Профессор Гуманитарного института Санкт-Петербургского политехнического университета Петра Великого Анатолий Кашеваров отмечает, что с 1922 года на базе изъятия ценностей из храмов и монастырей развернулась новая антицерковная кампания. Она проводилась под лозунгом сбора средств на помощь жертвам голода, начавшегося во второй половине 1921 года в Поволжье и Предуралье, в итоге охватившего более 22 миллионов человек.

Русская православная церковь одной из первых включилась в оказание помощи голодающим. В августе 1921 года патриарх Тихон (Беллавин) призвал верующих и духовенство к добровольным пожертвованиям. По его инициативе и под его руководством образуется Всероссийский церковный комитет по оказанию помощи голодающим. Но советские власти создание подобной организации не одобрили и потребовали сдавать деньги гражданским органам.

Попытка раскола

В феврале 1922 года под предлогом решения проблемы с голодом Всероссийский центральный исполнительный комитет (ВЦИК) распорядился изымать из храмов изделия из драгоценных металлов и другие ценности. Предполагалось, что на собранные средства будет закуплено продовольствие.

«Начало антицерковной кампании связано с декретом ВЦИК, который центр тяжести переносил с добровольного участия духовенства и верующих в помощи голодающим на насильственное изъятие властью церковных ценностей. На самом деле постепенно основной задачей становился раскол Русской православной церкви с целью ускорения ее ликвидации как таковой, а не спасение жизни голодающих, – подчеркивает Анатолий Кашеваров.

Разгрома не получилось

Кандидат исторических наук Иван Петров считает, что кампанию по изъятию церковных ценностей необходимо рассматривать в общем контексте окончания в 1922 году гражданской войны.

«Советская власть решила схлестнуться со своим последним идеологическим противником, то есть православной церковью. Разразившейся в Поволжье голод стал удобным предлогом для начала кампании», – отмечает Петров.

Он добавил, что с помощью «обновленцев», то есть представителей духовенства, которые утверждали, что социалистическая идеология очень близка христианству, антицерковная кампания обрамлялась в некий идейный поход против «князей Церкви». Скажем, митрополит Вениамин и патриарх Тихон характеризовались именно как «князья Церкви». Некоторые священники пошли на эту борьбу, отделяя в своем сознании митрополитов и епископов от рядового белого духовенства.

«Несмотря на все усилия советских властей, окончательного разгрома Православной церкви так и не произошло», – подчеркнул Петров.

На защиту Церкви

Председатель Свято-Петровского православного братства, доцент кафедры Церковной и социальной истории Свято-Филаретовского института Юлия Балакшина отмечает, что антирелигиозная кампания в Петрограде имела особый характер. Во многом это было связано с позицией митрополита Вениамина. В вопросе об изъятии церковных ценностей он шел дальше патриарха Тихона. Так, патриарх запрещал изымать священные сосуды, а митрополит Вениамин был готов отдать не только их, но даже снять ризу с Казанской иконы Божией Матери. Ценность человеческой жизни была для него священна.

«Его позиция была, с одной стороны, очень милосердной, с другой – он добивался того, чтобы у церкви была возможность контролировать процесс изъятия ценностей, чтобы не допустить кощунства и святотатства. А также убедиться, что деньги действительно пойдут на помощь голодающим», – говорит Юлия Балакшина.

Она отметила, что поначалу, советские власти вели себя в Петрограде дипломатичнее, чем в других городах, поскольку боялись выступлений рабочих. Это были люди, которые сделали революцию, и они могли взволноваться снова.

«Рабочие многих заводов собирались на внутренние митинги и принимали постановления против изъятия церковных ценностей. Например, рабочие вышли на защиту Путиловского храма. Когда комиссия пыталась изъять ценности, собралась трехтысячная толпа недовольных. Они побили членов комиссии и их охрану. Власти с трудом смогли подавить волнения», – продолжает Балакшина.

Примечательно, что митрополит Вениамин выступал с позиции милосердия и сострадания не только по отношению к голодающим, но и к людям, которые изымали ценности. Для него любая человеческая жизнь была бесценна. Он неоднократно призывал всех сохранять спокойствие и избегать насилия. Говорил, что представители церкви не должны быть источником насилия. Его действия значительно смягчили ситуацию и позволили избежать большого кровопролития.

Петроградский процесс

Юлия Балакшина напомнила, что наступление советских властей на церковь носило комплексный характер. Например, еще в мае 1922 года были вскрыты мощи святого князя Александра Невского. Это была большая публичная акция с целью дискредитировать церковь. Мощи благоверного князя передали в антирелигиозный музей, а серебряную раку (ковчег, в котором хранилась святыня) – в Эрмитаж.

Весной 1922 года начался судебный процесс над петроградским духовенством и сочувствующими гражданскими. Масштабное публичное заседание проходило в бывшем здание Дворянского собрания (сейчас Большой зал Филармонии). Аресту подверглись 86 человек во главе с митрополитом Петроградским Вениамином (арестован 1 июня).

Формально причиной ареста владыки было объявлено сопротивление изъятию церковных ценностей. На деле главной причиной стала его принципиальная позиция и полное непринятие «обновленцев».

В ходе Петроградского судебного процесса были заслушаны только свидетели обвинения. Трибунал приговорил к смертной казни 10 человек, включая митрополита Вениамина. Позднее шестерым расстрел заменили на тюремное заключение.

Митрополит Вениамин, архимандрит Сергий (Шеин) и два юриста-мирянина – юрисконсульт Александро-Невской лавры, адвокат Иван Ковшаров и историк права, профессор Санкт-Петербургского университета Юрий Новицкий – были расстреляны в ночь на 13 августа 1922 года. Место их погребения неизвестно. В 1992 году Архиерейский собор Русской православной церкви прославил их в лике священномучеников.

Не контрреволюционеры

Как рассказал кандидат исторических наук Иван Петров, существует распространенная версия, что Юрий Новицкий и митрополит Вениамин были крайне консервативными людьми и ярыми противниками кампании по изъятию церковных ценностей. На самом деле эта версия создана советской печатью, в частности «Петроградской правдой», которая обрабатывала общественность.

«Митрополит Вениамин – фигура, выбранная на волне своеобразной церковной «революции». Поэтому отнести его к крайне консервативному крылу нельзя. А Новицкий был преподавателем Петроградского университета. В 1919 году он участвовал в создании другого вуза в Костроме, – говорит Иван Петров. – В вузе он преподавал в том числе абсолютно советские предметы. Например, Конституцию РСФСР. Это характеризует его совсем не как контрреволюционера. Скорее, как человека, может быть и не до конца принявшего новое государственное устройство, но довольно лояльного власти».

Одним из итогов кампании 1922 года явилось складывание системы органов центральной власти по проведению религиозной политики. Во главе этой системы стояло Политбюро ЦК партии. Антирелигиозная комиссия ЦК РКП (б) координировала и направляла антицерковную деятельность различных ведомств и учреждений, а исполнителем карательных мер и проводником религиозной политики в основном были органы ГПУ – ОГПУ – НКВД. Таким образом советские власти смогли перейти к планомерному и последовательному вытеснению Русской православной церкви из всех сфер общественной жизни.

Впрочем, искоренить веру и разрушить церковь советским властям так и не удалось. Например, во время Великой Отечественной войны Русская православная церковь собрала десятки миллионов рублей для фонда обороны. Все больше людей собирались в храмах, молились о победе и мире. Духовенство и миряне перенесли все гонения и трагедии, сохранив веру своих отцов и дедов.