Сын выдающегося вирусолога Михаила Чумакова, чьим именем назван Федеральный научный центр исследований и разработки иммунобиологических препаратов, создатель вакцины «Ковивак» Петр Чумаков рассказал «Петербургскому дневнику», почему возбудитель COVID-19 – вирус Sars-Cov-2 так часто мутирует и почему появились его самые опасные разновидности типа штамма «дельта».

– Петр Михайлович, вы говорите, что штамм «омикрон» со временем станет обычным возбудителем респираторной инфекции. А что мешало новому коронавирусу быть таким относительно мягким раньше?

– Все зависит от того, откуда этот вирус Sars-Cov-2 возник. Он циркулировал среди летучих мышей. А мыши живут огромными колониями, и там очень легко распространяются. Поэтому летучие мыши выработали в процессе эволюции очень сильную противовирусную защиту, и поэтому вирусы, которые циркулируют среди летучих мышей, вооружены генами, которые преодолевают эту защиту. Получается, что сами мыши переносят заболевание практически «на ногах», то есть «на крыльях», поэтому для них не особо опасно. Как и положено вирусам, они живут среди хозяев. У них стратегия такая: чтобы они быстро распространялись, но не убивали своего хозяина и переходили с одного на другой.

– И что же случилось?

– И вот представьте: этот вирус, живущий среди летучих мышей, способный преодолевать биологическую защиту организма, вдруг попадает к человеку. А у человека эта система очень слабенькая, потому что среди нас циркулируют другие вирусы, которые мы даже не чувствуем, – ротавирусы или коронавирусы, с которыми мы давно живем. Кстати, 15 процентов всех простудных заболеваний – это коронавирусы, и очень часто мы даже не замечаем, что ими инфицируемся.

И вот попал этот Sars-Cov-2 человеку и стал вызывать очень серьезные заболевания. Он легко преодолевает противовирусную защиту и легко размножается. Но, поскольку вирус недавно перешел от летучих мышей, он еще не очень хорошо приспособлен к человеческому организму. Ему надо притереться, как говорится, и пройти некоторую эволюцию, чтобы адаптироваться. Поэтому на первых этапах он увеличивает свою заразность и быстрее начинает распространяться, он увеличивает свою патогенность, и это мы видели на штамме «дельта», за счет того, что начинает адаптироваться к человеку. Это первая фаза эволюции.

Дальше он продолжает увеличивать свою заразность, потому что как бы меняется S-белок, он притирается к нам таким образом, чтобы его форма наиболее полно совпадала с формой этого рецептора, чтобы он даже при небольших концентрациях легко соединялся с клеткой.

– А дальше?

– И он становится более заразным, но постепенно менее патогенным, потому что функция преодоления противовирусной системы уже не нужна такой силы. А когда происходят мутации, то они обычно приводят к ослаблению вируса. Мутация происходит спонтанно – это просто ошибка в репликации этого вируса. И эта ошибка сопровождается ослаблением гена. Таким образом, в результате серий спонтанных мутаций происходит ослабление функции генов, которые вирусу не нужны в такой степени. Поэтому патогенность падает, и он становится более приближенным к живой вакцине.

– То есть штамм «омикрон» становится живой вакциной?

– Живая вакцина – это не патогенный вирус, который способен размножаться бессимптомно и вызывать иммунитет. Сейчас с новым коронавирусом произошла такая история. Он набрал большое количество мутаций, которые сделали его очень заразным. Быстро распространяющимся, но менее патогенным. Поэтому он сейчас постепенно переходит в такое состояние, что становится обычным коронавирусом, с которым мы все время сталкиваемся. То есть он будет обычным коронавирусом, которые вызывает сезонные простуды.

– Как вообще появился «омикрон»?

– Есть несколько гипотез. Что вирус проник в иммунодефицитного человека в Южной Африке и очень долго задержался в организме одного человека, набирал какое-то количество мутаций. Скорее всего, так и произошло. В любом случае последующие заболевания менее серьезные, чем первичные столкновения с этим вирусом. Будет стойкий иммунитет, и не будет субстрата для размножения этого вируса.

«Омикрон» пока только пробирается, в популяции низкое количество очагов, нет вала, который наверняка последует в течение следующей недели-двух. То, что происходит в Западной Европе, – огромнейший вал заболеваемости, но смертность не увеличивается, это говорит о том, что «омикрон» способен вызывать смерть раз в 5 ниже, чем «дельта». Но есть группы риска. Посмотрим, как будет у нас. Европа и Америка – это другая ситуация, другие схемы лечения. Но я думаю, что у нас будет большая загрузка медицинской системы, но это в течение 2-3 месяцев прекратится, и будет стойкий коллективный иммунитет, который позволит избавиться от пандемии. Все медицинские меры призваны сократить скорость заполнения коек. Пока медицина справляется, карантин не вводят.

– Какой штамм был самым опасным?

– «Дельта» самая страшная, она была в конце первой фазы эволюции вируса, когда он набрал силу, стал быстро распространяться и увеличил патогенность по сравнению с исходным штаммом. Это был пик. Сейчас все уже пошло в сторону ослабления.

– Вакцины будут спасать от «омикрона»?

– Вакцины спасают от тяжелой формы течения заболевания. От факта заражения не спасают. Есть люди, которые даже уханьским вирусом по 2-3 раза болеют. Но для вакцинированных это не фатально. Когда возникает пандемия, лучшим средством является живая вакцина, потому что даже антиваксеры будут провакцинированы пассивно. Но, к сожалению, «омикрон» – это еще не вакцина.

– Почему некоторые страны на фоне шествия «омикрона» вводят локдауны, тогда как другие ослабляют ограничения. Например, Израиль: после очень жестких ограничений они вдруг объявляют, что готовы открыть границы для привитых «Спутником» россиян. Открывается Австралия, а Германия, наоборот, закрыта на все замки. Или это такая хитрость: лучше всем уже переболеть и создать коллективный иммунитет?

– В Израиле очень высокий уровень коллективного иммунитета. Я не допускаю, что там что-то не додумали, может быть, еще и закроют страну. У них еще «омикрон» не полыхнул. Если к ним сейчас все поедут, то я не представляю, что будет. 100-процентный иммунитет – это действительно один из механизмов завершения пандемии, потому что даже те, кто вакцинировался, но не приобрел стойкий иммунитет, они его приобретут. Он будет держаться долго – год или полтора, и за это время пандемия пропадет, и следующая пандемия приведет просто к небольшой сезонной вспышке.

– Сейчас у многих уже подходит срок третьей вакцинации. Надо ли менять вакцину, чем бустироваться?

– «Спутником» можно вполне бустироваться. Вот я бустировался, и уровень антител сразу поднялся. Исходно были публикации, что нельзя делать бустер той же вакциной, но оказалось, что все прекрасно работает.

– А не опасно ли для иммунитета делать уже третью, четвертую вакцинацию?

– Подорвать иммунитет вы не можете, это не расходная субстанция. Есть такое явление, как созревание антител. Они каждый раз становятся более качественно сильными, идет доводка и повышается репертуар антител на разные участки белка, а те, которые были, становятся более прочными.

– Так, может, легче уже переболеть и почивать на своем иммунитете?

– Обязательно надо вакцинироваться, потому что никогда не знаешь, перенесешь легко и бессимптомно или будет какое-то осложнение. У вакцинированных вероятность перенести тяжело будет небольшой.