Сама Елизавета Глинка подчеркивала, что помощь в виде, например, грантов она принимать не будет, и это решение было категоричным. Кредо «если у государства есть деньги, пусть они пойдут на новые больницы» не пошатнулось ни разу. Мы стали встречаться и советоваться с Лизой, что можно сделать для людей, которых она опекает, и она очаровала меня с первой же встречи.

Эти ее огромные глаза, эта потрясающая энергетика... Ты сразу оказываешься вовлеченной в водоворот и бежишь выручать какого-то Колю-бродягу, которого не берут в больницу. А через месяц встречаешь людей, которым ты, именно ты, реально помогла, и они стали лучше только потому, что ты есть на земле. Это лучшие воспоминания в жизни.

В первые часы после авиакатастрофы были противоречивые сведения о том, погибла Лиза или нет. Дело в том, что она меня обманула, нарочно. Я в декабре была на 8-м месяце беременности, и она не хотела, чтобы я летела с ними.

К тому же 25 декабря – это католическое Рождество, а у меня муж немец, и мы этот праздник отмечаем. Она хотела, чтобы я провела Рождество в кругу семьи, и сказала мне, что поездка не состоится.

После известия о гибели самолета на меня обрушился вал звонков, я всем отвечала, что это другой какой-то самолет, а с Лизой мы общались еще вчера, и она сказала, что никуда не летит.

Осознание пришло не сразу, и оно было страшным.