В пионеры маленького Николая принимали в мае в особняке Кшесинской.

«С особым чаянием мама отгладила мне белую рубашку, стрелочки на брюках – в этот день все было на самом высоком уровне. Нас построили в линейку, знаменные группы, барабаны! К нам обратилась старшая пионервожатая, и каждый выходил и произносил клятву перед лицом своих товарищей. Хорошо помню, как после церемонии приема в пионеры у нас был небольшой концерт. Я учился в 11-й школе на Васильевском острове, и там была великолепная преподаватель музыки из Мариинского театра. А мой брат с абсолютным слухом пел на этом школьном концерте. Хорошо помню, как мы вышли, был прекрасный день, Нева, ветер, и кончики галстука касались носа, губ и щек», – рассказывает он.

Отец Николая Борисовича был кораблестроителем, и при предприятии работал пионерский лагерь, в котором вместе с братом мальчик проводили две летние смены.

«Огромная территория, сосны, мы шли по этой пружинистой подушке. Зябкая прохлада, солнце, зарядки и линейки… Я был не самым примерным пионером: мы убегали, крали хлеб в столовой – жарили ночью на костре. Здоровая романтика и первые влюбленности – вот что нас тогда окружало.
А еще в пятом классе у нас появились подопечные, и мы пришли к октябрятам на урок: с классом занимались по три человека. В тот день их учительница рассказывала о том, каким был Ленин. И, описывая Владимира Ильича, эта замечательная классная дама говорит: «Ленин был не очень высоким, коренастым, ну вот подойди ты, Миша (а мальчик был долговязый), и Сережа (маленький мальчик), и ты», – указала на меня. И поставила меня между ними. «Вот Сережа – небольшого роста, Миша – высокий, а вот Коля – как раз как Ленин!» Я зарделся, а на эту тему потом долго шутили», – вспоминает Харлампиев.

Пионерская пресса

Существовала негласная традиция: каждый пионер выписывал по газете и журналу.

«Я был подписан на «Костер». Собственно, было два таких пионерских журнала: московский «Пионер» – он был главным, и «Костер» – более литературно-художественный. Я тогда и не предполагал, что стану редактором журнала, который читал в детстве! Еще были «Ленинские искры», которые потом стали «Пятью углами», чудесная «Искорка». Это были хорошие и содержательные издания, и детьми занимались очень опытные журналисты», – рассказывает Харлампиев. – Например, сегодня воспитанник «Костра» Сергей Цымбаленко возглавляет мощное всероссийское объединение юных журналистов – Лигу юных журналистов».

Советские юнкоры мало чем отличались от сегодняшних юных журналистов: писали о проблемах, которые их окружают, разве что вместо смартфона были ручка и блокнот.

«У этих ребят было обостренное чувство справедливости, правды, они были неподкупными, бескомпромиссными максималистами. При себе у юнкоров были ручка или карандаш, блокнот, фотоаппарат и позже – диктофон. С их помощью появлялись прекрасные заметки – острые, хлесткие. Все ребята были с такой очень ярко выраженной гражданской позицией. На стороне добра и готовы в бою защищать слабых, восстанавливать справедливость и выводить на чистую воду подлецов», – делится Харлампиев.

Специально для таких заметок в «Костре» была рубрика «Барабан». «Это была картина детства, потому что писали прежде всего о том, чем живут пионеры», – замечает главный редактор журнала.

Последний пионерский слет

Пионерская организация в последнем ее виде перестала существовать буквального на его глазах.

«Это был всесоюзный слет пионерской организации в «Артеке» – приехали делегации со всех республик. Решалась судьба пионерской организации. Взрослые переизбрали председателя организации, изменили название. Я помню, как со слезами не хотели пионеры отказываться от имени Ленина. Страсти кипели! До глубокой ночи сидели ребята, они чувствовали, что решается судьба дорогой им организации. Это был настоящий актив. И вот такой экзальтации, страстности, реальных слез, криков, когда предлагались решения изменить название, отказаться от слова «пионер», я еще не видел. В результате долгих обсуждений поменялось руководство пионерской организации. Была схватка… Голосование, обсуждение, пересчитывали голоса.

Время было романтичное – люди ждали перемен, и они наступали во всем. И эти перемены коснулись детей в полной мере. В конечном счете пионерская организация трансформировалась в международный союз детских общественных объединений «Союз пионерских организаций – федерация детских организаций имени Ленина». Имя Ленина через полгода куда-то подевалось. Слет стал судьбоносным, но тогда я убедился в том, насколько пионерская жизнь важна для этих ребят», – заключает он.