В этом году исполняется 100 лет со дня рождения советского и российского историка, этнографа, дешифровщика письменности майя Юрия Кнорозова. В память о нем в Петербурге могут установить мемориальную доску.

В конце 2021 года журналист Алексей Пивоваров выпустил фильм о жизни Юрия Кнорозова. В нем он выступил с предложением к администрации Петербурга установить мемориальную доску на здании Кунсткамеры в память об ученом. Именно здесь много лет трудился Юрий Кнорозов.

«Единственное место в России, где стоит памятник Кнорозову, – это его могила на Ковалевском кладбище в Петербурге, где он был похоронен в 1999 году. Это совершенно несправедливо и абсолютно неправильно, что в России нет не то что памятника Кнорозову, нет даже мемориальной доски в его честь. Хотя есть абсолютно подходящее для нее место – здание Кунсткамеры, где человек прослужил без малого полвека», – говорит Алексей Пивоваров в своем фильме.

Он отметил, что согласно градостроительному законодательству Петербурга только спустя 30 лет после смерти известной личности можно увековечить ее память. Но в особых случаях возможны исключения.

«Я думаю, это как раз тот самый особый случай. В следующем году, то есть 2022-м, будет столетие со дня рождения Юрия Кнорозова. Давайте увековечим его память, он, безусловно, этого достоин», – считает Алексей Пивоваров.

Национальный герой

Всемирно известным ученым Юрий Кнорозов стал как дешифровщик письменности майя. В 1963 году вышла его монография «Письменность индейцев майя». Юрий Кнорозов издал каталог и словарь знаков этого письма, а в книге «Иероглифические рукописи майя» – переводы сохранившихся рукописей майя и их исследование. Ему принадлежат и другие работы по дешифровке письменности майя. За их комплекс он получил в 1977 г. Государственную премию СССР.

«Жители Мексики и Гватемалы, потомки древних майя, чтут память русского ученого. Они считают его своим национальным героем; ему установлены два памятника в Канкуне и в Мериде. Там, на другом полушарии, Юрий Валентинович известен больше, и труд его оценен выше, чем в родном отечестве», – рассказывает ученица известного этнографа, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого (Кунсткамера) РАН Маргарита Альбедиль.

Более того, письменность майя была не единственным направлением работы ученого. Он много лет занимался также дешифровкой протоиндийского письма – свидетельства загадочной древней цивилизации, которая существовала в долине Инда и Пятиречья в III-II тыс. до н.э. Под его руководством изучалось рапануйское письмо кохау ронго-ронго, которым пользовались жители острова Пасхи.

«В последние годы жизни он увлекся пиктографией айнов, которые внешним обликом, культурой и бытовыми привычками выделяются среди других народов Дальнего Востока. В круг интересов ученого входили также теоретические проблемы. Среди них – теория коллектива, теория сигнализации, проблемы коммуникации, сохранения и передачи традиции», – рассказывает она.

Готовится выставка

В 1977 году Юрий Кнорозов создал группу этнической семиотики и этнолингвистики в Институте этнографии (ныне – музей Кунсткамера), которой и руководил.

Здесь комплексно изучались древние системы письма. География исследовательских объектов охватывала большую территорию и типологически разные культуры, относящиеся к временному периоду в несколько веков.

«Мне посчастливилось поработать с Юрием Валентиновичем в созданной им группе этнической семиотики и этнолингвистики. Я работала в ней с момента ее основания и до смерти Юрия Валентиновича. Под руководством Кнорозова я занималась исследованием протоиндийских надписей, защитила кандидатскую, а потом и докторскую диссертацию», – вспоминает Маргарита Альбедиль.

По словам собеседника «Петербургского дневника», работа с Юрием Валентиновичем не воспринималась как школьные уроки.

«Юрий Валентинович не преподавал, не читал лекций. Это было скорее наставничество в процессе совместной работы, а то и за чашкой кофе. Он учил собственным примером – беззаветной преданностью науке, невероятным трудолюбием, глубоким проникновением в предмет исследования. Для меня это был настоящий университет – не тот, где учатся ради диплома, а где получают настоящие знания», – говорит она.

Сегодня в библиотеке Музея антропологии и этнографии (Кунсткамера) РАН хранятся практически все труды Юрия Кнорозова. Кроме двух упомянутых монографий, это статьи в журналах и сборники, посвященные тем исследовательским направлениям, которыми занимался ученый. Среди них – «Забытые системы письма» (1982 г.), «Древние системы письма. Этническая семиотика» (1986 г.). «Вопросы этнической семиотики» (1999 г.) и другие.

«В 2018 году вышел том «Юрий Валентинович Кнорозов. Избранные труды», который я составила и подготовила, отдавая дань памяти выдающемуся ученому. В томе содержится также библиография всех работ Кнорозова. В этот юбилейный год сотрудники нашей библиотеки планируют устроить выставку публикаций ученого», – говорит Маргарита Альбедиль.

Доска – приемлемый вариант

Ученица этнографа уверена, что памятные знаки в честь Юрия Кнорозова Петербургу необходимы, и речь не только о мемориальной доске.

«Где она должна быть? Полагаю, на эту тему нужно советоваться в первую очередь с наследниками Юрия Валентиновича», – считает Маргарита Альбедиль.

Внучка ученого Анна Маслова отметила, что идею увековечивания памяти ее деда поддерживает. «Причем формат мемориальной доски мне кажется наиболее приемлемым, так как мне не совсем нравится, какими сегодня делают памятники. Если доску установят не на самом здании Кунсткамеры, а хотя бы на соседнем с ним, уже будет хорошо. Разговоры об увековечивании памяти дедушки ведутся очень давно, сейчас появился шанс воплотить идею в жизнь», – сказала Анна Маслова.

К слову в Петербурге есть два дома, где жил Юрий Кнорозов (улица Бутлерова, 13, и Гранитная улица, 10).

«Насколько целесообразно устанавливать мемориальную доску на типовой хрущевке, не знаю. В целом, конечно, можно установить на одном из домов, но предпочтительнее и правильнее было бы выбрать здание Кунсткамеры», – сказала Анна Маслова.

Ждут обращений

Как рассказали «Петербургскому дневнику» в Комитете по культуре, пока обращений или документов по поводу установки мемориальной доски в ведомство не поступало.

Тем временем уже два депутата согласились посодействовать в реализации идеи. «Надо подробно изучить этот вопрос, проверить все по срокам, все ли в этом вопросе в порядке с точки зрения законодательства. Поступит обращение, я посмотрю, что можно будет сделать», – сказал депутат Госдумы Сергей Боярский.

Кстати, установить доску на памятнике федерального значения вполне реально. Во всяком случае, так считает депутат Госдумы Михаил Романов. «Есть порядок согласования работ по размещению мемориальных досок на объектах с таким статусом. Например, на территории Петропавловской крепости – старейшем памятнике архитектуры Петербурга увековечена память альпинистов, работавших в Ленинграде в годы блокады. На здании установлен памятный знак, – говорит депутат. – Если в мой адрес поступит обращение с инициативой по установке мемориальной доски Юрию Кнорозову, я готов обратиться и к Министру культуры России, и к руководителю Российской Академии наук с просьбой рассмотреть возможность ее установки на здании Кунсткамеры».