Художник-реставратор Кристина Карнаухова считает, что по-настоящему значимой эта находка оказалась только для одного человека – для заказчика и владельца той самой иконы, который принес ее.

«Вы не представляете, как он был этому рад! – признается «Петербургскому дневнику» Кристина. – Ведь эту икону он нашел в купленном еще в 80-х годах старом доме. И теперь этот образ обрел для него в полном смысле слова историю. Он стал очень дорог ему. Ну и найденное послание, конечно, тоже».

И это при том, что сама по себе икона не является ценной. Это, если так можно выразиться, массовая продукция рубежа XIX и ХХ веков.

Сама же записка, хранившаяся между образом и задней стенкой киота, судя по всему, относится к 20-30-м годам прошлого столетия: об этом говорит послереволюционная орфография и использовавшийся химический карандаш. А допущенные в тексте ошибки свидетельствуют о крайне невысоком уровне образования ее автора. Что, конечно, не умаляет искренности и трогательности самого послания: «Да благословит тя Господ-Бог. От кресного благословение дорогой креснице Оли. Если буду умершим то поминай. Раб-божий Дмитрий».

Волшебство – в тренде

А как вообще ролик о вскрытии капсулы времени попал в Сеть? Дело в том, что Кристина – профессиональный реставратор икон, хотя она еще продолжает обучение на профильной кафедре в Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии им. А. Л. Штиглица. Но главное, что полный цикл работы над каждым своим очередным объектом она привыкла фиксировать на камеру и выкладывать в одной из популярнейших соцсетей.

«Такая съемка прежде всего полезна для меня самой, – делится Кристина. – Но когда я от избытка чувств от хорошо проведенной реставрации решила выложить одно видео в Сеть, то оказалось, что это интересно большому количеству людей. Сейчас у меня 68 000 подписчиков. Кстати, после истории с запиской были комментарии, что я сама ради лайков все сымитировала. Ничего подобного!»

Между прочим, в этой соцсети есть каналы еще двух женщин-реставраторов, работающих с иконами, но подписчиков у них меньше: 20 000 и 50 000. Что не мешает Карнауховой высоко оценивать их работы и делиться опытом. При этом практически все подписчики – самые простые люди, далекие от всяких «художеств». Что же их привлекает в таком контенте?

«Я думаю, они соскучились по качественному искусству и хорошему вкусу, – делится мнением Кристина. – Ну и, разумеется, по красоте. Ведь когда еще некогда почти черная от времени икона обретает свои изначальные яркость и цвет, это сродни волшебству. Представьте: был, например, коричневый цвет фона, а стал ярко голубой!»

Работа на слух

Чтобы вернуть иконам их исходное «звучание», девушке приходится иногда использовать особо мощный микроскоп и даже отвозить их в ЛЭТИ для изучения под специальной рентгеновской установкой, для того чтобы выяснить, нет ли под верхними красочными слоями других, более ранних изображений. Ведь до революции как таковую реставрацию образов не проводили, а просто поверх потемневших слоев наносили «обновленные» изображения.

Кстати, не все заказчики готовы к тому, что иконы вновь обретут свою пронзительную яркость. Например, если речь идет об образах из церквей (чаще всего Кристина сотрудничает с храмом Воскресения Христова у Варшавского вокзала), то священники просят в основном лишь восполнить утраты изображения и немного почистить. Иначе постоянные прихожане будут смущены «новым» видом привычных икон.

Зато некоторые подписчики в соцсети предлагают девушке проводить в режиме онлайн мастер-классы, в ходе которых они под ее руководством могли бы начать реставрировать принадлежащие им образа. Но реставратор от этого наотрез отказывается.

«Даже при использовании строго выверенных рецептов и технологий всегда нужно ориентироваться на каждый конкретный случай, – рассказывает Кристина. – Я, например, когда снимаю с изображений потемневший лак, вообще работаю в полнейшей тишине, потому что на слух определяю по поскрипыванию ватки с раствором, когда мне следует остановиться».

Оставляет ли она, как реставратор, подписи на возрожденных иконах? Нет, хотя такая практика существует. Но вместо этого Кристина составляет для владельцев-заказчиков специальные описи, где указывает, какие действия она проводила. А заодно дает гарантию – иногда до 50 лет.

«Для меня неважно, обладают ли принесенные мне на «лечение» иконы ценностью или нет, – утверждает Кристина. – Главное, чтобы они людям были дороги. Кроме того, если зацикливаться на уникальности образа, то начнешь испытывать страх при работе, а это очень плохо. Икон бояться не надо».

На заметку

Буквально несколько дней назад похожую капсулу времени обнаружили и в Царском Селе. В одной из находящихся на реставрации фигур, «прописанной» на Драконовом мосту в Александровском парке и изображающей крылатое мифическое существо, мастера нашли записку, датируемую 1989 годом. В этом послании реставратор А. В. Кошин сообщал, что он посвящает свой труд по восстановлению этого дракона некой Ольге Фурмаковой.

Реставраторы провели собственное расследование и выяснили, что автор послания, их коллега, скончался еще в 2013 году. Но во время работ по восстановлению пострадавшего в годы войны дракона Кошин действительно испытывал романтические чувства к девушке по имени Ольга. Правда, кто она и здравствует ли ныне, установить не удалось.

«Эта записка находится пока у нас, – рассказывает заместитель руководителя мастерской «Наследие» Денис Косицын. – Но если найдется адресат, то, конечно, послание мы незамедлительно передадим. А вообще-то, это не единичный случай. Видимо, реставраторы – причем всех времен – стремятся оставить память и о себе тоже. К примеру, при работах по восстановлению Гатчинского собора Святых Петра и Павла мы обнаружили «автограф», сделанный на элементе купольного креста. Надпись датируется 1850 годом и выполнена на старофранцузском языке. Нам для перевода пришлось даже обращаться к коллегам из Франции. Оказалось, что в этом послании были указаны не только имена, но и некоторые технические подробности выполнявшихся в то время работ по установке креста».