Александра Маринина, известная всей России как автор детективов и семейных саг, презентует на Книжном салоне свою книгу в жанре нон-фикшен. «Шпаргалка для ленивых любителей истории. Короли и королевы Англии» вышла весьма скромным тиражом, примерно в 7 раз меньше, чем традиционные книги о сыщике Насте Каменской. Но уже печатается дополнительный тираж. «Петербургский дневник» поговорил с писательницей о дебюте в новом жанре и о том, почему нельзя использовать для детективов реальные человеческие истории, которыми читатели щедро делятся с любимым автором.

Язык для друзей

– История Англии, всей из себя чопорной страны, описана у вас в таком стиле, что его даже разговорным нельзя назвать. Такое развязное изложение – ваше новое лицо?

– Шпаргалка по истории не предназначалась для широкого читателя, я написала ее в первую очередь для себя, чтобы привести свои мысли в порядок и собрать разрозненные знания в единый список. Начала ее для себя, для своих приятельниц, которые тоже много читают и разделяют мою любовь к романам Филиппы Грегори Хилари Мантел. Так что когда в издательстве спросили, над чем я работаю сейчас, и заинтересовались, у меня было два выхода: или продолжить писать, как я начала, или переписывать все сначала другим языком. Переделывать я крайне не люблю, а к тому же у меня не было гарантий, что это все-таки будут печатать. Я и решила продолжить как есть. В том стиле, в каком я обычно разговариваю с друзьями.

– Ваша Настя Каменская тоже ведь ушла из сыска и пошла работать в музыкальную школу?

– У меня интерес к музыке был всегда, и я подарила ей возможность заниматься тем, чем я сама бы хотела. Что будет дальше и захочу ли я писать музыкальный нон-фикшен, посмотрим. Я же непредсказуемая, легкомысленная и ветреная.

– Если издательство продолжит историческую серию, какой страной вам хотелось бы заняться?

– Даже если эта идея понравится читателям, я не уверена, что Францию или там Испанию они поручат мне, а не другим авторам. Историю Франции я знаю лучше, писать про нее проще, а про Германию или Испанию не знаю вообще ничего, так что пришлось бы затратить больше сил, искать эти исторические материалы, читать, обдумывать. Тут больше работы, но это была бы интересная работа.

История с госзаказом

– В английском художественном творчестве прослеживается, что историю пишут победители?

– Конечно, государственный заказ виден во всей красе. Шпаргалка для того и нужна, чтобы разобраться, при каких английских королях творили драматурги и писатели, чьими потомками были эти короли. Ричард III у всех показан таким чудовищем, потому что победил его Генрих Тюдор, родоначальник династии. Можно обелить предка действующего монарха, а можно очернить его противника. Правда, в любой классике госзаказ – это следствие наличия в стране авторитарной власти. Не ищите госзаказ в произведениях Диккенса или Бронте, при них власть уже была конституционно ограничена.

– Какое в английских книжках улавливается отношение к России?

– При правлении королевы Виктории – хорошим, она с удовольствием роднила своих потомков с носителями царствующих фамилий. А ранее Россия, если и упоминалась, то в таком качестве, что попасть туда было хуже каторги. В XVII веке королю Якову I нужно было избавиться от поэта Томаса Овербери, который сильно влиял на того, на кого влиять было не нужно. Ему было предложено отправиться послом ко двору российского царя Михаила Романова, как раз в 1613 году. Овербери отказался: дикая страна, дикие люди, холода, медведи и прочее. В другом контексте Россия не упоминается.

– А раньше? Когда Иван Грозный сватался к Елизавете I?

– Ну что? Она же за него не вышла.

Только настоящее

– В последней книге про Настю Каменскую туманно говорится, что впереди у героев – крушение планов, ковид и смерть. Значит ли это, что умрет кто-то из основных персонажей?

– Не знаю, я же еще не села за эту книгу.

– Удочку вперед не забрасываете?

– Когда я пишу очередную вещь из серии, герои существуют только в настоящий момент. Будущее для них еще не наступило, лично я его не знаю, есть только настоящее. По этой же причине я не возвращаюсь к прошлым персонажам, помимо основных героев. Они уже не нужны и не интересны. Наверное, у них как-то сложилась жизнь, но у меня вышло 53 книги, в каждой были герои, которые чем-то были интересны читателям. Невозможно держать всех на виду и периодически уделять им внимание. Если этого потребует сюжет, я к ним вернусь.

– Раньше в ваших романах было нагромождение тайн, и читателям нравилось, когда в конце этот пасьянс сходился. Сейчас тайн стало меньше, хотя сами романы – толще. А почему?

– Потому что мне так нравится. Когда человек берет в руки книгу, он нагружает самого себя какими-то ожиданиями. Если они оправдываются, он доволен, если нет – то обижен. Читатели Акунина, замечательного нашего, тоже, наверное, ищут в каждом романе очередного Фандорина, а там – только история государства. Ну и пусть разочаровываются. Старание всем угодить ведет только к деградации.

– Можно не угождать, а нести миссию. Например, под видом детектива подсовывать читателю производственный роман о нелегкой службе в полиции. Или заниматься юридическим просвещением.

– Я очень не люблю слово «миссия», оно повергает меня в состояние глубокого отвращения. Крайне не люблю всякий пафос, высокий слог. Видно же по «Шпаргалке», какой стиль мне нравится. Я не фанатик, не романтик, не мечтатель и не любитель пышностей. Каждая книга – просто результат желания конкретного автора. Что он хотел делать: просвещать, развлекать, заниматься аутопсихотерапией... Я просто разговариваю со своим читателем о том, что мне сегодня интересно.

Про ошибки

– А они пытаются поговорить о том, что интересно им? Историю какую-нибудь рассказать, чтобы легла в основу сюжета.

– Я это сразу пресекаю. Не дай мне бог заинтересоваться чьей-то реальной историей и попытаться изложить ее в художественном виде: это сулит столько проблем вплоть до судебных исков, что лучше держаться от всего этого подальше. В одном недавнем произведении «Другая правда» я впервые взяла за основу сюжета реальное уголовное дело, но я его читала, имела на любую возможную претензию реальные документы, подтверждающие, что все было так, а не иначе.

– Читатели любят указывать на ошибки?

– Однажды у меня Настя Каменская вышла из вагона метро на станции «Щелковская» и поднялась вверх по эскалатору. Непростительно мне, которая сама когда-то жила на «Щелковской», забыть, что там нет эскалатора. В другой книге я упоминаю арбитражный суд в ту эпоху, когда были только арбитражные комиссии. Я все стараюсь проверить, консультируюсь, но от ошибок никто не застрахован.

– Какие ваши экранизации вам нравятся, а какие нет?

– Больше всего 1-й и 2-й сезоны «Каменской». Пятый сезон уже совсем не то, а шестой я даже смотреть не смогла.

– А каких вы можете порекомендовать современных писателей, практикующих юристов?

– Рекомендовать я не могу, потому что не знаю, какие вкусы конкретно у вас. Есть молодой писатель Сергей Федоранич. Есть зарубежные авторы, которые выходят в серии «Любимый детектив Александры Марининой». Но то, что нравится мне, совсем не обязательно понравится другому.