Ранее стало известно о том, что в российских вузах отменят Болонскую систему. Об этом неоднократно просили ведущие вузы, в том числе петербургские, и некоторым из них даже удалось сохранить прежнюю, пятилетнюю систему образования. О том, зачем понадобилось внедрять бакалавриат и магистратуру, а спустя 10 лет от них отказываться, «Петербургский дневник» поговорил с директором департамента менеджмента НИУ «Высшая школа экономики» Еленой Роговой и почетным профессором Университета путей сообщения Игорем Киселевым. Также в беседе приняли участие ректор Политехнического университета Андрей Рудской и ректор Педиатрического университета Дмитрий Иванов.

Зависит от вуза

Елена Рогова: «Когда внедрялась Болонская система, никто не имел в виду, что срок обучения сокращается с 5 лет до 4, по крайней мере это не было самоцелью. Просто образование поделили на две ступени, чтобы у студента была возможность менять траекторию и получить такой набор компетенций, который идеально поможет ему на рынке труда. А дальше все зависит от самих вузов. У нас юрист получает бакалавра только через пять лет обучения. Другие специальности, попроще, согласились с четырехлетним образованием».

Игорь Киселев: «У нас есть специальность, где учатся даже шесть лет, – «строительство особо сложных объектов». Но добиться сохранения прежней системы обучения стоило больших трудов. Помогло только то, что нас курирует не Минобрнауки, как большинство вузов, а непосредственно Федеральное агентство железнодорожного транспорта. ОАО «РЖД» – основной работодатель, и его руководство сразу заявило, что будет принимать на работу только магистров и специалистов, то есть тех, кто проучился 6 или 5 лет. И мы добились, чтобы в вузе остался специалитет на всех ведущих направлениях, связанных с перевозочным процессом, подвижным составом, автоматикой и механикой. А вот на специальности «тоннели и мосты» обучение длится 4 года, а потом их все равно доучивают».

Дмитрий Иванов: «В медицинских вузах осталось шестилетнее обучение, но для получения более узкой специальности, то есть для возможности работать именно таким врачом, каким мечталось, после диплома следует продолжить образование в ординатуре. Сейчас действуют правила, согласно которым в ординатуру можно пройти по конкурсу дипломов: у кого больше пятерок – тот и поступает. Получается, что есть будущий хирург, который с первых курсов участвует в практике, изучает ее на экспериментальных операциях, ассистирует. И есть человек, который аккуратно ходил на лекции, но больше ничем не интересовался. У первого когда-то были тройки в дипломе, поэтому его в ординатуру не возьмут, несмотря на его явные наклонности. Мы надеемся, что вернется система, при которой можно будет попасть в ординатуру по практическим успехам».

Про заграницу

Елена Рогова: «Во многих европейских странах первая ступень занимает 5 лет, а не 4 года».

Игорь Киселев: «Да, но наше государство не готово платить за подготовку специалиста 5 лет, если можно – на год меньше. Да еще и с риском, что специалист потом пойдет и переучится в магистратуре на другую специальность».

Елена Рогова: «Болонская система упрощала международное сотрудничество: сдав определенное количество зачетных единиц, студент мог поступить без экзаменов в европейский вуз. Или получить двойной диплом. Мои студенты так и делали. Иностранцы тоже с удовольствием приезжали к нам».

Дмитрий Иванов: «Я не вижу ничего хорошего в том, что наши специалисты уезжают работать за рубеж. Это во-первых. А во-вторых, наш выпуск состоялся в 1991 году, то есть за 20 лет до внедрения Болонского стандарта. Треть моих однокурсников работают теперь в зарубежных клиниках. Если есть желание, всегда можно добиться работы по специальности за рубежом без всякой Болонской системы».

Игорь Киселев: «Мы обсуждали Болонский стандарт с коллегами из Финляндии, Франции, Испании, Италии. И французские профессора напрямую сказали:  мол, а зачем нам нужна эта интеграция? Зачем нам это: готовить кадры для итальянских, а не французских железных дорог?»

Не было сил и ресурсов

Елена Рогова: «Самым правильным решением было бы отдать все на откуп самим вузам, которые решили бы, какие из их специальностей нуждаются в пятилетнем обучении, а какие нет. Нашим экономистам вполне достаточно четырех лет. И рынок труда их положительно воспринимает».

Игорь Киселев: «У нас тоже есть специальность, где четырех лет достаточно, например, «эксплуатация транспортно-технологических машин и комплексов». Выпускников охотно берут в лучшие дилерские автоцентры. Есть специальность «психология», где тоже учатся четыре года».

Елена Рогова: «Но большинство российских вузов просто не имели таких ресурсов, чтобы глубоко вникнуть в суть, реализовать новую систему с пользой для себя. Они все делали формально, просто впихнув каким-то образом пятилетнюю программу в четыре года».

Андрей Рудской: «Российские вузы в свое время выстроили систему образования, взяв для примера Англию и Германию. Но добавили сюда российской специфики, учитывая размеры империи, многонациональность и прочее. Задача была – сделать так, чтобы специалист мог работать в любом уголке страны. Благодаря этому советское техническое образование было лучшим в мире, потому-то наша страна успешно реализовала сначала план ГОЭЛРО, потом покорила космос, а еще была программа мирного атома... Да и Нобелевские премии получали. А сейчас что нам эта Европа может предложить?»

Елена Рогова: «Болонская система очень упрощала систему обмена студентами. Выпускник нашего бакалавриата поступает в зарубежную магистратуру, а их бакалавр приезжал учиться к нам. Сейчас эти переходы очень просты в осуществлении, а скоро станут невозможны. На моем направлении, финансовом, 40 процентов студентов были иностранцы и больше половины – из классической старой Европы. Они интересуются Россией, они лояльно к ней относятся и хотят с нами работать, они умные и образованные ребята, но мы им закроем вход. И вряд ли мы на этом выиграем».

Игорь Киселев: «Сейчас главное – не повторить прошлые ошибки и дать вузам возможность самим выбрать, какие специальности требуют 4, а какие – 5 лет обучения. Я, как и 10 лет назад, против резких изменений. Мне не нравится Болонский стандарт, но еще больше я опасаюсь, что сейчас против него пойдут с шашкой наголо, убирая из сетки нужные предметы и добавляя ненужные».

Елена Рогова: «А мне он нравился. И отменить его – все равно что перечеркнуть 10-15 лет работы. Кроме того, у нас все опять будет забюрократизировано и преподаватели, вместо того чтоб учить и заниматься наукой, будут только писать бумаги».

На заметку

По данным рекрутингового агентства «hh.ru Северо-Запад», с начала года работодатели Петербурга разместили порядка 300 вакансий, в которых указали, что им требуются работники с магистерским образованием. Это на 40% больше, чем за аналогичный период прошлого года.

Чаще всего в Петербурге магистров приглашают на работу работодатели из IT-сферы (22% от всего объема вакансий для магистров), производства (20%), строительной сферы (17%). Также востребованы магистры юриспруденции и маркетинга. Меньше всего вакансий для магистров разместили работодатели из сферы закупок, нефтедобычи и банковского сектора – меньше 1% вакансий в сумме.

Лишь каждый десятый работодатель интересуется наличием у соискателя магистерского диплома. Медианная предлагаемая зарплата в вакансиях для магистров в Петербурге находится на уровне 55 000 рублей. Хотя есть и должности с доходом от 200 тысяч.