В 2020 году благотворительный фонд «Подари мне крылья» открыл проект «Старший друг», который помогает найти наставников для ребят-подростков из детских домов Петербурга. Вместе со старшим товарищем ребенок изучает окружающий мир: как пользоваться общественным транспортом, знакомится с миром профессий и планирует свое будущее уже за стенами детдома. Как стать наставником и какой путь ему предстоит пройти вместе с ребенком, «Петербургскому дневнику» рассказала директор фонда «Подари мне крылья» Татьяна Рубинштейн.

– Татьяна, долгое время вы работали на государственной службе, но оставили ее ради фонда. Как так сложилось?

– Госслужба – место специфическое, кому-то подходит, кому-то нет. В последний год я начала завидовать нянечкам своих детей в детском саду, парикмахерам. Мне казалось бессмысленным то, чем я занимаюсь, поскольку никакой социальной истории в этом не было. Однажды я сидела на совещании у вице-губернатора, с большим количество пресс-секретарей, и появилось ощущение бессмысленности происходящего. По образованию я педагог, и 20 лет назад начинала с работы в школе: я была учителем русского языка и литературы и классным руководителем. Вокруг меня были ребята с непростыми историями. К слову, я выросла в полной любящей семье, у меня есть дети и муж. Любое дело будет иметь успех, если оно тебя цепляет. Так сложилось, что мои ближайшие друзья, бизнесмены, участвовали в благотворительности. В этот момент мы стали обсуждать, что я хочу сменить сферу деятельности, и меня поддержали.

– Ваш фонд работает с ребятами-подростками из детских домов Петербурга. Почему именно с ними?

– Если маленьких детей берут в семьи, то подростков мало того, что почти никто не берет, но и очень часто возвращают. Достаточно много историй, когда ребенка усыновили в маленьком возрасте, а в подростковом возрасте, когда начинаются эти возрастные финты ушами, приемные родители понимают, что не могут с этим справиться. Отдают его, как вещь, обратно в детский дом. Для ребенка это, очевидно, страшная, травмирующая, ломающая его история. Поэтому, наверное, и существует этот проект. Ребятам совсем скоро выходить во взрослую жизнь, а они к этой жизни совершенно не приспособлены. У меня есть глубокое убеждение, что подросток очень нуждается в заботе, внимании к себе. Иначе, чем маленький ребенок, но не меньше. Если маленькому ребенку нужно физическое присутствие, подростки от этого физического контакта могут отстраняться, но для них очень важно общение.

– Когда вы только основали фонд, были ли вам знакомы проблемы подростков-сирот, то, с чем им приходится каждый день сталкиваться? Что вас удивило?

– Частично были. Если говорить о детских домах в городах-миллионниках, для меня до сих пор совершенно удивительная вещь, что там нет никаких материальных проблем, дети одеты в хорошую одежду, у них есть хорошие гаджеты благодаря спонсорам. Однако им не хватает общения.
Мы начинали нашу работу с профориентационной программы: возили детей на мастер-классы по той или иной профессии. На следующий год появился драматерапевтический проект «Театральный дом». Ребята из детского дома занимаются девять месяцев с молодыми педагогами, актерами и режиссёрами. Итогом этой работы становится спектакль. У нас уже есть два спектакля, которые поставлены на их документальных историях. Все занятия – это такая смесь психологии и актерского мастерства, а задача проекта – не зарядить их пойти в театральные училища или институты, ведь мало для кого из них на самом деле это доступно. Это история про проживание травмы, поднятие самооценки, развитие эмпатии – того, чего ребятам из детских домов не хватает. Большая часть детей из этого проекта до сих пор в нем!

– В 2020 году вы запустили проект «Старший друг», который готовит наставников для ребят из детских домов. Как он работает?

– Истории про большую приспособленность к реальной жизни, понимание, как в городе найти, например, нужную улицу, проехать на метро, оплатить счета, бытовые навыки охватывает программа «Старший друг». Роль наставника, с одной стороны, заключается в том, чтобы стать близким человеком, а с другой, помочь ребенку адаптироваться в социуме, выйти с ним за территорию детского дома. Они могут вместе гулять, ездить на общественном транспорте, заходят попить чай в кафе или покупают билеты. Атмосфера, привычная для домашнего ребенка, становится привычной и для ребенка из детского дома, когда у него появляется наставник.

У нас была история: девочке скоро выпускаться из детского дома, она уже взрослый подросток, а боялась самостоятельно пользоваться общественным транспортом. Наставник, видя, что ребенку очень нужны бытовые житейские навыки, решила оформить временную опеку. Она подразумевает под собой, что ребенка будут отпускать в течение двух лет, суммарно три месяца, к наставнику домой. Просто «старший друг» понимала, что девочке нужны сейчас не музеи, концерты и дружеское общение, а знакомство с элементарными вещами, например, как ходить в магазин.

