инфекций – полученные от домашних питомцев, чаще – кошек: у них особо агрессивная слюна. Дроздецкая лечила тяжелейшее рожистое воспаление с сильной интоксикацией и температурой под 40 у пациентки – преподавателя одного из вузов после укуса собственной домашней кошки. Педагог была очень благодарна, подарила Ольге красные розы, черенок которых стал частью одного из увлечений доктора – разведения роз.

Но самое ужасное – анаэробные инфекции, то есть патологические процессы, возбудителями которых являются анаэробные бактерии, развивающиеся в условиях отсутствия кислорода. Тут главное – быстро сориентироваться, потому что можно потерять человека за считанные минуты.

«Поступил 20-летний парень, хороший домашний мальчик. Попал в какую-то плохую компанию, и там его пырнули ножом, испачканным в солидоле, а какой-то неграмотный травматолог, не разобравшись, рану зашил. Он зашел в кабинет и рухнул: давление на нуле, рядом – смерть. Надо поймать этот момент и максимально быстро все раскрыть, тогда есть шанс. Поэтому наша задача – как можно быстрее думать и принимать решения. У нас отличный слаженный коллектив, никому не надо говорить, что делать. Санитарочка уже везет его на рентген, анестезиологи готовят операционную», – говорит хирург.

К ней часто попадают заключенные или подследственные, привозят 3-4 человека конвойных. Но даже они Дроздецкую слушаются.

«Для меня сама жизнь как таковая – это чудо. Врач – он как солнце, он должен светить для всех. А уже потом кто-то другой будет разбираться, хороший человек или плохой. Каждый получит свое. Я не судья, я должна ко всем относиться одинаково и стараться спасти», – говорит Ольга Дроздецкая.

Розы и акварели

Ольга Дроздецкая показывает свои работы: мозаики из мельчайших бусинок, сплетающихся в картину. Романтичные акварели. Вышивки лентами. Натюрморты маслом. Иногда на одну работу уходят месяцы, но ей нравится, когда из хаоса получается красота. И это помогает в работе: развивает зрительную память и концентрацию внимания.

Так же увлеченно она выращивает цветы, преимущественно розы. Она выращивает их из черенков, ухаживает, ищет новые сорта. Такое вот стремление к нежности и прекрасному.

«Это антистресс после работы, надо выплескивать эмоции. Домашние знают: меня в эти моменты нельзя беспокоить, потому что мне нужны положительные эмоции, ведь завтра – на работу, а туда надо приходить уверенной в победе», – говорит Ольга.