Яндекс.Метрика
  • Владислав Вовк

Кто ставил подписи вместо императора: в Санкт-Петербургском институте истории РАН изучают уникальные документы Петровской эпохи

Цель проекта – понять, как изменялась письменная культура в России и насколько этот процесс находился под западным влиянием
Фото: Александр Глуз/ «Петербургский дневник»

Петровские указы изменили ход российской истории и даже стали ее составляющей. Но, оказывается, сами они тоже до сих пор нуждаются в изучении. Ведь каждый указ – это прежде всего материальный, если хотите, артефакт, созданный в рамках существовавших правил и традиций. Однако то, что было естественным для современников, сегодня (спустя более чем три века), кажется уже не столь очевидным.

Фото: Александр Глуз/ «Петербургский дневник»

На чужой манер

В Санкт-Петербургском институте истории РАН полным ходом идет работа с уникальными документами Петровской эпохи, которые являются «участниками» глобального проекта, получившего поддержку Минобрнауки, – «История письма европейской цивилизации». Его цель – понять, как изменялась письменная культура в России и насколько этот процесс находился под западным влиянием. Если кратко, то речь идет о трансформации русского языка в один из переломных этапов в жизни русского государства. Актуально, не правда ли?

«Царские грамоты и указы выполняли на отдельных больших по формату листах бумаги или на пергамене. Ведь текст на них тоже был объемным, так как требовалось указать все многочисленные царские регалии, – отмечает Татьяна Базарова, заведующая Научно-историческим архивом СПбИИ РАН, – а в 1700-х годах уже появляются документы, выполненные на западный манер: тетрадной формы, в виде книжечек. Бумажные или пергаменные листы сшивались и покрывались картонными крышками, обтянутыми яркой шелковой тканью». Этот необычный для русского государства прием потребовал и новых правил оформления.

Скажем, если судить по сохранившейся грамоте-книжечке царя 1714 года о дозволении украинскому гетману Ивану Скоропадскому возводить из камня Харлампиев монастырь, то главная державная символика размещалась на титульном листе. Причем менялась уже и сама государственная «иконография». В данном случае на обложке указаны гербы всех земель, перечисленных в государевом титуле (Петербургской губернии там нет, потому что она в титуле не упоминалась).

На западный манер выполнена и защита так называемой вислой печати (сделанной из смеси воска и специальной мастики), которая держится на специальном шнуре, прикрепленном к «телу» документа: теперь ее стали помещать в металлический футляр – ковчег – с государственным гербом. Между прочим, изменения, которые происходили с изображением этой символики на подобных футлярах, тоже сейчас являются предметом тщательного изучения.

Фото: Александр Глуз/ «Петербургский дневник»

Не царское дело?

Кстати, 1714 год вообще оказался знаменательным для государственного делопроизводства. 16 марта Петр издал распоряжение, согласно которому все царские и сенатские указы, предназначенные для объявления его поданным, должны были быть не рукописными, а печатными. И именно с этой даты и началась эра печатных бланков. А так как в Петербурге с 1711 года уже работала типография (находившаяся недалеко от моста в Петербургскую крепость), то в таком виде почти сразу стали выполняться даже вполне «бытовые» деловые бумаги.

«Например, у нас хранится патент, выданный Борису Лебядникову на должность поручика морского флота, – отмечает Татьяна Базарова, – Это самый ранний из дошедших до нашего времени печатных патентов (он датируется все тем же 1714 годом). Единые формат и формуляр таких документов сохранялись долгие годы. Патенты на военные чины, а также паспорта печатали на сложенных пополам бумажных листах или на пергамене. В них в тексте оставлялись пробелы, куда от руки вписывались только фамилия, должность и краткие сведения о владельце документа. Разумеется, в «ручном режиме» выполнялась и подпись. Как правило, патент подписывал сам Петр Великий. Но в некоторых случаях вместо государя патенты и паспорта могли заверять высшие чиновники соответствующих ведомств. К примеру, Александр Данилович Меншиков, глава Военной коллегии. И печать уже была не вислая, а прикладная».

Фото: Александр Глуз/ «Петербургский дневник»

Почти конвейер

Надо при этом особо отметить, что первые русские печатные грамоты появились еще при отце Петра – царе Алексее Михайловиче, во второй половине XVII века. Печатали их и от имени государя в те времена, когда Петр по младости лет и в силу существовавшего политического расклада в стране еще даже и не задумывался о грандиозных преобразованиях на Руси. Взять, к примеру, события 1682 года, когда будущий первый российский император вместе с матерью укрывались от стрельцов-мятежников в Троице-Сергиевом монастыре и призывали дворян для защиты. Все, кто откликнулся на этот призыв о помощи, позднее начинают получать от русского престола заслуженные награды – их поместья переводятся в вотчину. То есть этими землями они начинают владеть не за службу, а на постоянной основе. А главное – могут их передавать по наследству.

«А поскольку очень много людей должны были получить однотипные грамоты, то было принято решение тексты выполнять печатным способом в технике ксилографии, – поясняет Татьяна Базарова. – Они вырезались на дереве, и эти «матрицы» покрывались черным цветом. Но иногда буквицы выделяли киноварью (красным цветом), чтобы придать документам более нарядный вид».

Еще один повод для массовой выдачи однотипных грамот – заключение в 1686 году Вечного мира с Польшей. Все дворяне, участвовавшие в войне, тоже награждались землей и получали на это соответствующие документы, выполненные по одному образцу. Нововведение? Да. Но при этом все грамоты, согласно русским традициям, прикрывались шелковой «завесой» и имели уже упоминавшуюся вислую печать, на одной стороне которой был изображен двуглавый орел, на другой «ездец» – всадник, убивающий копьем крылатого змея.

Подробному изучению документов Петровской эпохи немало способствует и их тщательная реставрация, которая тоже сейчас идет полным ходом. И эта работа тоже чрезвычайно интересна и сопровождается неожиданными открытиями. Но это уже тема для совсем другого рассказа.