– Как роль наставника проявляется в поддержке мечты или увлечений подростка?

– Часто их мечты не идут дальше мысли: хочу зарабатывать много денег и жить красиво. Научить ребенка, который живет в детском доме, чего-то хотеть и к чему-то стремиться – это отдельная история. Бесполезно говорить: иди читай, а самому залипать в телефоне. Здесь та же самая история: замотивированный наставник, который любит свою работу, у которого есть свои интересы, станет примером для ребенка. Так, наши ребята видят педагогов-актеров, которые живут театром и готовы репетировать даже ночами. Кстати, один из наших спектаклей стал призером московского фестиваля, а ребята выступали на малой сцене Театра наций. Для них гастроли стали колоссальным событием, ведь они в первый раз выехали из города.

Чем больше ребенок получит личного внимания и подхода, тем больше шансов на успех. Из тех ребят, кто в 2018 году пришел в «Театральный дом», ни один не оказался связан с наркотиками, алкоголем. Они все учатся или работают, остаются на связи. К слову, ребята, которые выросли в детском доме, очень быстро сдаются. При первых неудачах мотивации нет, появляется глубокое внутреннее и неосознанное ощущение, что я хуже, не смогу, я лузер. Хотя это может быть совсем не так. В этот момент очень важна роль взрослого.

– Что движет людьми, которые хотят стать наставниками для подростков?

– Истории у всех абсолютно разные. Хороший пример, это когда у наставника есть интерес к подросткам, есть желание поделиться чем-то. Очень важно, чтобы наставник был сам в чем-то реализован и успешен в своей работе. Но есть истории, когда люди приходят с мыслями: «Я бегу спасать мир с огненным мечом», а когда сталкивается с реальностью: «Ой, что-то меч затупился, ничего не получается». Мы стараемся, чтобы такие люди не доходили до финала, хотя, конечно, бывают показательные истории. У нас была женщина, которую ко мне прислал приют. Она разумная, активная, образованная, прошла отбор психолога и программу «Арифметики добра». На второй день заключительного очного тренинга зашло обсуждение гендерной истории. И вдруг лицо женщины искажается, и она начинает говорить: «Это все современное насаждение гомосексуализма, это безобразие...» Потом мы извинились, но сказали ей – нет. Дети в детских домах разные, и нужно понимать, что неизвестно, какой ребенок достанется тебе.

– Человек решил стать наставником. Что ему предстоит?

– Ему нужно зарегистрироваться на онлайн-платформе фонда «Арифметика добра» и пройти два этапа школы наставничества. Программу можно проходить в свободном и комфортном для себя темпе, к конкретным временным рамкам человек не привязан. Она затрагивает психологию подростка, психологию сиротства и ресурсы своего наставника. После того как онлайн-школа заканчивается, человек получает свидетельство о том, что он прошел ее и закончил. А мы получаем данные людей, которые полностью прошли курс. Дальше будущий наставник проходит индивидуальную онлайн-консультацию у психолога, перед которым состоит задача оценить ресурсность человека, его мотивацию. Затем мы формируем группы для того, чтобы пройти очный финальный тренинг. По итогам этих тренингов мы понимаем, что, допустим, к этому человеку у нас вопросов нет, из него выйдет наставник. А этому человеку лучше сконцентрироваться на себе, подумать о своих истинных мотивах: для чего он решил пойти в программу? Есть вариант пройти терапию у психолога и вернуться в наставничество, такие случаи бывают. Если у человека сформировавшееся мировоззрение, базовые установки, которые мы не можем и не должны менять, мы объясняем, что, пойдя в наставничество, он подвергает риску не только психологическое состояние ребенка, но и свое. В целях безопасности всех участников процесса мы предлагаем ему каким-то образом поучаствовать в других наших проектах.

– Как происходит первая встреча наставника и ребенка?

– Мы информируем детские дома, с которым заключены партнерские отношения, о наставнике. Они со своей стороны понимают, что у них есть ребенок. Вместе мы обсуждаем, можем ли мы соединить эту пару, и затем знакомим. Естественно, педагоги из детских домов сначала разговаривают с ребенком, что есть такая программа и человек. Спешивают, хочет ли он этого. Многим детям не хватает внимания взрослых, они не отказываются и с благодарностью относятся к этим встречам. Наблюдая, мы видим, как ребенок привязывается к старшему другу, и таких наставников мы стараемся поддерживать. Ведь это очень большой труд – установить контакт и найти подход к ребенку. Мы рекомендуем встречаться с ребенком в реальной жизни, поскольку ребята очень плохо держат связь только в онлайн. В идеале они должны встречаться хотя бы раз в недельку и сходить куда-то вместе. Не надо покупать игрушки, еду или стараться отвести подростка в какой-то крутой ресторан. Важнее заняться чем-то вместе. Общение выходит на первый план.